К дому подъехала в половине первого ночи. И увидала, что в моей квартире на кухне горит свет. Забыть его выключить я не могла и гостей не ждала однозначно… Занервничав по этому поводу, поставила машину у подъезда, вылезла наружу и поискала что-нибудь полезное для самообороны. Увесистый кусок кирпича показался мне достаточно полезным, с ним я и поднялась к себе на этаж. Грабить в моей берлоге все равно было нечего, но если вдруг незваный гость хоть чем-то обидел или расстроил мою драгоценную собаку, ему придется собирать свои мозги со всего линолеума. Против всех ожиданий входная дверь оказалась заперта. Я потихонечку открыла замок и полезла в прихожую. Не успела я угрожающе выкрикнуть: «Кто здесь?!», как из кухни вылетела растрепанная, разгневанная подруга детства и отрочества Таисия Михайловна и вознамерилась напасть на меня с кулаками. В ответ я продемонстрировала кирпич и предупредила, что буду защищаться.
– Ты где была, гадость ты эдакая?! – она уперла руки в боки и уставилась на меня взглядом Медузы Горгоны. – Тебя где по ночам носит?! Я Владу позвонила, Горбачеву позвонила, я уже в розыск подавать собиралась!
– Не кричи, Лаврентия напугаешь, – я положила оружие пролетариата на полочку под зеркалом и стала раздеваться. – Ты вообще что тут делаешь? Ты же вроде не собиралась сегодня ко мне приезжать.
– Да, не собиралась! – говорить тише у гневной Таисии никак не получалось. – Но после того, как позвонила тебе раз двадцать, а ты ни на один звонок не ответила, сразу собралась! А вдруг тебе плохо стало, паралич разбил, ты лежишь, не дышишь, к телефону подойти не можешь?! Или в ванной поскользнулась, упала, балдой об кран звезданулась…
– Как видишь, со мною все в порядке, – повесив куртку на крючок, я поискала взглядом тапочки.
– Теперь-то вижу! Но когда я приехала, а тебя дома нет, я чуть с ума не сошла от беспокойства! Я все-всем-всем позвонила…
– И всех-всех-всех переполошила на ночь глядя! Быстренько звони всем-всем-всем и говори, что все в порядке!
Когда подруга немного успокоилась и добросовестно обзвонила перепуганных друзей и знакомых, я рассказала, где, собственно говоря, меня носило на ночь глядя. И мой рассказ вызвал новую волну возмущения.
– Да ты сбрендила, что ли на старости лет?! – заголосила Тая. – Ты хоть представляешь, как это опасно?! Ты же всегда таксистов ненавидела, а теперь сама затаксёрила?! Ну ты вообще-е-е-е уже…
– Ты можешь прекратить орать и выслушать меня? – я полезла в карман джинсов, извлекла весь свой «левый» заработок и положила на стол. – Смотри, сколько я заработала всего за пару часов.
Моя нервная подруга заткнулась и деловито принялась пересчитывать купюры.
– Неплохо, да? Довольно существенное подспорье.
Не знаю почему, но мне не хотелось рассказывать, что меня обокрали, обчистили, можно сказать, до нитки.
– Надо же, совсем неплохо, – удивилась Тая. – Доходный, оказывается бизнес… Но все равно, одной, да еще и так поздно раскатывать опасно!
– Я все понимаю, но у меня кончились все деньги. Клянчить у тебя или у Влада совесть не позволяет, собирать бутылки и алюминиевые банки я морально не готова, вырывать из рук прохожих мобильные телефоны – тоже не совсем хороший выход, вот я и решила немного побомбить на своей масяне, чего ей в гараже ржаветь, пускай послужит делу.
Тая задумчиво посмотрела на давно кипевший чайник и сказала:
– Завтра пятница, я рано освобожусь, поедем вместе. За небольшой процент я согласна побыть твоим телохранителем.
– И каков же размер процента? – я посмотрела на нее исподлобья нехорошим взглядом.
– Бутылочка хорошего «Каберне» меня вполне устроит. Ты плиту выключить не хочешь? Или подождем, пока вся вода выкипит, а чайник сгорит ко всем свиням собачим?
