Ознакомительная версия.
– Ничего вы не знаете! Наверное, эти господа рассказали, что я убийца и бог весть какой жуткий человек? Так?
– Ну, вроде того, – промямлила Юлька, уже не осмеливаясь ни на какие высказывания.
– Так я ничего не совершал. Брат меня же и оговорил! Это была его девушка! Не знаю, сам он ее убил или она что-то с собой сделала из-за него, только он был виноват. А сесть пришлось мне!
Подруги молчали. Все преступники, даже если их вина стопроцентно доказана и не подлежит сомнению, все равно изображают, что их заставили, вынудили злые люди. Но высказать это прямо в лицо явно взбесившегося южанина ни Юлька, ни Мариша не рискнули. Хочет выглядеть белым и пушистым – это его дело. В конце концов, они сюда приехали не для того, чтобы ворошить те давние события.
Внезапно Эмин замолчал. И, тяжело дыша, присел на стул. При этом он держался за предплечье.
– Как болит! – произнес он. – Проклятая оса! Ужалила, и как больно! Всегда у меня на их яд была аллергия.
И пока мужчина тяжело дышал и кривился от боли, держась за руку, подруги поспешили рассказать ему про старую Гоар Акоповну, которой под старость приспичило найти своих наследников.
– С этой целью она и отрядила нас в Армению.
– А чем Назар вам не подошел? – удивился Эмин.
Подруги переглянулись. Сказать о том, что Назар мертв, или нет? Как отреагирует Эмин? Вдруг снова впадет в бешенство? Но вроде бы у родственников не было теплых отношений. Поэтому подруги решили рискнуть и сказать правду. Во всяком случае, какую-то часть из нее.
– Видите ли, Назар погиб.
– Как?
– Приступ язвы.
Эмин хлопнул ладонью по колену.
– Это его жена отравила!
– Отравила? – ахнули подруги.
– Ну, довела до язвы. Помяните мое слово – она Назара ненавидела! Вздорная баба. Она и ее сестрица только и думали, как бы им дом и все хозяйство к рукам прибрать. Уверен, Лолита специально доводила мужа, чтобы у него снова открылась язва. Вот и добилась своего.
И, помолчав, Эмин добавил:
– Жаль его, я не винил Назара за то, как поступил со мной его отец. Я не считаю, что грехи отцов должны падать на головы детей.
Подруги промолчали. А Эмин тем временем продолжал:
– Что касается вашей бабки, то я ни про какую сестру Гоар от своего отца никогда не слышал. У него было два сына – я и старший Назар. Назар уже покинул этот мир. Пусть господь будет ему судьей. А теперь и его сын последовал за ним. Но я-то жив. И могу сказать, что наш отец никогда не упоминал про то, что у него была сестра.
– А про своих родителей он тоже ничего не говорил?
– Сказал, что они погибли.
– Когда? Как?
– Во время схода оползня в горах, – сухо ответил Эмин. – Так что даже тела не удалось найти и похоронить. Так и остались там, под завалом.
– Но это ложь! У нас есть доказательства. Сестра вашего отца жива до сих пор. И ее родители тоже не погибли в горах. Последние пятьдесят лет они жили вместе со своей дочерью в Питере.
Эмин выглядел очень удивленным.
– Для меня это новость, – признался он. – И если все так, как вы рассказываете… Тогда в этом кроется какая-то тайна.
– Дядя Эмин, а вот и мы! – раздался голос Саркиса.
И следом появился он сам, держа за руку заплаканную Сюзанну.
– Иди ко мне, девочка, – велел ей Эмин. – Что это на тебя накатило?
Но надувшаяся Сюзанна не желала так быстро сдаваться. Эмин нахмурился.
– Ты не беременна?
– Вот еще!
И внезапно лицо Эмина исказилось словно от боли. Он схватился за грудь. И застонал.
– Дорогой! – тут же забыла про обиду Сюзанна, кидаясь к любовнику. – Что с тобой? Сердце?
– Дышать трудно, – прошептал Эмин. – Принеси воды!
Он и в самом деле как-то опух. Кожа на шее, лице и груди приобрела ярко-красный цвет, словно ее обварили кипятком. Саркис сорвал с Эмина рубашку. И сразу же стало видно, что краснота идет от крохотной точки на предплечье мужчины. По телу Эмина словно бы распространялся какой-то яд.
– Оса! – с трудом прошептал мужчина, увидев это пятно. – Укусила!
– Ой, у тебя же на них аллергия! – испугалась Сюзанна. – Нужно врача! Скорей! Скорей!
Поднялась суматоха. Эмина на рынке знали и уважали. И теперь поднялся страшный шум. Кто-то помчался за врачом. Кто-то совал Эмину таблетки от аллергии. Какая-то старушка принесла отвар собственного приготовления, который как на вид, так и на запах сам по себе был способен отправить на тот свет любого смельчака, отважившегося его попробовать. Кто-то давал умные советы, как следует поступать в данном случае. Но остальные торговцы и покупатели, охая и ахая, просто сгрудились живописной массой возле лавки Эмина, закрывая тем самым доступ свежего воздуха.
