Но находящегося на страже общественной нравственности больничного раввина было не так просто выбить из седла. Ответ духовного наставника офакимского приюта людской юдоли на вопрос борющейся палестинской девушки гласил следующее:
— Дочь моя, вы подняли очень интересную тему. К огромному моему сожалению, я не очень разбираюсь в тонкостях и нюансах расслабляющего массажа, но, по закону Израиля, подоходный налог должны платить все, кто этот доход получает. В том числе и если речь идет о гомеопатии, проституции, массаже, альтернативной медицине или иглоукалывании. Поле подробные разъяснения я готов при личной встрече после более углубленного изучения вопроса.
Знаменитый насильник, после трагической потери потенции работал учителем домоводства в религиозной школе для девочек «Путь к Сиону». Педагогическая деятельность захватила его целиком. Плодом его дерзаний, размышлений и тревог явилась статья, опубликованная в «Голой Правде Украины» и повествующая о свершениях педагогического коллектива религиозной школы для девочек. Статья гласила следующее:
— На прошлой неделе в Офакиме в религиозной школе для девочек «Путь к Сиону» произошла массовая драка. Всё началось из-за ссоры между одноклассницами, мягко перешедшей в небольшую драчку. Одна из пострадавших позвонила отцу, который прибыл к дверям школы в конце учебного дня. Вместо подобающего взрослому человеку спокойной беседы о том, как наказать обидчиков его дочери, мужчина вышеупомянутую обидчицу избил. На место мести была вызвана полиция, которая задержала разбушевавшегося отца, но позже отпустила его восвояси, так как он оказался их начальником. Но неугомонный директор школы пригласил Хаима Марциано, как любят говорить полицейские, на профилактическую беседу. Руководитель офакимских полицейских пришёл на встречу с директором в сопровождении двух женщин (атлетически сложённой проститутки и одетого в женское платье мальчика по вызову по кличке «Небесная Голубизна» находившихся в тот момент в изоляторе временного содержания Офакимской полиции) которые начали оскорблять директора, а затем и перешли к рукоприкладству. Скажем прямо — руководителю педагогического коллектива крепко досталось. Рядом находились другие педагоги, а также родители и их несовершеннолетние дети, которые вначале подбадривали дерущихся, но, незаметно для себя, сами постепенно ввязались в драку. Со временем на место кулачного боя прибыли три патрульных полицейских машины и четыре машины «скорой помощи». Последние отвезли четверых пострадавших в больницу. Как стало известно редакции «Голой Правды Украины», двое участников драки были доставлены в больницу со сломанными руками, двое с сотрясением мозга, а один и со сломанной рукой и с сотрясением головного мозга (Несчастный оказался директором школы). Досталось и стражам порядка: один из них получил ранение.
После этого случая учитель физкультуры религиозной школы для девочек «Путь к Сиону» еще долго ходил героем. А атлетически сложенная проститутка и мальчик по вызову по кличке «Небесная Голубизна» были отпущены на свободу с чистой совестью. Выяснилось, что первая своего клиента не избила, а «нанесла ему множественные жаркие поцелуи в область грудной клетки и лица, приведшие к массивным кровоподтекам и разрыву селезенки». А второй, обвиняемый в зверском групповом изнасиловании, признался в слезах, что он гей. Без вины виноватому Небесной Голубизне вменялось в вину изнасилование группы из восьми женщин, занимающихся аэробикой. Обвинение было заведомо ложным, но имело прекрасную судебную перспективу.
