Ознакомительная версия.
– Что тут написано?
– Это старый язык, – произнес Назар, держа кубок в руках. – Армянский, разумеется, но я и сам толком не понимаю. Что-то о том, что владеющий им и еще какими-то предметами будет властелином всего.
– Видимо, это, связанное с культовыми церемониями, – предположила Мариша. – Вроде как у нас у царей полагалось иметь скипетр и державу. А впоследствии еще и корону. Ну и для священников, у них свои регалии.
– Соответственно сану каждого, – поддакнула Юля.
Назар никак не прокомментировал слова подруг. Он молча поглаживал кубок по шероховатому боку.
– С этим кубком связана одна наша семейная история, – сказал он наконец. – Видите эту неровность?
И он показал на чуть вогнутую часть кубка.
– Видим.
– Этим кубком мой пращур убил своего врага.
– Убил? Как убил?
– Предание на этот счет ничего не говорит. Но лично я думаю, что он треснул им нахала, посмевшего приставать к его жене, которая была у него редкой красавицей, по голове. И проломил ее.
– Голову? Кубком?
– Именно. Оттого и появилось вот это углубление.
Теперь подруги посмотрели на кубок с куда большим, чем прежде, уважением. Выходило, что перед ними не просто неказистый сосуд для возлияний, как они подумали вначале, а вроде бы орудие убийства. Это во многом меняло их отношение к предмету.
– И что было за это вашему предку? – зачарованно глядя на кубок, спросила Мариша.
– В каком смысле?
– Его посадили в тюрьму? За убийство?
Назар рассмеялся.
– Нет, времена тогда были простые. Честь ценилась высоко. А умение постоять за нее – еще выше. Думаю, что он отделался штрафом, который уплатил родственникам погибшего.
Назар вдруг побледнел и прижал руку к животу.
– Вам плохо?
– Нет, нет, – с натугой произнес он. – Все в порядке. Это моя язва дает о себе знать. Обильная еда, вот она и встревожилась. Сейчас пройдет. Не беспокойтесь.
Бледность в самом деле отступила. И хозяин смог продолжать показ коллекции.
– Вот эту кольчугу, опять же по преданию, носил на себе воин, сражавшийся под знаменами святого Арутюна.
– Этот нож тоже его?
– Нет, это арабский клинок. Видите характерную арабскую вязь на гарде?
– А это? – спросила Юля, разглядывая другой клинок. – Какие красивые узоры на самом металле. Как их сделали?
– А это дамаск. У нас его еще называют булат. Но разницы практически никакой. Два или больше видов разной стали перемешивают при ковке. Они наслаиваются друг на друга. И получается красивый узор. Каждый такой клинок неповторим.
– Наверное, он дорого стоит?
– Ценность коллекционного оружия в его владельцах и в том, что за история стоит за каждым клинком, – серьезно произнес Назар. – Про эту саблю мне ничего не известно. Поэтому я сохранил ее только за красоту узора дамаска.
– Но ведь это все оружие ваших предков?
– Вовсе нет, – удивился хозяин. – С чего вы взяли?
– Но ведь кубок… Он принадлежал вашему пращуру.
– Кубок – дело другое. Собственно говоря, это единственная из всей моей коллекции вещь, которая принадлежала нашей семье.
– А оружие?..
– Оружие, кольчугу и щит я приобрел уже сам. Но начало моей коллекции положил именно дедов кубок. С него я начал интересоваться старинными вещами.
В это время Назар снова побледнел. На лбу у него выступили крупные капли пота. И, прижав руку к животу, он согнулся и глухо застонал.
– Что с вами? – кинулись к нему подруги.
– Язва, – прошептал страдалец. – Кажется, мне совсем плохо. Девочки, принесите лекарство. Нет, лучше сразу врача! Господи, как больно! Позовите врача!
С этими словами, снова застонав, он рухнул на пол. Пол задрожал под его оказавшимся неожиданно тяжелым телом.
– Что там происходит? – раздался пронзительный голос Лолиты. – Назар, надеюсь, ты ничего не разбил?
– Скорей! – закричала в ответ Мариша. – Идите сюда! Вашему мужу плохо!
Лолита примчалась. А следом за ней и Анита с мужем и сыном. Все столпились в дверях, глядя на затихшего Назара.
– Мы смотрели коллекцию. И ему неожиданно стало плохо, – поспешно объясняла Мариша. – Он упал. А перед этим жаловался на язву.
– Обычное дело, – вздохнула Лолита. – Назар! Назар! Ты меня слышишь?
Муж молчал. Ни стона, ни вздоха. Учитывая, как громко он стонал перед этим, такое молчание настораживало. Но, похоже, только подруги уловили в ситуации нечто странное. Лолита ничуть не смутилась.
