Ознакомительная версия.
– Вот деньги, возьми.
– Да, ладно, – протянул Юрасик. – Не надо денег-то.
Но деньги все-таки взял.
– Отец за каждую копейку отчет требует. Узнает, что я тебя мороженым угощал, снова пилить начнет.
И ушел.
– Хороший у тебя кавалер, – хмыкнула Инга. – Щедрый.
– Он не виноват. Это его родители хотят, чтобы Юра со мной не общался. Считают меня бесприданницей. Читаю сейчас Островского, прямо как про нас с Юркой написано. Нет денег, нет и мужа. Сиди себе в старых девах.
– Не все такие дураки, как твой Юра.
– Может быть, Юрка и не очень умный, зато преданный. И во всем меня слушается. Разве этого мало?
– Вы друг другу не подходите.
Инга сказала это от чистого сердца, а не потому, что спешила выполнить просьбу Юркиного папаши. Но Катя и не думала с ней спорить.
– Сама знаю. Только как ему об этом скажешь? Влюбился. Ходит за мной весь год, словно приклеенный. Как мы с мамой сюда переехали, так Юрка от меня и не отлипает. Вот сейчас вы его за мороженым отослали, хоть немного от него отдохну. А что вы про маму спрашивали?
Инга объяснила. И про Бориса, и про его исчезновение. И осторожно поинтересовалась, не связано ли одно с другим.
– Вряд ли, – покачала головой Катя. – Мама ведь не просто так уехала, а в свадебное путешествие.
– И когда она уехала?
Катя наморщила лоб и сказала, что во вторник.
– В прошлый вторник.
А сегодня был понедельник. Прошла почти целая неделя. Значит, исчезновение Деборы совпадало по времени с исчезновением Бориса. Лилька говорила, что тот уехал из «Вальхаллы» в понедельник вечером. Вечером в понедельник уехал, утром во вторник встретился с Деборой. Сходили в ЗАГС и укатили в свадебное путешествие. Все логично.
Инга уже решила, что нашла, куда подевался Борис, оставалось только придумать, как потактичней сообщить об этом Лильке.
Но вдруг Катюша произнесла:
– У мамы с дядей Сережей сейчас медовый месяц.
– Что еще за дядя Сережа? – удивилась Инга.
– Мамин муж. Я же вам говорила, что моя мама снова вышла замуж.
– Да, я помню. Но что же, она не за Бориса вышла замуж, а за этого дядю Сережу?
– Ну, конечно. Хотите, покажу вам ее свадебные фотки?
Несмотря на разочарование, которое она испытывала, Инга сразу вспомнила, что так до сих пор и не удостоилась счастья лицезреть женщину, за которой гоняется с раннего утра, и кивнула:
– Хочу!
Катенька достала смартфон, полистала его немного и наконец продемонстрировала Инге несколько фотографий. На всех них стояла высокая женщина с таким броским и ярким лицом, что глаз невольно выхватывал ее из любой толпы.
– Красивая у тебя мама.
Полистав фотографии, Инга убедилась, что нет ни одной фотографии Деборы с ее новым мужем. Хотя фотографии были явно свадебные, Дебора была в белом платье и фате. Платье было коротким, позволяющим лицезреть ее круглые коленки. А фата, наоборот, длинная, казалось, что в нее можно завернуться несколько раз, словно в саван.
Почему-то Инге сделалось тревожно, когда она смотрела на эти фотографии. В груди что-то заныло и повеяло холодом. Но Катенька продолжала щебетать без умолку, и Инга быстро прогнала эти неприятные ощущения куда подальше.
– Я при Юре не хотела говорить про мамину свадьбу, потому что он все своим родителям доложит. Не умеет человек язык за зубами держать, сколько раз в этом уже убеждалась, как ни проси его молчать, обязательно проговорится.
– А зачем держать свадьбу твоей мамы в тайне? Это же здорово.
– Здорово, когда в первый раз. Ну, или во второй. А когда то ли в седьмой, то ли в восьмой – это уже явный перебор.
– Твоя мама столько раз выходила замуж?
– Ага! Только я могу назвать четырех отчимов. Родного отца не помню, а вот первого отчима – дядю Петю – хорошо помню. Ну, и дядю Валеру помню. Он веселый был, только пил сильно. А дядя Саша злой оказался, мы от него насилу удрали. Сюда к тете Вере приехали. То есть тетя она для мамы, а мне вроде бабушки, только тетя Вера все молодится, а потому требует, чтобы и я тоже называла ее тетей. Да мне и все равно. Я теперь у дяди Сережи живу дома, с его собственной бабушкой. Она уже совсем старенькая, маленько умом тронулась, так что приняла меня за свою собственную дочку, носится со мной, как с писаной торбой.
– Видишь, удачно же все сложилось.
– Все равно не хочу, чтобы Юркины родители моей маме кости бы перемывали. Ну, не везло ей прежде с мужиками, не ее в том вина.
Не вина, а беда – это уж точно.
– Скажи, а те люди, которые твою маму в теткиной квартире поджидают, они кто?
– Люди? – удивилась Катя. – Какие еще люди?
– Молодые. Трое. Все мужчины кавказской внешности.
