— Но у тебя есть книжки куда старей, а ты дерешь за них по десять, по двадцать баксов. А то, глядишь, и больше.
— Но это путеводитель, для туристов, — объяснил я, — он с возрастом не дорожает. Путеводители очень быстро устаревают, поскольку люди, собравшиеся в путешествие, хотят иметь самую свежую информацию. Неужели тебе понравится прилететь, к примеру, в Габон и обнаружить, что намеченный тобой отель давным-давно не работает?
— Во-первых, меня туда вообще не заманишь, — ответил он. — Надо быть круглым идиотом, чтобы отправиться в такое место. Лежишь себе там где-нибудь на пляже, попиваешь что-нибудь с фруктом и вдруг узнаешь, что у них кути та.[16]
— Чего?!
— Ну, это когда свергают правительство. Не успеешь оглянуться, как уже, глядишь, отправился главным блюдом на банкет каннибалов. — Он швырнул путеводитель обратно на столик, но тот соскользнул со второго тома «Жизни и писем Ипполита Тэна» — одному богу ведомо, куда подевались первый и третий тома, — и упал на тротуар.
— Вечно не могу силу рассчитать, — сказал он. — Извини, пожалуйста.
Я отпер дверь и придержал ее, многозначительно глядя на книгу, валяющуюся на тротуаре. Через секунду он подошел, наклонился, затем, кряхтя, выпрямился и положил книгу на столик.
Войдя в лавку, я спросил, как продвигается расследование по делу Кэндлмаса.
— Продвигается, куда оно денется, — ответил он. — Там сейчас работает целая команда, пытаются выяснить, что это за Кэпхоб, — именно так он произнес это имя. — У них есть компьютер, ну, такой, вроде общего телефонного справочника по всей Америке, номер можно узнать за считаные секунды. И если «Кэфоб» — это имя, то узнать ничего не стоит.
— Если у мистера Кэфоба вообще имеется телефон.
— Все равно его нащупают, что ты! В этот компьютер вбили все другие городские справочники, вообще всё про всех людей. Ты не поверишь, какие штуки этот самый компьютер выделывает!
— Да, наука — великая сила, — согласился я.
— Что верно, то верно… — Он демонстративно взглянул на наручные часы, затем, доверительно глядя мне в глаза, привалился к прилавку и оперся о него локтем. — Хотел просить тебя подсобить маленько, Берни.
— Только не говори, что ты опять не можешь открыть свой автомобиль.
— Ты не съездил бы в морг опознать того парня?
Я ждал, что он попросит меня об услуге. Я понял это в тот самый миг, когда он соизволил подобрать с тротуара упавшую книгу.
— Не знаю, — пробормотал я. — Я ведь почти не знал этого человека.
— А я понял, он был твоим постоянным покупателем?
— Я бы не назвал его постоянным. Виделись как-то раз, и все.
— Однако ты знал его достаточно, чтобы одолжить свой саше-кейс.
— Атташе-кейс, — поправил я его.
— Ну, ты меня, короче, понял. Ты дал ему эту штуку, чтобы он отнес домой книжку ценой в пять баксов, — такова типа твоя версия. — Он выпрямился. — Кстати, можно бы и вернуться к этой версии и поработать над ней еще чуток, если ты отказываешься сотрудничать со следствием и опознать этого несчастного сукина сына. Съездим на пару часиков в участок, снимем с тебя письменные показания, изложишь свою версию нескольким нашим ребятам, чтоб уж у них составилась полная картинка…
— Приятно, когда у человека есть выбор.
— Конечно есть, черт возьми, а ты как думал! — рявкнул он. — Или сделаешь доброе дело, или будешь расхлебывать последствия. Тебе решать.
— Ну разумеется, я хочу помочь полиции, — ответил я со всей искренностью, какую только смог изобразить. — Но почему именно я, Рэй? Ведь у покойного были соседи. Они-то небось знали его куда лучше меня.
Он покачал головой.
— Вроде бы получается, что они вовсе его не знали, — ответил он. — Правда, одна женщина с первого этажа знала. Говорила, что он очень симпатичный человек и все такое. Да только, на беду, слепая она и целыми днями слушает аудиокнижки. Этажом выше имеется парочка по фамилии Лерман, точнее, в данный момент не имеется, потому как дней десять назад они изволили отбыть на юг Франции на отдых, на целых четыре месяца. Они преподают в колледже и, видно, нуждаются в деньгах, а потому сдали свою квартиру на весь срок. Во всяком случае, там сейчас проживает бизнесмен с китайским именем, кажется, из Сингапура. Впрочем, не важно, откуда он, потому как вселился всего неделю назад и утверждает, будто никогда не видел Кэндлмаса. Мы показали ему снимок, который сделали ребята, но это не освежило его память. Так, что мы еще имеем?.. Парочка голубых в цокольном этаже, они тоже недавно вселились, к тому же у них отдельный вход. Они никогда не встречали Кэндлмаса. Управляющий живет на одной с ним лестничной площадке и в его ведении сразу три, а то и четыре дома. Работает всего пару месяцев и ни разу, говорит, Кэндлмас к нему не обращался, ни разу ничего не просил, так что они тоже не виделись. Делал, говорит, пару раз делал обход дома, ну, чтобы познакомиться с жильцами, наладить, так сказать, контакт. Лично мне кажется, он просто рассчитывал получить на чай, хотя бы к следующему Рождеству. Но Кэндлмаса всякий раз дома не оказывалось. Так что получается, опознать-то его и некому.
