Ознакомительная версия.
Катя проследила за моим взглядом и вдруг воскликнула:
– Бегите скорей, вон автобус идет, следующий будет лишь через два часа, торопитесь. Поговорим вечером. Я с пяти снова в лазне дежурю, там можно потрепаться. Извините, я мужа жду, а он у меня очень ревнивый, увидит вас рядом со мной и прибьет.
– Ладно, – кивнул я, – тогда до вечера, побегу к автобусу.
Но раскрашенный в желто-зеленые цвета «Икарус» уехал без меня. По пути к остановке я врезался на полном ходу в группу шумных, страшно активных немецких туристов, в основном старушек. Маленькие, юркие, похожие друг на друга, словно белые мыши, они запрудили весь тротуар, и когда я наконец сумел выбраться из суетливой толпы, то увидел уже удаляющийся автобус.
Но я решил не огорчаться. В конце концов, куда мне торопиться? Мобильный молчит, следовательно, Николетта и Кока пока спокойно спят. Едва дамы проснутся, мигом начнут дергать Ивана Павловича за поводок. Лида Московская, скорей всего, сейчас на работе, у меня есть только ее домашний адрес. Впрочем, можно вернуться в кафе и спросить у Кати, где она работает.
Ноги сами собой понесли меня назад. Но на пороге заведения я притормозил. Стоп, Иван Павлович, ты, по извечной московской привычке, излишне суетишься. Автобуса нет и в ближайшее время, учитывая местные порядки, он не подойдет. Я сейчас, правда, не в Ковальске, но, сдается, в этом местечке, название которого мне трудно произнести, царят все те же привычки. И потом, Катя же предупредила меня о ревнивом муже, не стоит ее подставлять.
Я толкнул дверь и снова оказался в человеческом муравейнике. Глаза обежали зал – где же свободный столик? Выпью еще кофе, посижу спокойно, поразмышляю.
– Извините, – сказала запыхавшаяся женщина в форменной одежде, – внизу яблоку упасть негде. Не соблаговолите ли подняться на второй этаж, там посвободней да и спокойней.
Я взобрался по лестнице и очутился на небольшом балконе, нависшем над залом. Выбрав столик у окна, я сделал заказ и от скуки принялся разглядывать гомонящее внизу человеческое море. Вскоре я заметил Катю. Она сидела прямо подо мной, и я хорошо видел ее светлую макушку. Надо же, блондинка от природы, Катя красится в темную шатенку. Обычно дамы поступают наоборот.
Она была одна. Я уже решил спуститься к ней, похоже, что супруг не явился на свидание. Девушка вытащила мобильный, но тут к ее столику подошел крепко сбитый парень с телефоном в руке.
Я не мог разглядеть его лица, зато хорошо видел светло-русые прямые волосы, широкую спину, обтянутую черной майкой, и мускулистые руки. Похоже, супруг Кати частенько посещает тренажерный зал. Рядом с маленькой, даже тщедушной женой муж выглядит настоящим красавцем. И он ее ревнует? Это комично. Скорей уж не слишком привлекательная Катя должна нацепить на свое сокровище поводок и всегда держать его при себе. В Ковальске полным-полно свободных женщин, только зазевайся – и уведут Аполлона. Впрочем, я знаю в Москве несколько пар, где вполне интересный, хорошо зарабатывающий муж сидит под каблуком у страшненькой жены-домохозяйки. Неисповедимы пути господни…
Наслаждаясь кофе, кстати, очень хорошим, я наблюдал за супругами просто так, без всякой цели, от скуки. Сначала парочка о чем-то беседовала. Потом муж расстегнул барсетку и протянул Кате конверт. Она взяла его, открыла, пошевелила губами, слов я, естественно, разобрать не мог, и протянула красавцу носовой платок, который тот мгновенно спрятал в карман. Затем парень встал и, не оборачиваясь, пошел к двери. У него была упругая, танцующая походка, на спине, под тонкой, плотно обтягивающей торс майкой перекатывались мышцы. Он напоминал молодого хищника. И еще – от него за километр несло опасностью.
Красавец вышел на улицу и мгновенно смешался с толпой, я потерял его из виду, сколько ни всматривался в окно. Катя осталась одна. Она вытащила из сумочки конверт, приоткрыла его… Было понятно – девушка не хочет, чтобы чужие любопытные глаза увидели содержимое пакета. Но она забыла про балкон. Я сидел наверху и, обладая стопроцентным зрением, увидел, что внутри конверта лежат доллары. Потом Катя медленно встала. Неожиданно в моей голове все стало на свои места. Катя обманула меня. Она встречалась не с мужем. Более того, она знала, что Иржи невиновен. Почему я так решил?
Да очень просто. Когда Катя вошла в квартиру к Свете, она, скорей всего, нашла на полу носовой платок со следами крови. Очевидно, убийца вытер им испачканные руки и обронил его. Катя нашла улику, более того, она поняла, кому принадлежит платок, и стала шантажировать владельца. Тот испугался и решил откупиться от нее.
