Ознакомительная версия.
– Ладно, ладно, не нервничай, – пробормотала Зайка, вылезая, – пойдем обмоем покупку.
С этими словами она хлопнула дверцей, мы пошли к дому, и тут вдруг я сообразила:
– А собаки?
Банди и Снап спокойно сидели в запертом «Запорожце». Ротвейлер и питбуль часто ездят в машине и сейчас были абсолютно уверены, что хозяева собрались на прогулку.
– Вот видите, – обрадовался Дегтярев, – а говорили, что салон крохотный, вон как удобно мальчики устроились, хотя Снапун больше меня будет!
На мой взгляд, толстяк сильно преуменьшил свои габариты.
– Пойду переоденусь, – вздохнул Кеша и исчез в доме.
– Давайте, выбегайте, – велел полковник и дернул дверцу, но она не открывалась.
– Тугая какая, – пробормотал Дегтярев и повторил попытку, но снова безрезультатно.
– Дай я, – отодвинула его Зайка и стала рвать ручку.
Затем к ней присоединился Женька. Собаки, поняв, что никто не собирается никуда ехать, начали нервно скулить и тыкаться мордами в стекло.
– Что за черт, – отдуваясь, спросил Дегтярев, – отчего же не открывается?
– Может, машиной так редко пользовались, что замок заклинило? – предположила Маня. – Давайте откроем фомкой.
– Прекрати! – рявкнул полковник и снова принялся дергать ручку. – А ну помогите, давайте все вместе, живо, цепляйтесь!
Мы покорно выстроились в ряд, словно бабка, дедка и внучка, желавшие вытянуть репку, только Жучки не было. Наши собаки скулили в закрытом салоне.
– Раз-два, – скомандовал Дегтярев, – давайте…
– Здрассти, – раздалось за спиной.
Мы обернулись и увидели Диму.
– Здрассти, – повторил он и улыбнулся.
Его патологическая вежливость стала меня раздражать, ну почему он сто раз здоровается?
– Вот, – продолжил прораб и протянул мне загипсованного Хучика, – засох, можно бить.
Все побросали злосчастный «Запорожец» и уставились на «керамического» мопса. Бедный Хуч выглядел словно жертва катастрофы, весь в гипсе, только глаза бегали из стороны в сторону, а из пасти свисал розовый язык.
– Берите, – улыбался Дима и предпринял попытку сунуть «изваяние» мне.
Я попятилась:
– Извини, но я не могу бить Хуча! Сам сбей гипс.
– Боюсь, – вздохнул прораб, – жалко собачку, еще больно сделаю!
– Но надо же его вытащить, – пробормотала Маня, – хотя мне тоже не хочется мучить Хучика, надо очень осторожно отковыривать гипс.
– Вот тебе, будущему ветеринару, и карты в руки, – вздохнула Зайка, – приступай.
– Вечно мне самая неприятная работа достается, – заныла Маня.
– Давай-давай, – приободрила ее Зайка, – кстати, завтра мы собирались везти Хуча на выставку, боюсь, в «скафандре» он произведет плохое впечатление на судей!
Маруська тяжело вздохнула, протянула руку, чтобы взять мопса, но тут Банди, не узнавший его, внезапно начал бешено лаять и кидаться на окно. Снап моментально последовал примеру приятеля. «Запорожец» стал раскачиваться.
– Сейчас упадет, – испугался полковник, – давайте скорей откроем, вот еще и паренек поможет.
Прораб поставил «статую» у машины и обхватил меня за талию.
– Раз, два! – закричал Дегтярев. – Дергай!
Мы постарались изо всех сил. Дверца не открылась, зато… «Запорожец» сдвинулся с места. Раздался визг.
– Мы наехали на Хуча! – завопила Маня и, шлепнувшись на живот прямо в февральскую грязь, заглянула под днище машины: – Ой, миленький, не плачь! Да сделайте что-нибудь!
– Здрассти, – сказал Дима.
Я чуть не треснула парня.
– Надо поднять «Запорожец», – предложил прораб, – он легкий, у моего деда такой был. Когда дедушка застревал в грязи, мы вдвоем легко машину перетаскивали, а мне тогда лет девятнадцать было.
Все вцепились в «Запорожец» и с огромным трудом переставили его на прежнее место.
– Тяжелый какой, – вздохнул Женька.
– Может, бронированный, – на полном серьезе заявил Дима, – дедушкин-то одним пальцем сдвигался, а этот каменный. А почему он черного цвета?
– Хватит нести вздор, – рявкнул Дегтярев, – нормальная машина, просто в ней пит и ротвейлер сидят, один шестьдесят, другой восемьдесят кило весят.
– Мусечка, – заорала Маня, – ты посмотри на Хучика!!!
Я повернула голову и поперхнулась. Несчастный мопс походил на больного лишаем. Еще днем у него была красивая, гладкая, короткошерстная «шубка» светло-бежевого цвета. Сейчас же жирное тельце покрывали проплешины, в них виднелась белая кожа.
