Однако, несмотря на гадостное чувство, продолжила в том же едком духе:
— Вадиму будет интересно, ведь его новое увлечение как раз связано с криминалистикой.
— Да что вы?! — Марина попыталась скомкать неловкость ситуации, прикрывшись широко растянутой улыбкой. — Он был замечательный. Удивительный человек, увлеченный своей работой. Знаете, многие женщины обожают ругать своих бывших мужей, но ко мне это не относится. Я не встречаюсь с никудышными мужчинами, потому что уважаю себя, а поэтому даже после развода не могла бы сказать о них ничего плохого. Все мои поклонники, а тем более бывшие мужья — люди гениальные, удивительные, замечательные. Просто так получалось, что у нас что-то чуть-чуть не складывалось.
Алена с достоинством вынесла удар. Марина отлично повернула ситуацию в выгодное для себя русло. Теперь Вадим просто не сможет устоять, чтобы не приударить за ней в надежде оказаться в обойме столь восхитительных Марининых мужиков.
— Со вторым моим мужем нам помешала как раз его работа, — ее голос стал слегка грустным. — Я до сих пор восхищаюсь им как профессионалом и мужчиной, но жить рядом с гением — тяжкий крест. Мне это было просто не под силу.
— Мотай на ус! — усмехнулась Алена, злым взглядом провожая уносящиеся назад последние высотки Химок. Теперь они ехали по Ленинградскому шоссе в область. Туда, где в двадцати километрах от МКАД, по обещанию юриста Прохорова, должен был находиться дачный поселок фирмы «Дом».
— Вы увлеклись криминалистикой? — в зеркале заднего вида мелькнуло Маринино удивление. Похоже, искреннее.
— Нет, он увлекся криминалисткой, — ответила за Вадима Алена, жалея, что затеяла этот разговор, да и вообще, какого черта она потащила следователя туда, куда и без него прекрасно бы съездила? А еще уламывала его, дурочка, по телефону. Целый час уламывала. Мало ей какой-то невидимой соперницы-криминалистки, которую скорее всего Терещенко и не желал покидать, раз так настойчиво отказывался от поездки. Так вот, мало ей этой криминалистки, теперь еще и Марина к Вадиму прицепилась. И все это на фоне ее несбыточных надежд повернуть время вспять и заставить упрямца вновь полюбить ее. Словом, идиотка! Сама себе яму вырыла, а теперь злится. Чего же она ждала? Что поездка за город всколыхнет в нем романтические чувства? Какая наивность! Сама того не желая, Алена горестно покачала головой.
Вадим тронул ее за руку. Она вздрогнула, посмотрела на него, с ужасом чувствуя, что начинает дрожать мелкой противной дрожью.
— Жалеешь? — участливо осведомился он так тихо, чтобы Марина за слабым урчанием мотора не расслышала их переговоров.
— С каких это пор ты стал читать мои мысли? — Дрожь только усилилась.
И, даже распаляя себя наигранной злостью, успокоиться Алена не могла.
— Читать твои мысли не составляет никакого труда. У тебя все написано на лице, — душевно сообщил он.
— Дождались. — Она резко отпрянула в сторону, дабы показать, как противно ей находиться с ним на столь интимном расстоянии. — От встречи к встрече ты становишься все противнее и противнее. У тебя в характере появилась такая мерзкая черта, как бы сказать…
— Прямота? услужливо подсказал он и улыбнулся.
— Кто бы упрекал меня в мстительности," — прошипела она. — Ты только и делаешь, что пытаешься уязвить меня. За что, интересно? Зато, что я опять помогаю тебе вести расследование?
— Во-первых, это я тебе сейчас помогаю избавиться от дурацких бредней, что ты якобы участвуешь в новом расследовании. Уверяю тебя, что фирма «Дом», равно как и господин Кувалдин, к убийству Титова непричастны. Ну, может быть, там действительно имеются какие-то махинации, только наш отдел ими все равно заниматься не станет, это дело налоговой полиции и отдела экономических преступлений. А во-вторых…
— Что это вы там шушукаетесь? — Марина демонстративно надула губки. — Кто будет развлекать водителя? Так ведь можно и уснуть за рулем.
— Ты все равно ведешь словно с закрытыми глазами, — огрызнулась Алена.
— Я уже полчаса чувствую себя добровольной смертницей.
— Ох, Вадим! — добродушно хохотнула Марина. — Не женитесь на ней. Она вас с потрохами съест.
— Можешь успокоиться, он и не собирается. — Настроение Алены приблизилось к отметке злостной апатии, когда хочется все крушить, но руки как-то опускаются сами собой при мысли, что эти вожделенные действия не принесут ровным счетом никаких результатов. — У него же эта… криминалистка.
