Ознакомительная версия.
Но Ангелина уже понимала, что пришло ее время. Раз вокруг нее все замужем, чем она-то хуже? Но к выбору супруга Геля подошла обстоятельно. Выйти замуж за голодранца, пусть и по большой любви, а потом всю жизнь считать копейки? Фи! Это не для нее! Она хочет мужа богатого, преуспевающего и рассеянного, чтобы можно было поводить его за нос.
Всем этим требованиям, по мнению Ангелины, и отвечал Владимир Волков. Он был богатым холостяком. И настолько погруженным в свои научные проблемы и исследования, что ни до чего другого ему просто дела не было! И Ангелина твердо решила: вот за кого я выйду замуж. Она работала в музее в отделе, которым руководил Владимир Волков. И решила, что этого будет вполне достаточно, чтобы завладеть его сердцем.
Самолюбие Ангелины было жестоко оскорблено, когда выяснилось: на все ее ухищрения Волков не реагирует. Она-то воображала, что стоит показать ему голую коленку, и он пойдет за ней на край света.
Оказалось, нет. И она решилась на последнее средство. Волков вербовал добровольцев в свою экспедицию на очередные раскопки. И Ангелина записалась одной из первых, сказав своим подругам:
– Если у меня и на раскопках ничего не получится, то я на него просто плюну! Ученый червь он после этого.
– У тебя есть другие кандидаты?
– У меня? Да сколько угодно! Да тот же Гошка, например.
Гошка был влюблен в нее до потери пульса. И что еще важней, Ангелина нравилась его маме. И Ангелина могла бы жить себе с Гошкой припеваючи, так как его мама была женщиной хозяйственной и домовитой. И избавила бы молодую невестку от всех домашних хлопот.
Но сам Гошик… Какой же он был маленький, невзрачный, какой очкастенький! И даже трехкомнатная квартира в элитном доме, оставшаяся от дедушки-профессора, не могла изменить этого.
Так что Гошика коварная Ангелина решила оставить про запас. И сосредоточила все свое внимание на Волкове. И все у нее удалось.
И к концу раскопок (кстати, очень удачных) у всех членов экспедиции создалось впечатление, что Ангелина и Волков – это прочная состоявшаяся пара.
Разумеется, это было не так. Ангелине еще предстояло пройти через многое. Например, отец Волкова должен был признать невесту сына. А он был человеком непростым, проницательным и с жизненным опытом. В семье он пользовался непререкаемым авторитетом.
– Ничего не бойся! – твердил Ангелине младший Волков. – Папе будет не до тебя, когда он ознакомится с отчетом нашей экспедиции.
Слышать такое было не очень-то приятно. Но Ангелина и не рассчитывала, что ее примут в академическую семью с восторгом. Особенно ее смущало происхождение. Папа – рабочий-фрезеровщик, спился и умер в возрасте сорока семи лет, что Геля считала самой его большой заслугой перед семьей. Мама ее всю жизнь проработала уборщицей, ни о каких иных свершениях не мечтая. Такой родословной и не похвастаешься.
Но Владимир Волков, похоже, о таких вещах и не задумывался.
– Это ведь триумф! – восклицал он, восторженно глядя на невесту. – Наши находки имеют огромное научное значение!
– А стоят они дорого?
– Они бесценны!
Ангелина вздохнула. Снова он за свое! Лично ей все эти бронзовые зеркала, ларчики, кувшины и истлевшие кости не казались ценными вещами. Хотя некоторые были сделаны из золота. Но их было не так-то много.
Лично у самой Ангелины дома в шкатулке было припрятано куда больше золота. Это были подарки ее многочисленных поклонников. И хотя каждый предмет сам по себе стоил не так уж дорого (особо щедрых спонсоров вокруг Ангелины не водилось), но все вместе они тянули граммов на двести.
Разве что одна находка казалась Ангелине действительно стоящей штукой. Это были две статуи – мужская и женская, найденные в погребальной камере. Без сомнения, это были статуи супругов. Со сплетенными руками они взирали друг на друга с безграничным доверием и любовью. Муж обнимал жену могучими мускулистыми руками, а она обвивала его мягкими точеными ручками. И Ангелине, успевшей хорошо разглядеть находку, стало до ужаса завидно.
– Как же эти двое любили друг друга, – сказала она тогда.
– Что? – рассеянно откликнулся Волков. – Ах да! У этрусков браки заключались по взаимной симпатии. И их женщины в обществе пользовались большим уважением и любовью. Этим они сильно отличались от греческой и даже римской культур.
Это было не совсем то, что надеялась услышать Ангелина. Но ведь он ученый, поспешила она напомнить самой себе. И поэтому Ангелина мягко улыбнулась и спросила:
– Так сколько же они стоят?
– Они бесценны!
