Олька.
2
Ну ладно, вижу, что ты никогда не спишь.
С рождения я и вправду брюнетка, но не забывай — по характеру рыжая.
Тем не менее, это не я убила вашу швитезянку.
Если я кого и убиваю, то исключительно взглядом. Но это относится, в основном, к мужикам. Но прошу тебя, не делай их этого поспешных выводов и не подозревай меня, что, раз я применила слово «в основном», то это означает, будто бы найдется местечко и для женщины и что я наполовину лесбиянка.
С тобой нужно держать ухо востро; с тех пор, как ты открыла в себе страсть к детективным расследованиям, сделалась слишком подозрительной.
За окном сейчас страшная жара, июль разошелся на всю катушку, и писать мне не хочется. Но ты права, я и вправду хорошая кандидатка в альфа-самки, и я действительно рыскаю на окраинах стада.
Наверняка ты назовешь это «неудовлетворенностью»; но кто там меня знает. Так оно всегда с теми, у кого есть все. Вроде бы оно у них и есть, но и нет. Наверное, все дело в том, как правильно различить «иметь» и «владеть».
С приветом, который не различить,
Агнешка.
* * *
Тогда я тебя удивлю; повятовые хорошенечко получили по голове от воеводских, потому что сами, в свою очередь получили по голове от начальства из центра — а все из-за того, что никак не могут выяснить, кто же пришил швитезянку. Центральные выступили на воеводских, те — на повятовых, и теперь полицейские из повята вызвали ныряльщиков и те прочесывают дно озера, чтобы найти ту гирю — или чего там было еще — во всяком случае, именно то, что придерживало швитезянку у дна не менее недели.
Они считают, что как только уже найдут тот якорь, тем самым окажутся ближе к решению загадки. Сейчас анализируют озерные течения и розу ветров, даже берут кое-чего из новейших знаний про утопленников и говорят, что именно по тем самым живым существам, которые швитезянку подъели, они будут в состоянии точно сказать, когда же несчастная упокоилась на дне. И речь здесь не идет о щуках или окунях, даже сомах — ведь тем какую угодно падаль подавай, нет, они имеют в виду водных паразитов, которые откладывают свои личинки в трупе, и вот как раз по возрасту тех личинок эксперты и узнают, как долго тело пребывало в воде.
Я пишу это уже после завтрака, так что думаю, ты тоже уже со своим справилась.
Еще мне пришло в голову, что поиски швитезянки среди пропавших без вести не имеют смысла. То есть, имели, но только такой, чтобы наверняка убедиться в том, не было ли ее там случаем. А раз уже известно, что нет, то мне и пришло в голову, что она вообще не пропадала.
Вот погляди сама, если бы я сказала, что выезжаю в отпуск, ну так кто бы меня искал? Меня стали бы разыскивать только тогда, если бы я с того отпуска не вернулась. А не вернуться я бы могла где-то в средине сентября. И даже в средине октября, если бы была студенткой. А раз никто девушку не ищет, то, может, она и была как раз студенткой?
Девицы ведь в этом возрасте уже не сообщают родителям о своих планах, так почему бы нашей швитезянке не быть студенткой? Такие девицы за все каникулы ни разу не позвонят родителям, так что нам, похоже, придется еще подождать открытия ее личности.
Потому что ее личность, как мне кажется, является делом важным.
Когда тебе уже известно, кого же убили, у тебя имеется шанс восстановить знакомства этого «кого-то», и среди этих знакомств может скрываться незнакомый нам убийца.
Правда?
Тяжела работа детектива, ой тяжела. Мне придется ожидать, возможно, чуть ли не до средины октября так называемого перелома в следствии. А что я буду делать до того времени?
С нетерпеливым приветом,
Олька.
* * *
Это точно, девицы в этом возрасте как раз такие, вроде бы, и есть. От всего сердца сочувствую тебе.
Я вот только думаю, а откуда такой вот аквалангист будет знать что конкретно сделалось якорем для швитезянки.
Как я уже упоминала, хороший пляжный спасатель, сделав вдох, мог бы нырнуть метров даже на десять и там привязать швитезянку к чему угодно, к примеру, к утопленному стволу дерева. Специальный груз даже и не был бы нужен. Еще я догадываюсь, что на дне имеется масса выступающих предметов, пригодных для того, чтобы привязать труп к нему.
Но это уже забота этих твоих полицейских из повята, а никак не моя. Если они разбираются в личинках, то уж наверняка и в якорях.
Кстати, раньше говорили про камень на шее, им следовало бы принять во внимание и это.
Вчера вечером я проехала восемьсот километров, так что сегодня я просто никакая.
Ты уж извини, что в таком состоянии я не в состоянии читать детективные романы. Попросту — мне спать хочется.
С сонным приветом,
Агнешка.