Всегда хотела спросить у подруги, что же такое «свиньи собачьи» и как они выглядят, но все как-то не решалась…
* * *
Обожаю пятницу! О-бо-жа-ю! При одной только мысли, что впереди суббота и воскресенье, хотелось написать роман в трех томах на одном дыхании, не то что парочку каких-то там разнесчастных статеек. Я даже на работу не опоздала! Честное слово! Ну, почти не опоздала… Жизнь в родимой редакции как всегда била ключом. Наш великий и ужасный предводитель методично рвал на части явно похмельного художника Лёвика Иловайского за какую-то великую провинность, дизайнер-корректор-верстальщик Дима уткнулся носом в монитор и что-то там старательно дизайнерил, корректировал и верстал, лишний раз стараясь не привлекать к себе внимание. Судя по предательской пачке «Стиморола» и бутылке минералки на его столе, можно было предположить, что «салюты зажигали» и чего-то там не сделали они с Иловайским на пару. Мой добрый друг и верный соратник по нелегкому журналистскому мастерству Влад чинил свой компьютер, сняв крышку с системного блока, самоотверженно трудилась за своим столом наша выпускающая редакторша Тина Олеговна, а «бледный лебедь» Оксана Макакина отрешенно смотрела в окно, придумывая что-то очередное кровавое для своего криминального раздела. Ей, в принципе, всегда все было по фигу, хоть потоп начнись, хоть пожар, она продолжит обдумывать текущую тему, и мысли ее витать будут где-то очень далеко. Оксана являлась, пожалуй, самым загадочным персонажем нашего паноптикума, мы о ней практически ничего не знали, кроме того, что она состоит в счастливом браке с молодым бизнесменом модельной внешности, что барышня она весьма обеспеченная, а в нашей жутко-желтой газетенке работает исключительно для души и чтобы не терять рабочий стаж. Оксана никогда не опаздывала, никогда не уходила раньше времени, по-моему, никогда не болела, не требовала отпуска или выходных, и являлась единственным персонажем, которого никогда не критиковал, не драконил и не мучил наш Великий и Ужасный Командор. Порою у меня складывалось впечатление, что Станислав Станиславович вообще не в курсе как ее зовут и что она, собственно говоря, делает в редакции, поэтому претензий к ней никаких не имел. Иными словами, жизнь и карьера Оксаны Макакиной удались как ни у кого другого, можно было только позавидовать.
Итак, я включила компьютер, открыла папку с документами, создала новый, назвала его «Статья», и приступила к делу. «Дело» называлось: «Как вырастить в горшке убийцу». Сегодня я ощущала душевную близость к природе, поэтому решила просветить общество на тему опасности взращивания экзотических растений в домашних условиях. Работа спорилась и к обеденному перерыву я художественно поведала человечеству обо всех ужасах комнатного цветоводства. И решила, что вполне заслужила кофейку и славненький обед. Славненько обедать одиночестве не хотелось и я позвала с собой Влада.
– Нет, Сенчик, – печально вздохнул он, – я бутерброды с собой из дому взял.
– Берешь пример с Петюни?
Не так давно влившийся в наши хило сплоченные ряды секретарь-кросвордист Петюня никогда не ходил в буфет, он приносил с собой чай в маленьком термосе, стопку бутербродов в фольге и питался, не сходя с рабочего места. По-моему, он даже туалет никогда не посещал, такой вот могучий трудяга.
– Да нет, просто с финансами полнейший тухляк.
– Идем, идем, – загадочно подмигнул мой правый глаз, – идем, я угощаю.
– Еще мне не хватало обедать за твой счет!
– С получки ты меня угостишь, идет?
Влад немного помялся и кивнул.
Буфет издательского дома «Комета», под крышей коего влачили свое жалкое существование пять-шесть помоечных газетенок вроде нашей, да пара никому не нужных журнальчиков, не мог похвастаться шикарным ассортиментом, но кое-что забросить в желудочную топку все-таки можно было. И вот как раз сегодня завезли крошечные пиццы. Чтобы насытиться, их надо было брать сразу три, лучше четыре штуки, что мы с Владиком и сделали. Хмурая, вечно чем-то озабоченная и недовольная буфетчица как обычно разогрела их в микроволновке до такой степени, что упаковочная пленка снималась исключительно вместе со всей начинкой.
– И откуда же такой шик и щедрость за неделю до зарплаты? – поинтересовался Влад, собирая с пленки колбасу и отправляя ее в рот.
– Да так, – заскромничала я, пытаясь отделить пленку с минимальными потерями для пиццы, – нашла кое-какой вариант приработка.
– И какой же? – очень заинтересовался Влад.
– Таксую помаленьку, когда есть машина глупо сидеть без копейки.
– Да ты с ума сошла! – вытаращил он глаза. – Ты хоть представляешь, как это опасно?!
Нет, ну прямо как сговорились, ей богу!
– А остаться без копейки за семь дней до получки и уморить голодом Лаврентия не опасно? – рассердилась я. – Да я четверть зарплаты за пару часов заработала, чтоб ты знал!
Да что я, в конце-то концов, тварь дрожащая или право имею?!
– Нет, я все понимаю, но тем не менее…
– Сегодня со мною вместе поедет Тайка! В качестве телохранителя! С зарплатой в виде бутылки «Каберне»!
