Перед отъездом я позвонила на домашний Филу Ричи. Надежда, что он ответит, оправдалась. Я рассказала, как Джон Олсон сбежал из здания «Хай-Даты».
— Поганое дельце, так? — отозвался он.
— Вот почему мне и требуется твоя помощь.
— Черт, когда ты просишь меня помочь, неизменно жди беды.
— Да брось, мне требуется только, чтобы ты задействовал прежние свои связи и нашел кого-нибудь, кто может снять для меня отпечатки пальцев.
— Олсона?
— В точку.
— А что там за проблема?
— Как понимаешь, я по рукам и ногам связана конфиденциальностью, так что не спрашивай. Так ты найдешь кого-нибудь или нет?
— Дай подумать… О, есть. Знаю я одного человечка — мы с ним работали по двум случаям подлога, где было замешано убийство. Только обещай не слишком наседать на него и, ради бога, не навлеки на его голову неприятности. Это чертовски классный детектив из бригады по «висякам». Постарайся понять, Ди Ди, что он на стороне хороших парней. Ты меня слышишь?
— Слышу, слышу. И как же зовут такое сокровище?
— Морган Фернандес. Лейтенант Фернандес для тебя. Ты ведь знаешь, где располагается штаб-квартира полиции?
Фил дал мне телефонный номер и обещал предупредить Фернандеса, чтобы тот ждал моего звонка.
Когда я собралась уходить, акулы карточного стола находились в замешательстве. У тети Элизабет вышла девятка бубен, и она немедленно остановила игру. Для нее девятка бубен была известна как «Проклятие Шотландии». Существует легенда, что именно ее использовали в качестве кодового послания, послужившего сигналом для начала резни при Гленко тем судьбоносным утром 13 февраля 1692 года. В тот день люди, воспользовавшиеся гостеприимством клана Макдональд, обнажили оружие против хозяев и перебили тридцать семь из них. [19]Это подлое преступление до сих пор черным пятном лежит на репутации многих шотландцев.
Обычно тетушка не принимает карты близко к сердцу, но тут она переполошилась и отвела меня в сторонку.
— Плохой знак, эта девятка бубен, — твердила она, накидывая на плечи украшенный ручной вышивкой кардиган из Гленши и скрепляя его своей алмазной брошью. — Мне это не нравится. Почему бы тебе не заняться сегодня сама знаешь чем?
— Не могу, тетя. Я планировала потрудиться над расследованием для «Хай-Даты». Сегодня Рождество, никто не работает — все равно я ничего не смогу выяснить насчет Бернса.
— Но это же так важно. Это для Шотландии! Захвати сокровище с собой и задействуй эту штуку, «Интер-Нетти», которая у тебя в компьютере.
Иногда противоречить тете себе дороже. Например, сегодня. Я потянулась, чтобы вытащить из шкатулки кошель и бумагу.
Тетя перехватила мою руку.
— Не надо. Они пролежали там двести лет, пусть там и остаются.
— Тетушка, я же не грузчик и не могу расхаживать по городу с ларцом размером с туристский чемодан. Не переживай за свои сокровища, со мной они будут в безопасности.
Я сунула их в плотный коричневый конверт, потом положила в портфель.
— Кстати, — спохватилась тетя, пока я надевала пальто. — Быть может, девятка бубен имеет некоторое отношение к моему сегодняшнему видению? Я видела тебя и содержимое шкафа в твоем офисе.
— Тетушка, вы же на самом деле не верите, что девятка бубен пророчит несчастье, так ведь?
— Угу. Иногда. Только не надо заблуждаться, не придавая значения дурным предсказаниям.
— К тому же, тетушка, ты даже никогда не бывала в моем офисе.
Не отводя взора, она затараторила:
— Там кофейник, одно окно, справа от твоего стола, слева — большой встроенный шкаф. Обрати внимание на него, это все не к добру.
— Что? — меня обуял ужас. Ненавижу эти тетины видения. В ней есть что-то от колдуньи, как в моей бабушке из рода Бьюкененов. Та приписывала свой сверхъестественный дар наличию дома черепахового кота. Беда в том, что предсказания Элизабет очень расплывчаты. Но я четко знаю, что они не сулят ничего хорошего — одно такое посетило ее как раз накануне смерти Фрэнка. Это заставляет думать, что судьба не так уж слепа.
— Да как мой собственный шкаф может мне повредить, тетушка? Там всего и есть что старый зонтик да «рокпорты». [20]
— Не мели вздора, Ди Ди, и не забывай про то, что я сказала.
Бросив последнюю реплику, тетя вернулась за стол к «девочкам» и потребовала переходить. Как я заметила, подругам хватило ума не придираться к правилам. Все уткнулись в карты, продолжая игру, а я выскользнула за дверь.