— Белеет анус одинокий, — с грустью говорили другу сокамерники мальчика по вызову, с тоской глядя ему вслед. За время пребывания Небесной Голубизны в изоляторе временного содержания сокамерники полюбили его как родного. При расставании с ним, грузинский вор, заключенный в темницу за то, что украл и перепродал террористам хранившиеся в биологической лаборатории бактерии чумы, а на вырученные деньги устроивший пир для всех пациентов отделения судебной экспертизы Офакимской психиатрической больницы, плакал. Его вообще в последнее время преследовали неудачи. Недавно изобретатель крыла-парашюта убедил его в том, что стоящие в комнате медсестер ампулы — это бактерии чумы. Хранителю грузинских воровских традиции не оставалось ничего другого, как украсть их и продать террористам. Рассвирепевший доктор Лапша немедленно выписал из больницы, как чистосердечного грузинского вора, так и купившего у него ампулы с вакциной от гриппа доверчивого шейха Мустафу. У сломленного несправедливой выпиской из сумасшедшего дома старого грузинского вора все валилось из рук, и он попался на первой же краже. Искусствоведы в полицейской форме обнаружили его по татуировке. Заслуженному художнику Кабардино-Балкарии удалось мастерски запечатлеть на первичном половом признаке несгибаемого борца за сохранение старинных грузинских воровских традиций художественную композицию под названием «Восход солнца над заснеженным Тбилиси». Творчество Михаила Гельфенбейна было по достоинству оценено посетителями общественного туалета, в котором старый грузинский вор охотно демонстрировал «Восход солнца над заснеженным Тбилиси», и он был арестован за сексуальные домогательства в отношении малолетних. На допросе, в свое оправдание, хранитель старинных воровских традиций и признался в краже бактерий чумы. Прибывая в изоляторе временного содержания, ему почему-то вспомнилось, как весело и с большой пользой для себя он проводил время в Офакимском сумасшедшем доме. Это было время, когда США захватили Ирак. По всей Европе проходили бурные массовые демонстрации антиглобалистов против окончания войны. Шесть фотомоделей «Плейбоя» публично оделись в знак протеста против ничем не спровоцированной агрессии США в Ираке. Согласно опросам общественного мнения, 82 процента американцев поддерживали военную операцию США против, как они считали, Ирана, или, в крайнем случае, Сирии, а ООН объявила, что намерена участвовать в послевоенном восстановлении памятников Саддаму Хусейну. А в Иерусалиме, под руководством Великого Вождя и Учительницы, после 2500-летнего перерыва, возобновились демонстрации против войны в Вавилоне. От телевизоров ни на минуту не отходила вся психиатрическая больница.
Наконец в отделение судебно-психиатрической экспертизы поступил пациент, который утверждал, что именно он наиболее опасный двойник диктатора: Саддам Хусейн Офакимский, и, что на его счету и приказ о вторжении в Кувейт, и старший сын диктатора Удай. Мустафу встречали всем отделением, медсестра Фортуна преподнесла ему букет полевых цветов, а доктор Лапша при появлении шейха уронил на его историю болезни несколько скупых мужских слез, немного слюны, после чего высморкался. Старик Ананий, проходящий в отделении судебной психиатрии курс лечения от тяжелого склероза, но не утративший интерес к большой политике, приветствуя шейха Мустафу, долго жал ему руку и повторял:
— Так вот вы какой, и лебедь, и щука, и рак. Именно таким я себе и представлял. Рад встрече. Искренне рад!
— Он только Ирак, — попыталась объяснится со стариком мягкая на ощупь работница Офакимской фабрики по производству туалетной бумаги, но старик Ананий был неумолим.
— Статьи о политкорректности пишут литературные афроамериканцы, — холодно ответил он специалисту по выпуску туалетной бумаги, — Именно поэтому Маркс и сжег третий том «Капитала», в котором объяснялось, в чем соль первых двух томов. Именно поэтому!
— Болеет парус одинокий, — с горечью констатировал Вова-Сынок, мягко отстраняя работницу Офакимской фабрики по производству туалетной бумаги от вновь поступившего пациента, — он еще теплый, но склероз уже поразил его по самую мачту. Другое дело Мустафа. Здоровье из шейха так и брызжет. Недавно он так полюбил чужую козочку, что попросту похитил ее из дому, оставив безутешных хозяев без козьего молока. Но офакимская полиция вновь оказалась на высоте. При задержании влюбленного представителя сексуальных меньшинств немного помяли, у окружающих даже возникли подозрения, что вот-вот прольется чья-то кровь, но в действительности шейх оказался вполне годен для того, чтобы удовлетворить любознательность следователя. А украденная коза на радость хозяев вернулась в отчий дом. Хаим Марциано лично заверил хозяев козочки, что покой их скотного двора больше никогда не будет нарушен.
Но и шейх Мустафа не угомонился. Из далекого психиатрического далека, по инициативе и при активном содействии младшего медбрата Каца, он изыскал возможность отправить весточку своей возлюбленной.
— Козочка моя, я вам пишу, чего же боле, — начинал свое послание безутешный шейх, — Что я могу еще сказать? Ничего! Спасибо моему любезному другу Яну, который помог мне найти нужные слова. Так вот. Твой образ, не имеющий аналогов в мировой литературе, очаровывает и притягивает меня, подбадривая в самые тяжелые минуты. Твой трепетный хвостик продлевает мою жизнь. Изгиб твоих рожек, доводящий меня до исступления, наполняет каждый день моего прозябания в презренной психиатрической темнице особым смыслом. Конечно, теперь в твоей воле меня презреньем наказать. Но любимая, воспоминания о твоих ножках, требовательно и нетерпеливо постукивающие копытцами, согревает мое замершее сердце, поднимая в нем волну нежности и прилив сильнейших чувств.
