— На слово не поверю, а вот если оставите какой-нибудь залог… — не сдавалась девчонка.
Я начала предлагать залоги. Все то, что смогла отыскать в машине. Моя записная книжка и новый, еще ни разу не читанный роман Фаулза «Волхв» были сразу категорично отвергнуты. С негодованием отметены компакт-диски группы «Сплин», «Ночные снайперы» и «Лучшие оперные произведения в танцевальной обработке». Зонтик тоже не устроил капризницу. А вот талон техосмотра вполне сгодился. Я торопливо вытряхнула из сумки документы на машину и тут сообразила, что делаю что-то не то.
— Девушка, я вам, конечно, доверяю, но все-таки, поймите меня правильно: на всякий случай напишите мне, пожалуйста, расписку…
Девица поджала губы и, заглянув в документ, размашисто накатала: «Расписка. Выдана Рине Сергеевне Невской в том, что талон техосмотра ее автомобиля «Ауди» номерной знак такой-то находится у нас. До тех пор, пока она не привезет обменную карту гражданки Финкель С.Б. Санчасть города Заволжска. Регистратор Пряникова». Шлепнула прямоугольную печать и с недовольным видом протянула мне.
Я засунула на место талона временно заменяющий его документ и плюхнулась за руль. Нажала на газ и стартанула почище приснопамятного Айртона Сенны. Вот все не слава богу! И надо было Алиске утащить Йосю и так напугать беременную мамашу! А расхлебывать, как всегда, приходится мне…
На улицу Генерала Ермолаева я приехала чуть живая от нервного напряжения. А как вы думаете, всю дорогу гнать сто двадцать, да еще время от времени уворачиваться от идиотов, что выехали на встречную полосу и думают, что это я им должна уступить дорогу! Это, сами понимаете, душевному равновесию не способствует… Пару раз вильнула так сильно, что чуть не слетела в кювет, и после этого начинала гудеть и мигать фарами этим недоделанным Гастелло сразу же, как только замечала их джипы-истребители на своей полосе.
Я ехала и молилась про себя, а иногда и вслух, чтобы меня не тормознули гаишники. Конечно, у меня была на руках расписка из больницы, но, думаю, что, предъяви я ее вместо документов на машину, не каждого инспектора ГИБДД она бы смогла удовлетворить…
* * *
В самом начале улицы Генерала Ермолаева, по закону подлости, висел знак, запрещающий поворот направо. Прямо под знаком вышагивал, выставив в сторону полосатую палку, тот самый гаишник, которого я так боялась. Он тормозил все проезжающие машины подряд. Потому что кроме как направо в самом начале улицы Генерала Ермолаева повернуть было некуда. Вместе со всеми тормознул он и меня.
Длинная вереница нарушителей скопилась на обочине, и доблестный страж правопорядка ненадолго прерывал свои упражнения с палкой на дорогах для того, чтобы чесом пройти по припаркованным машинам и собрать с проштрафившихся водителей мзду. Я стояла за серебристым «Фордом Фокусом» и с ужасом думала, что будет, когда он доберется до меня и потребует предъявить права и документы на машину. Ну, допустим, права я ему покажу, их я, к счастью, не додумалась предложить в качестве залога, а вот как быть с талоном техосмотра?
И я решила рассказать ему всю правду, а в доказательство предъявить расписку, а там будь что будет… Я уже репетировала речь, с которой обращусь к гаишнику, как из «Мицубиси Поджеро», что стоял перед серебристым «Фордом Фокусом», вылез интеллигентный мужчина в летнем костюме. То и дело поправляя съезжающие с переносицы очечки, он робко поинтересовался у лениво направляющегося к нему представителя власти на дорогах:
— Э-э, скажите, пожалуйста, а у вас в кустах мотоцикл имеется?
— Не-а, — беспечно помотал головой тот, ковыряя мизинцем в зубе.
Тогда интеллигент в очках усмехнулся, проворно влез обратно в машину и, не будучи обилеченным, в смысле — так и не заплатив штраф, сорвался с места. За ним несмело двинулся в путь «Форд Фокус», а за «Фокусом» потянулись и остальные машины, что выстроились за мной. Последнее, что я успела заметить, трогаясь с места, это как гаишник, мстительно приговаривая: «Ну ничего, умник, зато у меня есть рация… Сейчас сообщу на следующий пост, и там тебя примут как родного…» — присев на корточки, записывает номер машины бунтаря в свой блокнотик.