– Он заболел! – испугалась я. – Чем? Так сразу!
– Гипс слетел, – сказал Женька, – знаешь, как женщины волосы на ногах удаляют? Намажут чем-нибудь липким, например воском, и ждут, пока застынет, потом как рванут – и все! Ножки гладенькие. Вот у Хуча неполная эпиляция и вышла!
– Боюсь, завтра на выставке он произведет улетное впечатление, – протянула Зайка.
– А все ты! – налетела на Диму Маня.
– Я что, я ничего, – испугался тот, – он сам в гипс полез.
Маруська набрала побольше воздуха, явно желая объяснить прорабу все, что она о нем думает, да так и застыла, потому что из двери понесся жуткий, заунывный звук. Ни одно живое существо не способно издать такой.
Хучик, плакавший у Маши на руках, замолчал. Зайка побледнела:
– Это что?
– Не знаю, – испуганно пробормотал Дегтярев, обернувшись ко мне, – твои штучки?
Ну вот, чуть что – сразу обвиняют меня! Я уже хотела возмутиться, но тут на крыльце появился Генри, в красивых штанах, с палкой и ноутбуком. Во рту у мужика торчало нечто, напоминающее дудку. Орнитолог надул щеки, и раздался вой.
– Немедленно прекрати! – заорала потерявшая все воспитание Зайка. – Это что за музыка? С ума сойти!
– Гуся подманиваю, – пояснил Генри, – эта штука имитирует звук, который издает самка, готовая к спариванию. Мужская особь слышит и спешит на зов.
И он снова задудел. Дегтярев зажал уши руками.
– Если бы я родился гусем, ни за какие коврижки не помчался бы к бабе, воющей, словно земснаряд. Лучше помогите нам машину открыть!
Возле «Запорожца» вновь выстроилась цепь. Но я решила на этот раз не принимать участия в забаве и отошла в сторону. Голова кружилась, меня слегка подташнивало, и очень хотелось спать, ну отчего в нашем доме вечно происходят идиотские события? В соседних коттеджах мирно пьют чай и смотрят телик, а у нас во дворе группа людей пытается под звуки дудки, на которой играет определенно сумасшедший орнитолог, вскрыть «Запорожец» иссиня-черного цвета, внутри которого мечутся два здоровенных пса… Просто пьеса абсурда!
– Что случилось? – крикнул Кеша, высовываясь из окна. – Чего не идете чай пить? Все на «запор» любуетесь? Конечно, хорошая вещь, но ведь не Джоконда!
– Дверца не открывается, – пояснила я, – а в салоне Снап и Бандюша остались.
Через секунду Кеша вышел во двор, ловко отодвинул всех от «Запорожца», сделал какое-то неуловимое движение рукой, и пит с ротвейлером радостно заскакали вокруг меня.
– Это как? – удивился полковник. – Мы дергали, дергали…
Аркадий тяжело вздохнул:
– Не надо ничего дергать, вот тут кнопочка, нажал – и готово. Ты бы, прежде чем машину покупать, хоть поинтересовался, как внутрь попасть. Ладно, пошли пить чай.
Все цепочкой потянулись в дом.
– Одно не пойму, – неожиданно заявил Дима, – отчего он все-таки черный?
Дегтярев стал одного цвета с кетчупом, но ничего не сказал.
Майя Хвостова оказалась молоденькой девушкой, с виду почти как Маня. Но в отличие от крепкой Маруськи она выглядела почти бестелесной. Неправдоподобно тонкая талия, плечики, сильно смахивающие на вешалку, тонюсенькая шейка, кукольные ручки и ножки.
– Посмотрите журналы или так объясните, что хотите? – вежливо улыбнулась она.
Я села в услужливо пододвинутое кресло и решила сразу же приступить к делу.
– Вас очень хвалил мой близкий приятель, говорил, что вы делаете изумительные шляпы…
– Кто, если не секрет? – продолжала улыбаться шляпница.
– Олег Гладышев.
В лице Хвостовой не дрогнул ни один мускул.
– Да, мы работали одно время вместе у Гарика Сизова.
– Олега так и не нашли, – вздохнула я, – не знаете, что с ним случилось?
Майя пожала плечами:
– Увы, мы поддерживали только рабочие отношения, впрочем, встречались нечасто. Олег ставил дефиле, а мое дело – шляпы. Вот, смотрите, здесь новые весенние коллекции.
С абсолютно спокойным лицом мастерица пододвинула ко мне толстый журнал. Она явно давала понять, что не намерена обсуждать исчезновение Гладышева. Но я собиралась вытряхнуть из нее все, что она знает, поэтому решительно отложила каталог и заявила:
– У меня другие сведения!
– Если вы принесли свой журнал, то показывайте, – прикинулась дурой Майя, – я могу сделать любую модель.
– Речь не о шляпе!
– А о чем? – довольно искренне удивилась она и уставилась мне прямо в лицо.
Ознакомительная версия.