– Что? Совсем без цены? Ничего не стоят?
– Еще как стоят! Многие миллионы!
Услышав про миллионы, Ангелина оживилась. Одно дело – просто созерцать понравившуюся вам вещицу. А совсем другое – знать, что вещица эта очень дорого стоит.
– Долларов или рублей? – спросила она.
– Евро!
– Ого! А тебе сколько полагается от их находки?
Волков посмотрел на нее так, что она всерьез забеспокоилась, не совершила ли какой-то бестактности, которая помешает ей в будущем стать женой известного археолога?
– Это я ведь так спросила! – заторопилась она с извинениями. – Просто из любопытства! Не подумай, что меня интересуют твои деньги!
– Я и не думал!
Ангелина едва удержалась, чтобы не ляпнуть: «Ну и дурак!»
Но она удержалась. И услышала от жениха следующее:
– А от этой находки я не получу ничего. Экспедицию финансировал наш музей. Следовательно, эти находки принадлежат ему. И ты это знаешь не хуже меня.
Да, Ангелина это знала и без Волкова. И спросила просто так, на всякий случай. Она быстро замяла этот неприятный разговор. И снова принялась строить планы относительно их приближающейся свадьбы. Тут Волков ей не возражал. Ограничивался тем, что кивал, когда она к нему особенно сильно приставала. И на все вопросы отвечал:
– Как хочешь, дорогая!
Одним словом, он сам был сущим кладом. И мог стать незаменимым мужем. И стал бы им, если бы не одно событие, в корне перевернувшее его жизнь и внесшее кардинальные изменения в планы самой Ангелины.
Мариша прошлой ночью легла спать поздно. А вот проснулась рано. И не по собственному желанию, а от настойчивого звонка в дверь. Трезвонили так, словно начался пожар, мировая война или на город напали пришельцы. А может быть, все вместе. Тем не менее Мариша не торопилась вставать. Очень могло быть, что это всего лишь мальчишки-хулиганы, коих было немало и в их элитном доме.
– Нет, вроде бы не мальчишки, – вздохнула Мариша.
И в самом деле, час был ранний. Стрелки будильника показывали без четверти семь. Вряд ли малолетние хулиганы настолько любили дебоширить, чтобы встать в семь утра.
Звонок не замолкал, и Мариша, проклиная всех на свете и особенно тех, кто встает в такую рань, поплелась к дверям. Проходя мимо огромного зеркала в прихожей, она мимоходом глянула в него. Батюшки святы! На голове вместо волос какой-то бесформенный спутанный клубок. Да еще глазки за ночь уменьшились в размерах ровно наполовину. И к тому же щека красная, со следами складок от подушки. Караул! Ни за что нельзя в таком виде открывать дверь!
Так что Мариша сначала отправилась в ванную. Приведя себя в относительный порядок под неумолчные трели звонка, она пошла к дверям. И стоило ей только взяться за дверную ручку, как звонок смолк.
– Вот так всегда!
Дверь Мариша все-таки открыла. Из врожденного упрямства хотя бы.
– Наконец-то! – услышала она, едва приоткрыв дверь. – А я уж уходить собралась! Думала, тебя дома нету!
На пороге стояла Лидочка – соседка Мариши из квартиры напротив. Лидочка была славным созданием. И ее муж Славик Марише тоже нравился. Приятный молодой человек, с хорошей улыбкой и веселыми карими глазами.
И вот теперь эта Лидочка стояла на пороге Маришиной квартиры с довольно странным видом. Из-под ее байкового халатика, по которому важно гуляли маленькие и еще пушистые пингвинята, выглядывала ночная сорочка. С кружевами! Она была Лидочке немножко велика. И кружевные оборки волочились за Лидочкой почти по полу.
Не похоже было, чтобы Лидочка заглянула к Марише просто так, мило поболтать и посплетничать. Только не в семь утра! Сахар, соль или сода Лидочке тоже вряд ли требовались в такое время, да и готовила у них на всю семью Лидочкина мама. А она была женщиной хозяйственной и запасливой.
И Мариша решила голову не ломать, а просто спросила:
– Что случилось?
– Ой, Мариша! Беда!
Вид у Лидочки был до того бледный и перепуганный, что Мариша встревожилась не на шутку:
– С кем беда?
– С Ангелиной!
Имя было Марише незнакомо. И она рискнула спросить:
– Это кто? Твоя кошка?
– Ангелина – моя подруга. Ты ее как-то у меня видела.
– А-а-а… Такая высокая и рыженькая?
– Нет. Та Клепа. С ней все нормально. Беда у Ангелины. Верней, у ее Вовки!
От обилия незнакомых имен у Мариши голова пошла кругом. Нет, тут чашка кофе необходима.
Ознакомительная версия.
