— Не-ет… — Вениамин взглянул на часы.
Для этого ему пришлось вывернуть руку, потому что браслет был велик, и часы болтались на руке и все время переворачивались вниз циферблатом. Время, конечно, поджимало. Урок у него начинается в час пятнадцать, а сейчас уже половина первого. Нужно еще доехать до города, а там могут быть пробки… Но с другой стороны, он не может упустить такую женщину! Если он сейчас откажется, она может обидеться… Нет, это его шанс.
— Тогда вот тут, после въезда в город, есть вполне приличный ресторанчик! — бурно обрадовалась Лола. — Я покажу вашему водителю, куда свернуть.
— Я знаю, — подал голос водитель.
Ресторан и вправду оказался неплох — в достаточно уединенном месте, небольшой зал поделен на уютные кабинки, отгороженные друг от друга невысокими деревянными стенками, покрытыми натуральными вьющимися цветами в горшках. При виде богатого меню Вениамин вспомнил, что завтрак утром готовила ему Карина, и поморщился. Яичница была пережарена, колбаса накромсана неровными кусками, хлеб плюхнула на стол прямо в пакете!
За месяц, что Вениамин пребывал в положении богатого человека, он привык к хорошо приготовленной пище, к белоснежной скатерти и крахмальным салфеткам, даже научился разбираться в столовых приборах.
Лола решила не ограничиваться одним кофе, и они с воодушевлением сделали заказ, после чего она удалилась навести красоту.
— Разве можно быть еще красивее, чем вы есть?! — пылко воскликнул Вениамин.
«Ишь, как разрезвился», — с неудовольствием подумала Лола и улыбнулась ему зазывно.
Вениамин взглянул на часы — пять минут второго. Нужно звонить директрисе.
Как назло, у секретарши Ляли обед продолжался с часу до двух, так что трубку взяла сама директриса.
За долгие годы работы Вениамин все же кое-чему научился от своих учеников, поэтому он зажал нос и прогнусавил:
— Инна Романовна! Это Крошечкин.
— Да я уж слышу, — неприязненно проговорила директриса. — Что у вас на этот раз? Потоп? Пожар в вашем новом доме?
«Типун тебе на язык», — подумал Вениамин и проговорил слабым голосом:
— Я болен, у меня сильнейшая простуда, возможно, даже грипп! Я уж сегодня отлежусь, а там и выходные…
— А вы что, раньше не могли об этом сообщить? — Голос директрисы был сух, как прошлогодние березовые дрова.
— Ну… — Вениамин занервничал, потому что боялся появления шикарной девицы, она ни в коем случае не должна услышать его жалкого оправдывающегося голоса.
— Вениамин Александрович, — твердо сказала директриса, — вы прекрасно знаете правила. Вы должны сообщать о своем… гм… недомогании не за пять минут до начала урока, а накануне.
— Но, Инна Романовна, вчера я еще не болел! — Вениамин произнес эту фразу своим обычным голосом, забыв прогнусавить.
«Ты и сегодня вовсе не болен, придурок несчастный», — подумала директриса.
Молчание ее было так красноречиво, что Вениамин по старой памяти испугался.
— Но, Инна Романовна… — проблеял он.
— Вынуждена заметить вам, Вениамин Александрович, что ваше отношение к работе меня не устраивает. — Казалось, голос директрисы стал еще суше, теперь он был похож на древний египетский папирус. — И я несомненно поставлю этот вопрос на педсовете после окончания учебного года.
Услышь такое раньше, чуть больше месяца назад, Вениамин упал бы в обморок от страха. Его увольняют! Снова начнутся изнурительные поиски работы. Отчего-то все работодатели глядели на него с легким подозрением и неудовольствием. В техникум он устроился по протекции старого приятеля, которого встретил случайно на улице. Приятель женился и переезжал в Москву и рекомендовал Веньку строгой директрисе, чтобы подгадить ей напоследок.
Вениамин заметил, что его дама приближается к столику, и взял себя в руки.
— Мы еще поговорим об этом, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал солидно и ровно. — Я с вами свяжусь в ближайшее время!
Вениамин поскорее спрятал телефон в карман и приветливо улыбнулся подошедшей Лоле. Улыбка получилась несколько кривоватой, но заметила это только Лола.
— Вот козел! — Инна Романовна бросила трубку.
Обычно она не употребляла таких непедагогичных выражений, но сейчас, находясь одна в своем кабинете, не смогла удержаться. Почему-то всем без исключения людям после краткого общения с Вениамином Крошечкиным на ум приходило это ни в чем, в общем-то, не повинное домашнее животное.
