— Иди, пожалуйста, к себе, — продолжила Цветкова. — Не стоит нарываться. Убери руки!
— Яна…
— Прошу тебя. Ты русский язык понимаешь?
— Я — да. А ты понимаешь? Не прикидывайся дурочкой. Янка, ну в самом деле, сколько можно? Иди ко мне… — Карл, пожирая Яну глазами, взялся за пояс ее халата.
Яна упёрлась руками ему в грудь, стараясь держать дистанцию.
— Карл, ты что? Не надо! Что на тебя нашло? Ты пьян! Остановись!
— Я могу предложить тебе бокал красного вина? — спросил Штольберг.
— Нет, спасибо. Карл, отпусти меня…
— Белого?
— Карл, я не хочу вина! Поздно уже. Иди, пожалуйста, к себе. Завтра поговорим.
— Э-э, нет! Я настроен решительно. Стоило нам вернуться в этот проклятый город, в который ты так влюблена, и ты сразу стала меня избегать. Забыла обо всем. Что я должен думать? Понятно, что ты рванула к своему Мартину, будь он неладен. Чего только я себе за день не напридумывал. Тебе даже на дочку наплевать, да? Скажи!
— Карл, ты с ума сошел? Отпусти мою руку, мне больно! Пожалуйста. — Яна попыталась отцепить его пальцы от пояса своего халата.
Карл не отпускал ее.
— Пусти меня!
— Не шуми, дочку разбудишь! — Карл справился с узлом и распахнул халат лёгким движением.
— Нет! Пусти! Не смей, слышишь?! — шёпотом закричала Яна.
— Тише-тише. Помнишь, всё же у нас хорошо было? Что-то раньше ты не сопротивлялась.
— Да когда это было? Пусти, говорю!
— Никуда ты от меня не денешься. — Карл почти сломил сопротивление Яны.
— Извините! — раздался женский голос, — Евочка…
Тяжело дыша, Карл отпустил Яну и зыркнул на няню:
— Стучаться надо.
Лидия Николавна застыла в дверях с каменным лицом.
— У нас с Яной Карловной договорённость, что дверь между ее комнатой и детской никогда не закрывается. Я не должна стучать, чтобы не мешать ребёнку, — виновато захлопала ресницами Лидия Николаевна. — Прошу прощения.
— Всё нормально, — Карл резко взмахнул рукой и вышел из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.
Ева проснулась и захныкала. Яна хотела подойти к Еве, попыталась подняться, но, к своему ужасу, не смогла даже двинуться с места, у нее ноги стали ватными.
Воспитательница увидела, что хозяйке нехорошо.
— Яна Карловна, спокойно! Я сама. Тихо-тихо, — засуетилась Лидия Николаевна, стрелой метнувшись в детскую.
Через несколько минут девочка затихла. За это время Яна успела собраться с духом. Но руки у нее тряслись.
Лидия Николаевна снова вошла к ней.
— Яна Карловна, как вы? Могу я чем-нибудь помочь?
— Спасибо. Мне уже лучше. Благодарю вас, Лидия Николаевна.
— Да что вы, Яна Карловна.
— Лидия Николаевна, прошу, просто Яна, для вас — просто Яна.
— Мне не очень удобно. Но если вы настаиваете… Князь был несколько навеселе. Не обращайте внимание, с мужчинами это случается. Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.
— Очень тронута, Лидия Николаевна.
— Лида. Для вас просто Лида.
— Знаете, Лида, у меня с Карлом сложные многолетние отношения. Порой у нас сдают нервы. Вы не обращайте внимания, хорошо?
Лидия Николаевна кивнула.
— Помогите мне, пожалуйста, доползти до кровати, у меня что-то с ногами.
Няня заботливо подхватила Яну и помогла ей добраться до кровати. Яна легла, няня помогла ей укрыться одеялом.
— Если не трудно, заприте, пожалуйста, дверь на ключ, — попросила Яна.
Ключ щёлкнул в замке. Яна села на кровати. Няня подошла к зеркальному столику и взяла бутылку коньяка.
— Может быть по стаканчику. На ночь не повредит. Спать будете лучше.
— Хорошо, — согласилась Яна.
Женщины старательно делали вид, что ничего не произошло. Конечно, Яна доверяла Карлу, но сейчас он вёл себя агрессивно, и ее это несколько напугало. Когда человек начинает вести себя непредсказуемо — это всегда вызывает беспокойство и настораживает.
— Выпейте со мной, Лида.
— Яна Ка… Яна, нет, я на работе не пью, да я и так возбуждена не меньше вашего, — ответила Лидия Николаевна. — Вас просто трясёт. Немного коньяка не помешает.
— Кто тут говорит про коньяк и без меня? — раздался громогласный мужской голос с балкона.
Женщины синхронно повернули головы и ахнули. Заслуженный артист, премьер детского театра, перелезая с соседнего балкона, буквально балансировал на тонком карнизе.
— Святые угодники! Иван Демидович! Ты что, с ума спрыгнул? — запаниковала Яна.
Женщины кинулись на балкон и втащили гостя в комнату.
Незваный гость сидел на полу, раскинув ноги и отдувался. Вид его не внушил няне доверия.
— Вас опять надо будет спасать? — сразу же уточнила она. — Я позвоню в полицию?
— Нет-нет, это мой друг Иван Демидович, а это — Лидия Николаевна, няня моей дочери Евы, — представила их друг другу Яна.
— Мадам! Очень приятно, — тяжело поднялся на ноги пожилой верхолаз. — Позвольте ручку поцеловать… — Он склонился к руке Лидии Николаевны, но та убрала руку за спину.
— Это лишнее.
