– А ничего говорить, то есть повторять, не надо, я все записала, – показала ему провод Варя, – игра окончена, Дима, тебе будет трудно объясняться со следователем.
– Ах ты, сука! – закричал Дима и, схватив Варвару за горло, принялся ее душить.
«Какая нелепая смерть… еще в таком антураже», – пронеслось в угасающем сознании Варвары, которая не в силах была защищаться. На помощь ей пришла Елена Анатольевна, она махнула костлявой ногой и этим отключила Диму полностью.
– Есть! – возликовала Елена Анатольевна. – Навыки не прошли даром! Каков подлец! Соня, вяжем его и в «ментовку», пусть там сами разбираются, – обратилась она к Софье Петровне.
Бесчувственного Диму запихнули в «мерседес», две старушки-разбойницы сели по обе стороны от него. Бойфренд Софьи Петровны устроился в кресле рядом с водителем, а Варе доверили вести машину, предварительно уточнив, умеет ли она это делать.
– Мы повязали бандита! – заявила Елена Анатольевна, сверкая вставными зубами.
– Аминь! – буркнула Варвара, трогаясь с места и испытывая почти физическое удовольствие от вождения «мерседеса».
– А молодое поколение не подкачало, – с удовлетворением отметила каскадерша.
– Я же ручалась! Это – невеста Лени! – довольно констатировала Софья Петровна, почти хвастаясь.
– Очень хорошо! – отметила Елена Анатольевна, вгоняя Варю в краску. Спорить у нее не было ни сил, ни желания. В конце концов, ее едва не задушили, и она везла к следователю своего бывшего мужа…
Дальнейшие события Варя потом вспоминала как кошмарный сон. Когда они подъехали к следственному управлению, Дима пришел в себя. Пришлось силой тащить его к следователю Артему Ивановичу. Им помогли сотрудники в камуфляже.
Артем Иванович Корейко, увидев всю эту компанию, просто онемел. Товарища Корейко вполне можно было понять. Две возбужденные старушки, одна из которых была залита «кровью», а другая крутила ключи от машины в руках. Вместе с ними был старичок, суетящийся и пытавшийся усадить своих дам на стулья. Также вместе с ними в кабинет ввалилась небезызвестная Артему Ивановичу Варвара вместе с молодым мужчиной, очень нервного вида и в наручниках, которыми его наградили при входе за активное сопротивление. И вещественное доказательство в виде свиных кишок производило неизгладимое впечатление.
– Что все это значит? – произнес следователь, когда к нему вернулась речь. – Что за балаган?
Софья Петровна, перекричав всех желающих поведать страшную историю, рассказала все, что произошло. Чем больше она рассказывала, тем больше округлялись глаза у следователя.
– Вот запись его признания. – Софья Петровна, довольная, включила записывающее устройство.
– Это все незаконно! Я буду жаловаться! – заорал Дима, бренча наручниками.
– А ты поступил с моим сыном законно? Обвинить ложно в таком преступлении! Это кому сказать! Да радуйся, что я тебя на месте не убила! – Софья Петровна, недолго думая, кинулась на него с кулаками прямо в кабинете следователя.
– Помогите! Угомоните эту ненормальную! – запричитал Дима, пытаясь отбиться от нее.
– Софья Петровна, – вскричал следователь, – прекратите избиение подозреваемого! Варя, и вы, господин, оттащите ее от Дмитрия.
– Сумасшедшая! – прокомментировал Дима.
– А ты уже из разряда свидетелей перешел в разряд подозреваемых! – проговорила Софья Петровна и, что уж совсем не свойственно ее возрасту, показала ему язык.
– Я буду жаловаться! – пафосно заявил Дмитрий.
– Это сколько угодно, – потер руки Артем Иванович.
– А еще я подам заявление, что эта гражданка угрожала мне и пыталась причинить вред моему здоровью. А вы пойдете свидетелями.
– Кто? – спросил Артем Иванович.
– Вы все!
– Лично я ничего не слышал и не видел, – ответил Артем Иванович.
– И я тоже! – тут же откликнулись все «свидетели».
– Ах, вот вы как… ну что ж, понятно. Я найму адвоката, и он полностью разоблачит вашу шайку.
– Не наймешь, – ответила ему Варя.
– Это еще почему?
– На какие деньги, Дима? Последнее время ты живешь на мои деньги, кормишь меня одними обещаниями, что заплатишь за комнату и питание. Пригрела я вас на своей груди, две змеи, ничего не скажешь… Ишь, что надумали!
– Дура ты, Варя! Поэтому ты и осталась без меня! – театрально закатывая глаза, сообщил Дмитрий.
– Невелика потеря, – фыркнула она в ответ.
– Я тебя не узнаю. Может, этот богатей предложил тебе денег за отказ от собственного мужа?