* * *
Думаю, тебе следовало бы заскочить к нам хотя бы на уикенд. Сама отдохнешь после своих сотен километров, да и мы чуточку оживем. В несешь в наше изгнание какую-то энергию.
Янек ходит словно лунатик. По своей привычке ничего не говорит, только метит свои следы пустыми пивными банками.
Он совершенно не пригоден для жизни.
Месяц назад, растяпа, потерял удостоверение личности, ну и, естественно, все за него оформлять должна была именно я. Потому что Наше Величество как раз было занято более важными делами.
Мало того, что я обязана утром провожать детей в школу и всем сделать завтрак, а после того мчаться к своим зубам, так мне еще пришлось оформлять Янеку новое удостоверение. А поскольку удостоверение за кого-то просто так получить нельзя, и Янек был мне попросту необходим, он мне эту свою необходимость устроил, ты поверишь? через нотариуса, а точнее, через знакомую, тем самым нотариусом и являвшуюся. Другими словами, я получила долбаную доверенность — и все! Мой увалень Ясик, мой бедненький медвежоночек врубился, что достаточно будет заскочить к знакомой с другой стороны улицы, и я уже вся в его ленивой руке.
Даже фотку на удостоверение хотел щелкнуть мобильником, но в этом просчитался, и пришлось ему побеспокоиться и сходить, как сейчас говорят, к уполномоченному и присяжному фотографу.
Потом ему еще пришлось сдать так называемый образец собственной подписи, и с этим тоже было так, что обхохочешься, но, в конце концов, у него имеется новенькое удостоверение о том, что он является Янеком.
Понятное дело, сам он твердит, что на это никакого удостоверения ему не нужно, поскольку он обладает сильным чувством собственного янековства, и что он является тем самым Янеком, единственным и неповторимым, без необходимости доказывать этого кому-либо. У него имеется собственная, неповторимая ДНК и отпечатки пальцев, и этого ему вполне хватит. Он абсолютно серьезно верит в презумпцию невиновности, так что если кто и считает, что он вовсе не Янек Гловацкий, пускай ему, а пожалуйста, это докажет. Сам же он никому не станет, ты только погляди, доказывать свою гловацкость.
Подобное доказательство его унизило бы, а помимо того у него еще имеются водительские права, а ведь это тоже документ, подтверждающий личность, а помимо прав у него имеется полис социального страхования и номер налоговой идентификации, так что, если кто пожелает, пускай его идентифицирует. Ага, а еще у него есть паспорт, свидетельство о рождении, свидетельство о браке со мной, диплом об окончании ВУЗа и старый ученический билет. Все это, по его мнению, удостоверения личности, которых достаточно на всю жизнь, даже и загробную, и одним удостоверением больше или меньше особого значения не имеет. А ныряльщики ныряют с упорством.
Мне кажется, что им следовало бы начать возле нашего дома, ведь швитезянку, наверняка, оглушили у нас. Но у повятовых уже имеется карта водных и подводных течений, и они всю ее поделили на квадраты, и это напоминает мне их работу с компьютером. Они прочешут каждый сантиметр дна, раз уже прочесали все подозрительные события пятнадцатилетней давности.
С сама уже толком и не знаю каким приветом,
Олька.
* * *
Ну и прекрасно, они чешут твой найденный волос, так что ты от этого вычесывания должна довольно щуриться.
Вот что мне в Янеке как раз нравится, это то, что он не формалист, хотя, будучи художником, он жизненно заинтересован формой как таковой, которая является витриной стиля, в его же, аккурат, несчастном случае, переложенного в железобетонные конструкции.
К сожалению, Оленька, не приеду, хотя и очень бы хотелось. Как я уже писала в самом начале, лето для меня — это пора сбора урожая, и я не могу пропустить из него хотя одного колоска, то есть рожка с мороженым. Мои работники обманывают меня как только могут, потому-то я и концентрируюсь на том, чтобы могли как можно меньше.
Такой замечательный уикенд у вас стоил бы мне кучу бабок, и дело тут вовсе не в мелких крутежах в мое отсутствие, но в том, что подобные зехеры наверняка бы заметили члены одной из десятка контрольных возможных, а — в особенности невозможных — комиссий, а эти уже бьют по карману так, что очень даже больно. И что мне после такого вот контроля остается? Бить по карману работающего на меня ребенка (как правило, это девчонки), который продавал мороженое налево, поскольку дите и так является некредитоспособным, хотя удостоверение личности у него уже имеется? Я получу предупреждение или, в худшем случае, штраф, а дите заявит, что угостило мороженым своего любимого. Это вот его и ее мороженое мне может стоить даже и тысяч пять злотых, так что если ты перемножишь количество работающих у меня девчонок на число их любимых (а у каждой их, как минимум, трое), мой финансовый крах покажется тебе гарантированным.
