Вторая же группа, более многочисленная и наглая, с вожаком в лице майора Балаболко, проникла на территорию ликеро-водочного завода «Ливиз», имитируя преследование опасного преступника – бисексуального маньяка, которого изображал дознаватель Палиндромов, и забаррикадировалась там в разливочном цехе, захватив в качестве заложников двух грузчиков из ночной смены. Был вызван ОМОН, но, к счастью, охрана «Ливиза» еще до приезда автоматчиков справилась с оборзевшими налетчиками. Пока несколько невооруженных охранников отвлекали засевших между отключенных конвейров ментов, трое здоровяков из подчиняющейся лично директору завода спецгруппы зашли с тыла и выбили Балаболко и компанию из цеха, облив их водой из пожарных шлангов...
* * *
– Аркаша, тебя Мизинчик, – Ортопед бросил Клюгенштейну свой мобильный телефон «Siemens SL45». – У тебя, блин, труба не отвечает...
– Как не отвечает? – удивился Глюк и проверил свое средство связи. – Блин, разрядилась... Да, Паша, слушаю...
Пока Аркадий болтал с Мизинчиком, Грызлов и Стоматолог проследили, чтобы банкир правильно подписал все бумаги по передаче имущества секретарю Светочке и поставил свою закорючку на платежных документах, отправляя свои семнадцать миллионов долларов и три с половиной миллиона «бакинских» мадам Стульчак на счета ста сорока девяти детских домов по всей России.
Приглашенные в кабинет нотариус и начальник операционного отдела банка вежливо сделали вид, что не замечают обвивавшей Моисея Львовича веревки и того, что у него свободна всего одна рука. Правая, которой он расписывался.
Покончив с формальностями, посетители удалились, а неожиданно разулыбавшийся Глюк повернулся к братанам, подмигнул им и распрощался с Мизинчиком.
– Чего там Паша хочет? – поинтересовался Стоматолог.
– Предлагает, блин, в гонках участвовать, – Аркадий задумчиво посмотрел в окно.
– Гонки – это хорошо, – обрадовался Ортопед. – На чем гонять будем?
– Главное – не на чем, а с кем...
– Так с кем? – осведомился Стоматолог.
– С мусорками, – хмыкнул Клюгенштейн. – Ща всё объясню, только, блин, жене позвоню, предупрежу, что задержусь...
* * *
Ведущий телепередачи «Угнать и продержаться!» Николай Хаменко пристал к мирно кушавшему в кабаке отеля «Невский палас» Мизинчику совершенно случайно – просто звезду экрана подсадили к братану по причине отсутствия свободных столиков.
Сначала Хаменко немного покоробило то, что верзила его не узнал, но после пары рюмок «Петра Великого» огорчение прошло и Николай осторожно забросил удочку насчет участия братка в его шоу, суть которого заключалась в том, что герой программы должен был тридцать минут удирать от патрулей ДПС на оснащенной маячком радиопоиска машине и, если ему это удавалось, получал в собственность четырехколесное средство передвижения.
Сам Мизинчик от гонок отказался, ибо на вечер у него была назначено очень важное дело, а именно – встреча в аэропорту прилетавших из Германии друзей, однако помог своему сотрапезнику и позвонил Глюку, который после короткого обсуждения принял предложение Хаменко.
Николай потер потные ладошки, назначил время приезда героев на место съемок и тут же связался с Москвой, радостно сообщив владельцам телеканала, что договорился об участии в передаче настоящих питерских бандюганов и что цену за рекламу в этой программе можно задрать процентов на пятьдесят. Телемагнаты похвалили оборотистого Хаменко и пожелали ему успехов...
* * *
– Так, – Клюгенштейн обошел вокруг маленького универсала «Kia Rio» серо-голубого цвета, бросил взгляд на стоявшие в ряд милицейские седаны «Ford Crown Victoria», задумчиво пожевал нижнюю губу и наклонился к невозмутимому Пыху, сидевшему за рулем своей «BMW 540». – Коля, какая ширина у «Виктории»?
– Сейчас, – Николай Раевский перелистнул страницу автокаталога. – Тысяча девятьсот восемьдесят шесть миллиметров...
– А разгон и моща двигателя?
– До сотки – секунд за десять, мошность – двести двадцать три силы...
– Так, – Аркадий оглянулся на Хаменко, суетившегося возле автобуса с огромной тарелкой спутниковой связи на крыше и снова склонился к Пыху. – Теперь то же самое по «Киа».
– Ширина – тысяча шестьсот семьдесят пять, разгон – четырнадцать и две десятых секунды, движок – девяносто восемь сил, – Раевский нахмурился. – Менты, конечно, козлы. И Хаменко – козел. У них, блин, запас мощности в два раза выше...