– Не знаю. Понятия не имею, кто они такие. Когда мы с мамой к дяде Сереже и его маме перебрались жить, мама уведомила тетю, что комната освободилась. Наверное, тетя этих троих жильцов в нашу комнату и поселила.
– У твоей тети что-то вроде частной гостиницы?
– Ну, гостиница – это громко сказано. Но комнаты тетя жильцам сдает. И нас с мамой пустила жить не бесплатно. А уж сколько ей за прописку пришлось отвалить, про это я вообще молчу. Хорошо еще, что у нас с мамой после ее последнего развода много денег оказалось. Да и дядя Боря тоже помогал.
– Ах, дядя Боря вам все-таки помогал?
– А зачем иначе мама бы с ним хороводиться стала? – удивилась Катя. – Мама – она очень практичная. Если видит, что с мужчины взять нечего, нипочем не станет с ним отношения строить. Такой у нее жизненный принцип.
– Ты совсем другая.
– Да, мне люди интересны сами по себе, а не по размеру их кошелька. Юрка – это исключение, да я и не могу назвать его своим другом. Прилип просто, не оторвешь. Но с ним скучно. Так что друзья у меня совсем другие люди.
– Скажи, а твоя мама с дядей Борей долго встречалась?
– Года два или даже три. Это он ей подсказал меховой бизнес организовать.
– И помог, наверное?
– Не без этого. Иначе мама не стала бы с ним общаться все это время. И вы сами посудите, какая с него иначе радость? Он там, она здесь. Он у себя в лесу, она у себя в городе. Видятся в лучшем случае раз в месяц. Поэтому, когда мама с дядей Сережей познакомилась и он ей предложение сделал, она дядю Борю честно поставила об этом в известность. Несколько раз ему звонила, даже встретиться договорились, да не получилось. У дяди Бори другие дела нашлись, мама тогда замуж за дядю Сережу, не дожидаясь благословения от дяди Бори, выскочила. Сказала, что сам виноват, пусть на нее не пеняет.
– А ты как считаешь?
– Конечно, мама правильно поступила. Она всегда все правильно делает, только с дядей Сашей у нее осечка случилась. Но кто же мог сказать, что он такой садюга окажется? Ничего на это не указывало. Ласковый такой был. А что касается дяди Бори, то мама этому дяде Боре много раз предлагала отношения узаконить.
– А он что? Отказывался?
– Говорил, что не может. Что женат. Когда у человека одна жена уже имеется, куда ему вторую? Небось не мусульмане мы.
– Погоди, – перебила Инга девочку. – Какая жена? У кого?
– У дяди Бори.
– Мы с тобой об одном и том же человеке говорим? Как фамилия вашего дяди Бори?
– Разумахин.
– Борис Петрович?
– Ну да.
Да, речь у них шла об одном и том же персонаже. Но откуда взялась жена? Про законную супругу, которая имелась у «дяди Бори», Инга слышала впервые.
И конечно, она была должна, просто обязана получить необходимые комментарии на этот счет. Попрощавшись с Катюшей, Инга позвонила Лильке и строго спросила у нее:
– Ты скажи мне, краса ненаглядная, как ты за Бориса замуж собиралась идти, если у него живая жена в наличии имеется?
Лилька явно знала, о чем идет речь, потому что сразу заголосила:
– Была! Была жена! Но Боря с этой женщиной уже много лет не живет.
– Вот оно что! Но жена все-таки имеется?
Лилька была вынуждена подтвердить, что имеется.
Инга рассердилась.
– Так почему ты мне про эту жену ничего с самого начала не сказала? За каким лешим я мотаюсь по городу в поисках этой Деборы, если у Бориса имеется жена?
– С женой он не общался уже долгое время. А Дебора ему звонила.
– Звонила. Правильно. А звонила она ему для того, чтобы уведомить о том, что выходит замуж.
– Как замуж?
– Так! Надоело ей ждать твоего Бориса, нашла себе человека поприличнее и вышла за него замуж.
Лилька молча проглотила оскорбительное для ее Бориса «поприличнее», только спросила:
– А звонила она Боре тогда зачем?
– Может, последний шанс хотела ему дать. Но он не отреагировал. Так что теперь Дебора со своим новым мужем развлекается в медовом круизе, а ее дочка живет в квартире своего нового отчима.
Лилька помолчала еще немного, а потом вдруг произнесла:
– Дуй к жене. Адрес я тебе дам.
– Еще не хватало! А вдруг Борис у нее?
– Очень на это надеюсь. Если он там, ты мне дай знать.
Инга пыталась отнекиваться, честно говоря, ей эти гонки за неуловимым Борисом уже здорово надоели, но Лилька не унималась. Она так жалобно канючила, так рыдала, столько всякого разного обещала, что сердце у Инги не выдержало. А уж когда Лилька сказала, что отдаст Инге свою белую муфточку из меха горностая, Инга и вовсе сдалась. Горностай – это вам не вульгарная норка, которая у всех подряд куплена. Горностай – царский зверь. А у Лильки, если Инге ни изменяла память, в пару к этой муфточке имелась еще и пелеринка. И размер у них с Лилькой примерно одинаковый.
Ознакомительная версия.