Я вскочил на ноги. Надо немедленно остановить Катерину и срочно задать ей кучу вопросов! Но нельзя же сбежать, не заплатив за кофе!
Несколько драгоценных минут я потратил на поиски официантки. Пока она тыкала пальчиком в калькулятор, я сучил ногами, словно застоявшийся конь. Наконец на столик лег счет. Я бросил купюру и хотел рвануть к выходу, но был остановлен официанткой.
– Получите сдачу.
– Спасибо, не надо.
– Нам не разрешают брать чаевые.
– Оставьте на кассе.
– За такое меня могут уволить.
Я побежал по лестнице, потом, лавируя между столиками, добрался до двери… Но тут меня-таки догнала официантка и стала отсчитывать монетки.
– Вот одна, две, ах… это двадцать крон, нет, десять…
Наконец я вырвался на улицу, завертел головой в разные стороны и услышал визг шин, крик, а затем вопли на разных языках, среди которых различались и родные слова:
– Помогите!
– Убили!
– Такая молодая!
– Рокеры, сволочи, здесь они тоже есть!
Разноплеменная толпа ринулась вправо, я со всеми. Пробежав пару метров, я уткнулся в огромный автобус с надписью «Berlin», обежал его, попал в еще более густую толпу, распихал всех вопящих бабушек и дедушек и увидел Катю.
Она лежала на спине, широко разбросав в стороны ставшие неожиданно длинными руки и ноги. Под ее головой медленно растекалась темно-красная лужа. Глаза, не мигая, смотрели в голубое небо, рот открылся… Итак, Катя больше никогда ничего никому не скажет.
– Как это случилось? – спросил я у хорошенькой девочки, стоявшей рядом.
– Ferstehe nicht[8], – ответила та.
Я огляделся вокруг. Откуда слышна русская речь? Да вот же прямо передо мной стоит мальчуган лет десяти, азартно объясняющий старушке суть дела:
– Ой, бабуся! Ее как подшвырнет, как трахнет! Эх, жаль, ты ничего не видишь!
– Спаси господи, – мелко крестилась бабуля, – пошли отсюда, Феденька, незачем на горе глядеть.
– Погоди, буся, ща небось менты приедут.
Я схватил мальчика:
– Ты видел, как это случилось?
– А то!
– Расскажи.
– Она шла, и он фр-р-р, бух! Бам! Вау! Так заорала!
Я встряхнул ребенка:
– Сделай одолжение, говори нормально.
– А я как говорю? – удивился мальчик. – Вы из газеты, да? Будете про происшествие писать? Не забудьте мою фамилию указать: Ерофеев, Федя, ученик пятого класса. А ваше издание в Москве продается?
– Федя, – тихо сказал я, – попробуй подробно описать, как это случилось, и получишь гонорар, десять крон.
– Двадцать, – быстро сказал мальчик.
Я выудил монетку.
– На.
Через некоторое время картина происшествия стала мне более или менее ясна.
Катя торопилась к остановке. По дороге она, как и я, попала в толпу людей, которые высаживались из туристического автобуса. Чтобы не толкаться между ними, массажистка взяла чуть левее и собралась перейти дорогу. Она обошла автобус спереди, а не сзади, как то предписывают правила.
Когда Катя выскочила на проезжую часть, по ней несся рокер на мотоцикле. Увидав внезапно возникшую перед ним девушку, парень, естественно, не сумел затормозить, сбил несчастную, испугался и с места происшествия скрылся. Самое банальное ДТП, но, увы, со смертельным исходом.
Я слушал Федю и оценивал ситуацию. Откуда ни возьмись появились «Скорая помощь» и полиция. Тело Кати погрузили на носилки и сунули внутрь микроавтобусика, который тут же умчался прочь, не включая сирены. Один из полицейских поднял сумку девушки, она оказалась расстегнутой, и нехитрые вещи рассыпались по мостовой. Молодой человек в форме методично подобрал все: пудреницу, расческу, белый конверт… Второй представитель закона нырнул в кафе, оттуда через пару секунд примчались девушки с ведром воды и шваброй. Спустя несколько минут кровавая лужа была убрана и толпа ахающих туристов стала разбредаться.
Я подивился расторопности чехов. Вот это оперативность! В Москве, к сожалению, дело обстоит иначе. Милиция явится на место ДТП часа через два. «Скорая» заявится еще позже… И все это время труп несчастного будет лежать на мостовой, пугая прохожих. А здесь все следы убрали меньше чем за пятнадцать минут. Хотя городок живет туризмом, больше всего местные жители боятся напугать заезжих гостей, от количества которых, вернее, от их кошельков, напрямую зависит материальное положение аборигенов.
Ознакомительная версия.