Извини, не знаю, как ее зовут, поэтому говорю в столь неуважительном наклонении.
— Ее зовут Лена, — сдержанно ответил Терещенко.
— Ага, значит, тоже Алена, — ехидно подметила она.
— Не «ага» и не «тоже Алена», а Лена, — заупрямился он.
— Ладно, Лена так Лена, — легче-то ей все равно не стало.
— Н-да… А нашей Алене вряд ли вообще кто-нибудь подойдет. — Марина решила нахально развить свою мысль:
— Она у нас девушка самодостаточная…
— Если ты забыла, то напоминаю: Вадим знает меня много дольше, чем полчаса, проведенных в твоем обществе. Он уже успел составить обо мне собственное мнение и в твоих пояснениях вряд ли нуждается. А я уж тем более! — «Интересно, „Мицубиси“ имеет механизм катапультирования? Если да, то где кнопка?!»
— Вот разве что ее любимый следователь Терещенко. — Приятельница словно не слышала едких реплик Алены. — Вот с ним она ладит. Практически он единственный человек мужского пола, кого бы она не желала придушить.
«Как же ты ошибаешься! — Алена едва удержалась, чтобы не усмехнуться, и, почувствовав на себе взгляд Вадима, тут же опустила голову. — Он самый первый, на чьей шее я бы с удовольствием сцепила пальцы!»
Поймав себя на том, что руки у нее зачесались, она заставила себя уставиться в окно. Так легче отвлечься от маниакальных желаний. Больше в разговор она не вступала, краем уха улавливая воркотню Марины и негромкие ответы Вадима. «Ну и пусть! — думала она. — Пусть наслаждаются. Подумаешь, тоже мне, сладкая парочка!»
* * *
Обещанным «практически готовым и обустроенным поселком» оказались два готовых жилых дома, в одном из которых окна были завешены тяжелыми гардинами, видимо, там кто-то уже обитал, три остова строящихся коттеджей, пять расчищенных под закладку фундамента площадок и вполне внушительная общая ограда с массивными витыми воротами, придававшая местности некую законченность. Кроме перечисленного, внутри ограды не было ничего. Ну, разумеется, если не считать сосновых деревьев, кустарников и травы, которые несколько скрашивали пейзаж строительных работ. В целом «поселок» произвел на Алену гнетущее впечатление — чем-то напоминал не то разграбленную, не то брошенную усадьбу. Место, хоть и зеленое и солнечное, выглядело все-таки унылым, впрочем, как все стройки.
Парочка красивых трехэтажных коттеджей, словно специально выстроенных у ворот, оптимизма не прибавляла. Алене показалось, что она попала на строительство века, не в смысле грандиозности, а в смысле длительности — никакой рабочей суеты, тишина, легкий ветерок, качающий хвойные кроны, — полное отсутствие цивилизации.
Долговязый агент Яковлев, которого Алена уже имела счастье созерцать в офисе фирмы «Дом», встретил их компанию вымученной улыбкой, пояснив:
— Вы у меня сегодня уже третьи. А тут такая жара…
И вздохнул.
Алена могла его понять: действительно, погода стояла на редкость жаркая — 30 градусов. Выйдя из машины, она тут же пожелала вернуться назад в прохладный, обдуваемый кондиционером салон, но сыскной интерес пересилил, и она поплелась вслед за Мариной.
У той обещанный «облагороженный ландшафт» сразу же отбил всякое желание ворковать и веселиться. Сначала она тупо озиралась, пытаясь понять, не ошиблась ли адресом и не заехала ли по недосмотру куда-то не туда. Видимо, подобные размышления еще вселяли в нее некую надежду, но когда она узрела выползающего из ближайших кустов Яковлева, то надежды эти рухнули, уступив место апатии.
«Поселок» ей не понравился. И в общем-то ее можно было понять.
Вадим бродил за приятельницами на расстоянии, разглядывал стройки и площадки. Медлительный, разморенный жарой агент тоже не прилагал особенных усилий, дабы поддержать в клиентке боевой дух, который подтолкнул бы ее на покупку земельного участка. Он вяло болтал о жгучем солнце, о дураках-синоптиках, которые «все обещают и обещают дождь», о своей скотской работе, сетуя на то, что следующий клиент приедет в семь вечера, а ему здесь сначала париться, а потом отбиваться от комаров. С такими стенаниями они доползли до участка, который собиралась выкупить Марина.
— Вот. — Яковлев вяло махнул рукой в сторону большого квадрата земли, огороженного леской, теряющейся в траве. Величину участка на глаз определить было невозможно. Впрочем, Марину, похоже, теперь уже мало занимало, все ли тут сотки.