– Бывшего мужа – раз, и никто мне ничего не предлагал – два, – не сдавалась Варя.
– Прекратите перепалку! – для порядка постучал карандашом по столу следователь. – Разберемся!
– Уж вы разберитесь, пожалуйста! – захныкал Дима, у которого действительно не было денег, он рассчитывал поживиться за счет Леонида, а тот так внезапно сорвался с крючка.
После выяснения некоторых обстоятельств этого дела следователь разрешил всем покинуть его кабинет, оставив у себя только бывшего мужа Вари.
– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться! – развеселилась вконец Софья Петровна.
– Это мне забрать или оставить здесь? – робко спросила бывшая «каскадерша», потрясая кишками в полиэтиленовом пакете.
– А мне-то это зачем? – шарахнулся от ее пакета Артем Иванович.
– Ну, там… улики… – улыбнулась Елена Анатольевна.
– Да! Да! Это надо мне! Это – улики, доказывающие, что меня подставили, что они – форменные аферисты. Дайте это мне! – заорал Дмитрий.
– А кишочки-то уже попахивают, – хихикнула Елена Анатольевна, – а уж к тому времени, когда будет суд над этим мошенником… – она многозначительно закатила глаза.
– Уберите их немедленно из моего кабинета! – закричал следователь, находившийся на грани нервного срыва.
– А нас выпустят из здания… ну, с этим… с кишками? А то еще решат, что мы вас убили, расчленили и выносим по частям. Нет следователя, нет дела, – рассмеялась громко Елена Анатольевна.
У Вари даже мурашки по коже пробежали, она поймала тоскливый взгляд Артема Ивановича.
– Да! Выпишите нам пропуск! – поддержала подругу Софья Петровна.
– Дамы, вы с ума меня сведете! Какой пропуск? Я – следователь такой-то, этим пропуском подтверждаю, что это – кишки не мои, а сам я нахожусь в полном здравии и, главное, уме. Идите отсюда! Дело против вас за мошенничество, пусть и в благих целях, конечно, будет возбуждено. Надейтесь, что отделаетесь штрафами. А с вами, гражданин, дело обстоит сложнее. И учтите, ваше чистосердечное признание и признание вашей сообщницы значительно облегчат вашу участь.
– Все равно в тюрьму! – фыркнул Дмитрий.
– Не скажите. Одно дело идти в тюрьму по делу об изнасиловании, и совсем другое – по обвинению в лжесвидетельстве. Подумайте об этом. Главное, чтобы ваша подружка не обвинила вас в нанесении побоев.
– Конечно нет! Все было по ее желанию, вернее, по нашему совместному умыслу, – опустил голову Дмитрий.
– Какой же ты подонок, – тихо произнесла Варвара, и вся компания вышла из кабинета следователя, кроме Димы.
– Как же ваш сын? – поинтересовалась Варвара у Софьи Петровны.
– А что Леня? Сейчас приедет его адвокат и все уладит. Я думаю, что мы добьемся того, чтобы его выпустили прямо сегодня. Ты будешь ждать Леонида?
– Я? – удивилась Варя. – Простите, нет. Я хочу скорее попасть домой.
– Спасибо тебе, Варя, за помощь. Я тронута до глубины души. Просто поразительно, что лжесвидетелем оказался твой бывший муж, а той мерзавкой – пассия твоего мужа.
– Бывшего, – еще раз подчеркнула Варя. – Я и сама в шоке. Человек он был и есть не очень хороший, но я и представить не могла, до чего он может дойти.
– Да, бывает, что знакомые люди преподносят нам сюрпризы, – кивнула Софья Петровна.
Варвара распрощалась со своими новыми друзьями и побежала к троллейбусной остановке.
Когда она наконец добралась до дома и скинула с себя одежду, первым делом Варя набрала ванну горячей воды, добавила пену и соль, зажгла ароматические свечи и погрузила свое уставшее тело в воду.
К ней в ванную робко постучали.
– Заходи, мама, – откликнулась Варвара.
Любовь Александровна вошла в ванную и присела на крышку унитаза, с укоризной глядя на Варю.
– Совсем ты не бережешь свою мать, – покачала головой Любовь Александровна.
– Мама, не начинай! Дай мне расслабиться, – попросила Варвара.
– Сильно перенервничала? – с притворным сочувствием в голосе спросила мама.
– Представь себе – сильно! – смахнула с носа пену Варвара.
– Где ты была? Что вообще с тобой происходит? На тебе лица нет! Где ты ночевала? Ты считаешь, что телефонного звонка со смутными объяснениями, что с тобой все хорошо, матери хватит? Что я должна при этом чувствовать? А что думать, если ты не ночуешь дома?
– Может быть, мне действительно хорошо! – закатила глаза Варя.
– Нахалка! – промокнула несуществующую слезинку в углу глаза Любовь Александровна.