Так, с трясущимися руками и подгибающимися коленками, я добралась до места. То и дело сверяясь с Симиной пропиской, я разыскала в длинной веренице совершенно одинаковых строений дом номер семнадцать и стала подниматься на десятый этаж. Ехала на лифте, врать не буду. Могла бы прихвастнуть, что, дескать, тащилась наверх пешком, потому что лифт, мол, заклинило где-то между седьмым и восьмым этажами, а из кабины доносились монотонные призывы о помощи застрявшего страдальца. Но чего не было, того не было. Лифт работал исправно и в считаные секунды доставил меня к квартире соседей по даче.
Не скрою: я надеялась совместить приятное с полезным и заодно прояснить ситуацию с агентурой МОССАДа. Может, именно здесь у них и находится конспиративная квартира?
Стоя перед обитой черным дерматином дверью, я в последний раз сверилась с документом, сунула путеводный паспорт Симы в задний карман джинсовых штанов и нажала на кнопку звонка. Давила я довольно долго, при этом наблюдая смутные тени, что мелькали в окуляре дверного глазка. Ну так оно и есть — жгут в пепельницах микропленки и топят в унитазе изрезанные на мелкие кусочки парики. Когда все сожгли и утопили, а случилось это минут через двадцать, надтреснутый женский голос из-за двери подозрительно спросил:
— Хто-о?
— Простите, пожалуйста, — любезно начала я. — Я ваша соседка по даче Рина Невская. Я только что из Заволжска приехала. Мне бы забрать Симину обменную карту и медицинский полис из шкатулочки, что в шкафу лежит, а то Сима рожает, а в больнице без этих документов ее оформить не могут…
По-моему, я все объяснила вполне подробно и доходчиво. Но Симина коллега по МОССАДу, а я не сомневалась, что за дверью стояла именно она, выждав минуту-другую, снова спросила тревожным голосом:
— Чито-о?
И мне еще раз, сбиваясь и путаясь, пришлось повторить свою просьбу. Когда я закончила, за дверью помолчали, а потом все тот же высокий голос прокричал:
— Розочка! Тут какая-то аферистка пришла, она знает, где у нас лежат деньги и документы. Ховорит, что от Симы, но я ей не верю. Вызывай, деточка, милицию…
Зачем милицию? Почему милицию? Я же им помогаю! Вот не верят, пусть у Макса спросят…
— И хто такой этот Макс? — визгливо поинтересовались из-за двери.
Час от часу не легче!
— А как зовут Симиного мужа? — вопросом на вопрос ответила я.
— Мужа моей дочери зовут самовлюбленный идиет, — тут же последовал уверенный ответ.
Значит, никакая это не израильская разведчица, а всего-навсего Симина мамочка… И битых полчаса я убеждала недоверчивую мадам Финкель, что я не аферистка, а бескорыстная помощница. В конце концов, матушка Симы согласилась взглянуть на паспорт дочери как на единственное подтверждение моих полномочий. Я проворно влезла в карман джинсов и, пока не передумали, сунула Симин паспорт в приоткрытую на длину цепочки дверь. И тут же услышала торжествующий вопль:
— Аха-а! Ну и хто такой этот Хадованюк? Ваш сообщник? И даже фотохрафию не потрудились приклеить, мурло какое-то намалевали! Так, прописка московская, а живет он в соседнем доме. Наводчик! Розочка, срочно звони в милицию, здесь орудует целая шайка!
Я засуетилась, стала что-то лопотать в свое оправдание и, придержав дверь ногой, все-таки изловчилась сунуть настоящий Симин паспорт в медленно, но верно сокращающуюся щелку между дверью и косяком. Только после этого мадам Финкель немного успокоилась и даже вернула мне документ неизвестного Гадованюка. А вместе с ним отдала и медицинские бумаги Симы.
В состоянии, похожем на легкий обморок, я спустилась по лестнице, позабыв про лифт. В руке я крепко сжимала пластиковый файл, с боем вытребованный у тещи Макса, и удостоверение личности непутевого Эдуарда Эдуардовича. Посидела на лавочке перед подъездом, тупо листая паспорт незнакомого мужика и с сожалением прощаясь с версией про МОССАД.
Она, к моему большому огорчению, не выдерживала никакой критики. Никогда не поверю, что в шпионы вербуют целыми семьями. А в том, что мадам Финкель на самом деле приходится родной матушкой нашей Симе, я ни секунды не сомневалась с того самого момента, когда в щелку двери увидела светлый лик почтенной матроны. Просто копия доченьки, одно лицо. Да, жаль, что не бывает шпионских династий… Вся надежда оставалась на Макса. Может, хоть он не подведет и окажется масоном?
* * *
Я перелистнула страничку в паспорте Эдуарда Эдуардовича и стала с интересом рассматривать штамп с пропиской. А ведь и правда, растеряша живет в доме пятнадцать по улице Генерала Ермолаева… Зайти отдать, что ли? И я поднялась со скамейки и направилась в сторону соседнего строения.