Однако на этот раз ее слова были услышаны. В дверь заглянула секретарша Лариса, которая на свою беду задержалась, подкрашивая губы, и не успела уйти на обед.
— Что случилось, Инна Романовна?
— О, ты здесь! — обрадовалась директриса. — Хорошо, что не ушла, пойдешь в пятнадцатую аудиторию вместо Крошечкина.
— Да? — растерялась Лариса. — А он что, не придет?
— Заболел наш богатенький Буратино, — фыркнула директриса. — Врет, во всяком случае, так. Так что иди, фильм им поставь о пользе безопасного секса или еще что, сама уж решай.
— Но почему я? — осмелилась возразить Лариса. Уж очень ей не хотелось торчать в аудитории и слушать критические замечания великовозрастных наглых оболтусов о пользе безопасного секса. А хотелось есть.
— Ты отлично знаешь, что больше некому! Никитина на курсах повышения квалификации, Иванченко в отпуске. Так что иди и благодари своего Крошечкина!
Лариса поскорее развернулась и прикрыла дверь кабинета директора. Хотя хотелось этой дверью как следует хлопнуть, но Лариса преодолела этот порыв.
Надо же, вроде бы директриса — тетка железобетонная, всякие человеческие чувства ей чужды, а вот заметила, что у них с Вениамином обоюдная симпатия.
Лариса была женщиной по-своему здравомыслящей, насчет своей внешности и семейного положения не обманывалась. А положение ее было таково, что в двухкомнатной квартирке с совмещенным санузлом и крохотной кухней имелась мама, которая после смерти отца, технолога на макаронной фабрике, по ее же собственному выражению, решила взять судьбу дочери в свои руки. Потому, дескать, что Лялечка слишком скромная, застенчивая и совершенно не разбирается в людях, а посему ей может попасться какой-нибудь вертопрах, прощелыга или вообще непорядочный человек, который не оценит ее достоинств, обманет и превратит ее жизнь в настоящий ад.
Глядя на себя в зеркало, Ляля с тоской думала, что мамины слова да Богу бы в уши. Пускай ей встретится хоть какой-нибудь непорядочный прощелыга, вертопрах, подлец, да хоть злодей настоящий! Как ее можно обмануть? Она и сама все про себя знает. И обокрасть ее невозможно, у нее ничего нет, кроме крошечной квартирки с мамой в нагрузку. Нет, Ляля не боялась такой встречи. Но в обозримом окружении не было вообще никаких мужчин.
С целью не допустить, чтобы ее дочь сделала непоправимую ошибку, мама решила сама найти ей мужа. И подыскала подходящего, как она считала, человека. Это был младший сослуживец отца Ляли. Младший-то младший, но моложе отца он был весьма ненамного, так что разница в возрасте у них с Лялей составляла больше двадцати лет.
Сослуживец был одинок, плешив, зануден и все время лечил зубы. Они болели постоянно — то верхние, то нижние, он мог есть только протертую пищу и сильно шепелявил. Мама посчитала, что Ляля увлечет его своей относительной молодостью, и активно его обрабатывала. При виде своего потенциального жениха Ляле хотелось спустить его в унитаз, но пока приходилось помалкивать. С мамой шутки плохи, она-то как раз способна превратить жизнь дочери в ад.
Вот поэтому Ляля и обратила свой взор на Вениамина Крошечкина — все же ему всего сорок два года, а не шестьдесят, и зубы не болят. Конечно, не принц из сказки, но не зря говорят, что лучше иметь синицу в руках, чем ждать всю жизнь, когда с неба упадет журавль.
Ей показалось, что-то между ними завязывается, но тут на Крошечкина внезапно упало богатство. Однако долгая жизнь с мамой приучила Лялю к выдержке и терпению. Нужно только не опускать руки и — как знать? — возможно, Ляле повезет. И наследство, которое получил Вениамин, будет ей дополнительным бонусом.
Успокаивая совершенно расхулиганившихся оболтусов, Ляля думала, что у нее появился повод позвонить Вениамину, чтобы сообщить ему о кознях директрисы. Они поболтают, потом Ляля спросит его о здоровье… хотя он, кажется, не болен вовсе…
Маркиз, убедившись, что Лола села в «мерседес» Крошечкина, позвонил Уху, чтобы тот забрал розовую гламурную машинку, — не бросать же такую красоту, еще пригодится. В благодарность за оказанную услугу он пригласил Ухо пообедать, потом они поехали поглядеть старый коллекционный «хорьх», который Ухо пытался реанимировать, так что, вернувшись домой, Маркиз снова застал свою боевую подругу за вышиванием.
— Забыла спросить, Лёнечка, тебе удалось обаять эту экономку? — промурлыкала Лола самым невинным тоном.