— Ну а на третьем этаже?
— Что на третьем этаже?
— Голубые живут в цоколе, — сказал я. — Слепая дама — над ними. Лерманы прямо над ней…
— Но только их нет, — перебил он. — Уехали во Францию. Ладно, дальше.
— Кэндлмас проживал на четвертом, — продолжил я. — А кто на третьем?
— Вопрос, конечно, очень интересный… — протянул он. — И знаешь, будь я этим, как его… тем коротышкой в плащике, я бы приберег его, чтобы задать на выходе. «А кстати…» Но это ж какое надо терпение иметь…
— О чем это ты, Рэй?
— Да вот о чем. Откуда тебе известно, что в доме четыре этажа и что Кэндлмас жил на последнем, а? Я ведь ни разу не упомянул эту деталь.
— Упомянул. Точно помню, упомянул.
— Ничего подобного!
— Тогда, должно быть, он.
— Кто, Кэндлмас?
— Кто ж еще?
— Знаешь что, — он придвинулся еще ближе, — лично мне кажется, ты совсем заврался, парень. Что я тебе вчера говорил, а? Я ведь нутром чую, что ты там был раз или два. Берни, скажи мне правду. Ты хоть примерно представляешь, кто мог его убить?
— Нет.
— Так ты согласен сотрудничать и провести опознание? И к черту тех, кто живет на третьем! Они наверняка такие же, как и все: никто ничего не видел и не слышал. Ну, будь другом, Берн, сделай нам одолжение.
Я нахмурился.
— Терпеть не могу смотреть на мертвецов, — сказал я.
— Так благодари бога, что ты не патологоанатом! Ну так как? Мне всего-то и надо, чтобы ты там отметился. Можно держать глаза закрытыми, когда тебе покажут тело. Просто скажешь: «Да, это он», и все дела.
— Нет уж, я посмотрю, — ответил я. — Предпочитаю совершать все поступки с открытыми глазами, не боясь смотреть правде в лицо, вот так, Рэй. Когда ты хочешь, чтобы я поехал?
— А если прямо сейчас?
— Как, в рабочее время?
— Ну и что тут такого? Не больно-то много у тебя работы, как вижу. Да и займет это всего несколько минут, а потом свободен, как птичка. — Он пожал плечами. — Ну ладно, могу заехать к закрытию. Ты ведь закрываешься около шести?
— Нет, не годится, — возразил я. — У меня свидание без четверти семь. А если поедем сейчас, то придется закрывать магазин, потом снова открывать… Нет уж. Знаешь что, заезжай-ка за мной без четверти пять. Я просто закроюсь пораньше, и все. Идет?
Время тянулось томительно медленно, и я уже начал жалеть, что не поехал в морг прямо с утра. Была пятница, погода стояла замечательная, а потому все, имеющие такую возможность, будут стремиться уехать из города как можно раньше на весь уик-энд. И по дороге им будет не до книжек.
Да тот же морг сейчас наверняка более оживленное место, чем моя лавка. Порой я радовался, что завел себе кота, но сейчас и он не желал составить мне компанию. С утра спал на подоконнике, а потом, когда солнце стало припекать совсем уж горячо, перебрался в другое излюбленное место — на стеллаж под табличкой «Религия и философия». С того места, где я сидел, его даже и видно не было.
Пару раз набрал номер Илоны, но ответа не получил. Я сидел и просматривал еженедельное книжное обозрение — узнать, не охотится ли кто-нибудь за чем-нибудь из того, что имеется у меня в закромах. Время от времени я устраиваю такие проверки, и порой действительно удается раскопать подходящее объявление, но я редко довожу дело до конца. Слишком уж это хлопотно, сперва писать почтовую открытку с указанием цены, отправлять ее по почте, затем придерживать книгу до тех пор, пока человек, заказавший ее, не откликнется. А потом вам надо еще запаковать эту дерьмовую книжонку, выстоять длиннющую очередь на почте…
И все ради каких-то двух долларов? Ну, пусть даже не двух, а пяти-десяти?