– Война, Коля, это не кто кого перестреляет, – Глюк процитировал главного героя полюбившегося ему кинофильма «А зори здесь тихие», – а кто кого передумает... Есть у меня одна мыслишка, блин. Значит, так, сделаем следующее...
* * *
– Ну и на фига ты согласился? – спросил Ортопед, когда уселся рядом с Клюгенштейном на штурманское переднее кресло. – Блин, да как же здесь уместиться-то? – Грызлов попытался устроиться поудобнее, но у него это плохо получилось – маленький универсал калининградской сборки не был рассчитан на габариты как у Михаила.
– Не скажи, Мишель, – Глюк хитро прищурился. – Дело, блин, в принципе... Ментов укатать – святое...
– Так то оно так, – согласился Ортопед. – Но как мы, блин, их уделаем?
– Братва уже на местах, – спокойно сказал Аркадий, в последние полчаса обзвонивший половину братанского коллектива. – Общими усилиями придавим мусорков. Жаль, блин, Дини нет... Он бы еще чего придумал, – Клюгенштейн высунулся в окно и громко сообщил членам съемочной группы. – Мы, блин, пробный кружок сделаем, чтобы к тачке привыкнуть!
Прокатившись по микрорайону, откуда предстояло стартовать, Глюк и Ортопед пришли к выводу, что универсальчик не так плох, как это сначала показалось привыкшим к огромным джипам бугаям. Калининградское изделие бодро шныряло по дороге и легко вписывалось в повороты.
– А чё, нормально, блин, – Грызлов провел ладонью по пластику торпеды, когда они остановились на светофоре. – Хорошо идёт. Только вот, блин, салон узковат...
– Это нам как раз на руку, – хитроумный еврей Клюгенштейн предвкушающе улыбнулся.
Запиликал телефон.
– Да! – Аркадий поднес трубку к уху. – Ага... Так... Так... И где?.. Понятно... А потом куда можно?.. Так... Так... Не вопрос... И оттуда направо?.. Угу... Понял... Давай! – браток отдал мобильник Ортопеду. – Всё пучком, пацаны готовы...
* * *
Паниковский, поставивший свой черный «Peugeot 607» на самом краю откоса, за которым начинался огромный пустырь, повернулся к расслабленно курящему Ди-Ди Севену:
– Ну, блин, и вот... Открываю тетрадку сына, читаю – «Я представляю его себе узкоглазым, желтолицым всадником, с визгом и улюлюканием скачищего на своем низкорослом взмыленном коне. Живет он обычно в юрте, в Юго-восточной Азии. До революции семнадцатого года он был совершенно неграмотным, а после революции русские научили его читать, писать, пользоваться зубной щеткой, строить каменные дома и носить джинсы...». И дальше, блин, в том же духе. Но стоит «два».
– Странно, хорошее ж сочинение, – удивился Ди-Ди Севен.
– Так и я о том же! – Паниковский легонько стукнул по оплетке руля. – Но, блин, тема была не «Как я представляю себе татарина», а «Как я представляю себе Гагарина»... Лёшка просто не расслышал.
– Бывает, – философски заметил коллега. – Кстати, скоро они начнут?
– Минут через десять, – Паниковский посмотрел на часы. – Даже через восемь... Так вот, пошел я к той крысе-училке в школу, чтобы побазарить. Предупредил заранее, естественно, не быдло ж какое... Так она в кабинете заперлась. Ну, дверь то я быстро высадил...
* * *
– Правила просты, – освещенный прожекторами Хаменко заметался по маленькой сцене, украшенной огромной надписью «Угнать и продержаться!». Телепередача началась. – Наши участники на голубом «Киа Рио» должны будут тридцать минут удирать от умудренных опытом экипажей дорожно-патрульной службы! Скажу вам по секрету, уважаемые зрители, что шансов у них немного!
– Это мы еще посмотрим, – буркнул Клюгенштейн, слушая вводный текст ведущего.
– Возглавляет милицейское подразделение известный вам по прошлым программам подполковник Жигулёвский! – Хаменко приобнял за плечи зардевшегося толстого гаишника. – На его счету сотни реальных задержаний угонщиков и два десятка – в нашей передаче!
– Знаю я этого Жигулёвского, – зевнул Ортопед. – На Попова [53] в кабинете сидит, капусту шинкует... Никогда, блин, ни на какие задержания не ездил.
– Это телевидение, – пожал плечами Аркадий.
– У наших участников-угонщиков будет три минуты форы! – продолжил ведущий. – Когда они истекут, вслед за ними на этих прекрасных мощных машинах бросятся наши доблестные милиционеры! Кстати, седаны «Форд» – лучшие полицейские седаны в мире! Просторный салон, мощный двигатель, комфортная подвеска – это всё «Форд»! И это не реклама, а реальность!