– Назар! – потрясла она мужа за плечо. – Вставай! Если приступ прошел, может быть, обойдемся без доктора? Он денег возьмет. А, Назар?
Мужчина продолжал молчать. Лолита нагнулась ближе. И вдруг замерла.
– Назар! – повторила она странным заледеневшим голосом. – Ты что?
Теперь и в ее голосе отчетливо слышался страх. Она подняла глаза и посмотрела на сестру.
– Анита… Ты понимаешь… Посмотри, мне кажется, он не дышит!
Запыхтев, словно слониха, Анита тяжело опустилась рядом с сестрой. И затормошила Назара.
– Хватит! Повалял дурака, попугал нас и хватит! Он не дышит!
– Брось! – отмахнулась от сестры Лолита. – Он же шутник! И такие розыгрыши вполне в его духе. Помнишь, как он напугал нас всех прошлым летом? Нырнул в речку, проплыл под водой до скал и только там вынырнул. А мы думали, что он утонул. Бегали по берегу, вопили, плакали, как идиотки. Волосы на себе рвали. А он сидел в двадцати метрах от нас и потешался.
– Но он не дышит!
– Задержал дыхание!
– Пульса нет!
– Ты не умеешь его искать!
– Сердце не бьется!
– Просто ты не слышишь!
Пока сестры препирались между собой, вперед шагнул муж Аниты – Ашот.
– Отойдите обе! – приказал он женщинам. – Я сам посмотрю.
Осмотр длился недолго. Ашот потребовал зеркало. Лолита приперла огромное напольное.
– Меньше! – поморщился Ашот.
– Меньше нету! – плаксиво заявила Лолита.
Мариша молча сунула свою пудреницу. Ашот благодарно принял ее из рук девушки. И поднес к губам Назара. Потом приник к его груди. И долго вслушивался. А когда поднял голову, то его лицо было бледным, словно новенькая простыня.
– Он мертв.
И хотя Ашот произнес эти слова совсем тихо, подругам показалось, что они отозвались в их головах оглушительным набатом. Рядом зарыдала в голос Лолита, ее вопли тут же поддержала Анита. А следом за ними во дворе вдруг завыл цепной пес, словно провожая своей заунывной песней отлетающую прочь душу хозяина дома.
Дальнейшее подругам запомнилось смутно. Сначала приехали врачи. Потом подтянулась милиция. А как же без нее? Ведь скончавшийся был мужчиной в самом расцвете сил. Ни на что, кроме жены и своей язвы, не жаловался. И, конечно, его кончина вызвала справедливую настороженность медиков и ментов.
Впрочем, последние вели себя очень корректно.
– Значит, отмечали праздник?
– День рождения.
– И чей, если не секрет?
– Мой, – ответила Лолита. – Мне исполнилось тридцать.
Подруги выразительно переглянулись. Вот дура! Будто бы менты не видят по ее документам, что Лолите все сорок, не меньше.
Однако ментов ее ответ вполне удовлетворил. Тридцать так тридцать, и не такое в своей жизни повидали. Они задали еще несколько дежурных вопросов свидетелям происшедшего. И вроде бы собрались уходить. Но затем ситуация резко изменилась. Подруги четко отметили момент, когда это произошло. Один из медиков, осматривавших тело Назара, таинственно пошептался с одним из ментов. Тот незамедлительно позвал своих коллег. И всем дружным коллективом они заметно напряглись и уходить напрочь передумали.
Вместо этого они начали задавать разные вопросы по поводу минувшего застолья. Например, их интересовало, кто и что кушал? Кто готовил пищу? Были ли посторонние в доме? На все вопросы не подозревающие дурного Лолита и ее сестра давали подробные ответы, думая, что ментов в самом деле интересуют их кулинарные рецепты.
И допрос в итоге затянулся далеко за полночь.
– Мне это совсем не нравится, – прошептала Юлька, пока Анита на полном серьезе диктовала ментам рецепт своей фирменной рыбной закуски, а те с таким же серьезным видом его записывали.
– Самой не нравится. Кажется, они заподозрили что-то неладное.
– Ага. К примеру, что Назара отравили.
– Вот-вот. А кто?
– Откуда я знаю! Но факт, что отравили.
– Да уж, дело ясное, что дело темное.
Но если многоопытным подругам это было совершенно ясно, то сестры, далекие по проницательности от Мариши и Юльки, находились в полном неведении. Они увлеклись своими кулинарными рецептами, пожалуй, забыв о поводе, по которому ими заинтересовались менты.
– А ваш муж, – наконец перешли те к основной теме, – он что предпочитал из вашей стряпни?
Опомнившись, Лолита закатила глаза и снова завыла, изображая безутешную вдову. По ее словам оказалось, что Назар был личностью неприхотливой. Кушал все, что ни поставь. И в этом отношении немногим отличался от поросенка.
Ознакомительная версия.