– Разойдитесь же! – рассердилась на них Мариша. – Вы что, не понимаете? Человеку и так трудно дышать! А вы лишаете его последнего глотка воздуха!
– Правильно, вынесем его на улицу!
Несколько крепких рук подхватили совсем уже тяжело дышащего Эмина и вынесли его на улицу. Тут же откуда-то взялось одеяло, на которое и уложили мужчину. Он уже основательно распух. И его лицо стало синеть. Он задыхался.
– Боже мой! – уже в голос рыдала Сюзанна. – Сделайте же что-нибудь!
Но, увы, как ни отличалась кончина Эмина от недавней кончины его родственника, это все равно был конец. Над Назаром его женой не было пролито ни единой искренней слезинки, и родственники вели себя сдержанно и даже сухо. А Эмин был омыт горючими слезами Сюзанны, и столпившиеся возле него люди не скрывали своей скорби. Но как и первому из скончавшихся в присутствии подруг Назарянов, Эмину это было уже все равно. Он сделал свой последний вздох. Его глаза закатились и начали стекленеть.
Пробившемуся вскоре через базарную толпу врачу оставалось только констатировать факт смерти. Больше он поделать ничего не мог.
– Подключите его к искусственному сердцу! – требовала Сюзанна, заливаясь слезами. – Включите искусственную вентиляцию легких. Сделайте хоть что-нибудь! Как в сериалах про врачей. Ведь вы тоже врач?
– Слишком поздно. Если бы мы успели доставить его в больницу, тогда у него еще мог быть шанс. А так…
И врач обреченно махнул рукой.
– Впервые вижу такой явный случай аллергической реакции на осиный яд, – заявил он. – Странно.
И, наклонившись к ранке на руке Эмина, повторил:
– Очень даже странно.
Подругам тоже было странно.
– Не успели мы приехать, как прямо какой-то падеж на род Назарянов напал, – прошептала Юлька. – Это даже мне подозрительно.
Мариша была с ней совершенно согласна. Смерть Эмина сама по себе, может быть, и не насторожила бы ее столь сильно. Но вот в сочетании с отравлением Назара… Да, теперь укус якобы осы вызывал в Марише живейшие сомнения. Что это за оса такая, от яда которой люди умирают так быстро?
И, отозвав Юльку в сторону, Мариша зашептала:
– Помнишь, майор говорил, что акокантера – это стрельный яд?
– Ну да.
– Индейцы использовали его для своих копий и стрел.
– И что?
– А не мог ли кто-то воспользоваться им для убийства Эмина?
– Индеец?
– Тьфу ты! – в сердцах сплюнула Мариша. – Юлька, включи мозги! При чем тут индеец?!
– Но ты же сама сказала…
– Я сказала, что кто-то, понимаешь, не обязательно индеец, мог использовать этот яд, чтобы уколоть отравленным шипом Эмина.
Юлька задумалась.
– А что? В базарной толчее такое сделать вполне реально.
– Эмин так и не заметил своего убийцу! Решил, что ему оса под рубашку заползла.
– А это была совсем и не оса!
– И не от ее яда скончался Эмин! Уверена, если сделают экспертизу, то в его крови обнаружат сок этой самой акокантеры.
– Но зачем? – прошептала Юля.
– Что – зачем?
– Зачем кому-то сначала травить Назара этой акокантерой, а потом убивать Эмина?
Мариша этого не знала. Хотя у нее и зрел богатый урожай различных предположений, кому и зачем могли понадобиться смерти двух последних Назарянов.
– Может быть, их род кто-то настолько сильно ненавидит, что хочет уничтожить под корень. Предположим, давным-давно отец или дед отца Гоар Акоповны оскорбил или предал своего друга. А тот поклялся, что он сам или его потомки будут изводить род Назарянов и изведут до конца.
Это предположение вызвало у Юли живейший скептицизм. Она полагала, что если кто-то задался бы целью извести Назарянов, то мог бы организовать это еще раньше. А не откладывать все до последнего дня и не устраивать теперь такую спешку.
– Обязательно было ждать, пока мы приедем?
– Просто так совпало.
– Все равно могли бы действовать не торопясь. В один месяц Назара убили, через полгодика Эмин бы отправился за ним следом. Никому бы и в голову не пришло связать эти две смерти. А так может прийти.
Ну да, подругам ведь уже пришло.
– Или кому-то не дает покоя мысль, – продолжала развивать свои догадки Мариша, – что деньги Гоар Акоповны перейдут не к нему, а к некоему мифическому Назаряну, которого она в жизни в глаза не видала, но которому тем не менее, впав в маразм, хочет завещать все свои миллионы.
Ознакомительная версия.