По зимнему небу бежали серые облачка. Стало даже холоднее, чем вчера. Вернув арендованную машину, я обнаружила ключи и саму «миату» в точности там, где описывал Дитер.
Здорово было снова управлять своим авто, а поездка по незагруженным улицам до здания Консолидейтид-банка, где размещался мой офис, превратилась в приятную прогулку. Большинство народа все еще сидело по домам, вкушая рождественский обед, но уже завтра Луп превратится в столпотворение людей, спешащих сдать в магазины подарки, полученные от Санта-Клауса.
Консолидейтид-банк тоже был пуст, и не только из-за праздника. Всем бросалась в глаза огромная вывеска, на которой значилось: «Под снос. Работы ведет компания „Дрейк Демолишнз“». Власти решили разобрать это старое здание, заменив его новым, более современным. Странное чувство рождалось при мысли, что через несколько недель вся эта громада из кирпича, стекла, бетона и стали превратится в груду строительного мусора. Дома умирают так же, как и люди.
Месяца два тому назад нам всем выдали уведомление о прекращении аренды. Большая часть помещений уже опустела, и в башне из нанимателей осталась я одна. Как обычно, я тянула до последнего, а с точки зрения формальной даже нарушала сроки. Мне очень не хотелось съезжать. Именно здесь начала я выкарабкиваться из ямы после смерти Фрэнка. Офис подыскал для меня Фил, когда начал загружать делами по страховым расследованиям. Чтобы обнаружить его, вам, быть может, понадобится телескоп Хаббл, но мой телефонный номер находили в книге достаточно клиентов, чтобы я могла платить за аренду. Меня все устраивало, и я не желала перемен.
Хозяин здания, Джордж Фогель, не поднимал мою плату, что было замечательно; но он маниакально помешан на чистоте и порядке, чего я не разделяю. Еще хуже то, что он постоянно пялится на мою грудь. Джордж уже предложил мне сравнимый по площади офис за ту же низкую цену аренды в новом здании Консолидейтид-банка, но я решила присмотреть что-нибудь в другом месте и избавиться от его нескромных взглядов.
В моем кабинете зазвонил телефон. Я поспешила отпереть дверь, но к тому времени трубку на том конце уже повесили.
Я заперла дверь изнутри. Характер моей работы не предусматривает большого количества посетителей, а за закрытой дверью чувствуешь себя надежнее, даже если замок совсем хлипкий, на что я не раз пеняла Джорджу Фогелю. Выложив на стол диктофон «Сони» и записки, я ринулась к шкафу и распахнула дверцу, спеша подтвердить или опровергнуть видение тетушки. Вспыхнувший плафон осветил сложенный зонтик, сменные туфли на высоком каблуке и пару замызганных кроссовок. Зрелище, возможно, неприглядное, но явно не зловещее. Вообще сложно было представить, как мой шкаф может быть в чем-то замешан. Я поплотнее запахнула пальто, стараясь убедить себя, что пробежавший по спине холодок объясняется исключительно убавленным отоплением.
Сегодня в кабинете было так холодно, что я подумала: не отключили ли тепло совсем. К счастью, небольшой электрообогреватель, недавно принесенный мной из дому, поддерживал в помещении терпимую температуру, но я знала, что вскоре в офисе отрежут свет и телефон.
Я обратилась к своему древнему мистеру Кофе, надеясь, что в этот раз он не подведет. Надо было давно прикупить новый, но этот напоминал мне о Джо Димаджо. [21]Кофе — мой наркотик, и я потребляю более чем среднюю статистическую долю из 140 миллиардов чашек, ежегодно выпиваемых американцами. Пока кофе варился, телефон снова закурлыкал. Я сняла трубку после первого звонка. Послышался щелчок, после чего абонент повесил трубку. Я последовала его примеру. Потом набрала номер лейтенанта Фернандеса.
— Привет, — ответил приятный голос, когда я представилась. — Фил сказал, что вам нужно снять пальчики.
— Верно. И с Рождеством вас, кстати.
— И вас тоже.
— Так вы сможете мне помочь?
— Друг Фила — мой… Ну дальше вы знаете. Сумеете подъехать к штаб-квартире полиции на углу Тридцать пятой улицы и Мичиган-авеню завтра часа в два?
— Еще бы! Все поняла. Что на вас будет? В смысле, как мне вас узнать?
— Ха-ха! Фил говорил, что у вас редкое чувство юмора. Просто спросите у дежурного, он меня вызовет. А я уж вас найду — Фил мне вас расписал вплоть до размера обуви.
— Ну, значит, до завтра.
