– Воткни то, что там было, и не морочь голову, – сказала Алиция. – Если толсто, возьми половину.
Павел послушно развернул прокладку, но теперь оказалось слишком тонко. Попробовал сложить иначе.
– Не получается. Дайте другое… – Замолчал, вглядываясь в предмет, который держал в руках. – Алиция, – сказал он удивленно, – ты вообще знаешь, что это?
– Не знаю. Какая-то бумага. Возможно, кусок газеты.
– Это письмо. Слушай, это какое-то письмо. Тебе, заклеенное.
Алиция была занята наведением блеска на мою туфлю.
– Возможно. Оторви половину или сложи втрое… Делай, что хочешь, только закрой эти чертовы дверцы, чтоб они не скрипели над головой! Иоанна, тебе будет очень мешать, если возле подметки останется красное?
– Лишь бы не везде, – буркнула я и отобрала у Зоси кусок ваты. – Если позволишь, кожу с лица я уж сама себе сдеру…
– Алиция! – крикнул Павел. – Но это письмо тебе! Заклеенное!
До Алиции, наконец, дошло.
– Письмо мне? – удивилась она. – А что оно там делает? От кого?
– Не знаю. Здесь не написано.
– Ради бога, закрывай наконец и берись за дело! – раздраженно воскликнула Зося.
– А если нечем?
– О боже, влипла, – сказала Алиция. – Закрой письмом, какая разница, черт побери?… Слушай, юбка тебе уже вряд ли пригодится, разве что перекрасить ее в красную.
– Ага. И жакет. Надо было за компанию и туфли оставить. Все красное так уж все красное! Как вам вообще это удалось?
– Это клей… – начала Алиция.
– Я разлил перед порогом клей, – оживленно продолжал Павел, машинально воткнул письмо в дверцы, захлопнул их и слез со столика. – Чтобы оставались следы.
– Все время морочил голову с ловушкой, – перехватила инициативу Алиция, – и я вспомнила про краску. Попробуй раздеться и надеть халат… Нет, не выйдет, у тебя еще руки…
– И ноги, – заботливо добавила Зося.
– Конечно, если б их не было, было бы гораздо удобней, – желчно заметила я.
– Нужно было что-то яркое, чтобы убийца оставил четкие следы, – продолжал Павел. – И чтоб не смывалось…
– Это вам вполне удалось.
– Алиция смешала краску с клеем…
– Павел, бери и вытирай пол, – вмешалась Зося, всовывая ему в руку кусок ваты. – Не хватало еще, чтобы Хербертова аристократка тут приклеилась. Да не там! Здесь, в кухне! И в передней. И около входа. Везде, где ходила Иоанна.
– Черти ее по всему дому носили, – пробурчал Павел.
– Понимаешь, – продолжала Алиция, – отставила банку на полку, хотела добавить еще клея, но тут банка грохнулась… На кой черт ты лезла через окно?
– Чтоб не будить. Забыла ключи.
– Да, это у тебя неплохо получилось…
После часа каторжных усилий по дому можно было ходить. Свою загубленную одежду я бросила на постель Алиции.
– Какое счастье, что сумка мне мешала, и я ее бросила в кусты! Хоть что-то уцелело! В недобрый час придумала я все красное!…
* * *
Хлопоты, связанные с изысканным и одновременно свойским ужином, множились, как кролики по весне. Херберт с Анной-Лизой ожидались в семь. Перед этим надо было закончить с бигосом и выветрить из дому запах капусты, с которым смешивался пронизывающий аромат растворителя. Он смердел по всему дому. Алиция купила еще бутылку, чтобы дочистить диван, на который эти безумцы меня вчера завлекли, и двери, на которые я неосторожно оперлась. Спасти благоухающий растворителем диван Зося пыталась с помощь спирта, духов и кофе.
– Ничего не помогает, – принюхиваясь, сказала она. – Перебивает все.
– Как жаль, что нет клопов, – посетовал Павел. – Вымерли бы все, как один.
– Нужно что-то придумать. А то и впрямь похоже, что мы здесь морили тараканов. Нельзя так оставлять!
Подумав, я предложила воспользоваться луком. Или чесноком.
– Спятила, от лука вообще можно будет рехнуться! – запротестовала Зося.
– От чеснока – да. Но лук пахнет очень даже аппетитно. Сделаем салат из помидоров с луком. Пусть думают, что это от него.
– На диване будем пить кофе, – заметила Алиция. – Кофе с луком – превосходное сочетание!
В итоге наших совместных усилий диван мог смело конкурировать с наигрязнейшим восточным базаром, причем недавно пережившем дезинфекцию. Раскрыли все окна и двери, пытаясь устроить сквозняк. Ко всем блюдам для убедительности в изобилии добавили лук. Если бы он не кончился, Алиция, пожалуй, приправила бы им и мороженое.
Готовку завершили буквально в последнюю минуту. И тут выяснилось, что нам страшно повезло: у Херберта и Анны-Луизы был насморк! Сначала они, правда, слегка удивленно потягивали носами, но чуть позже вполне акклиматизировались.
Вечер протекал в приятной атмосфере. Гости впервые пробовали бигос и искренне его хвалили. Трудности возникли лишь под конец ужина. Из-за борьбы со зловонием мы не успели подготовиться к следующему номеру программы. Кофе, пирожные, сливки, электрокофеварка, чашки и другие необходимые принадлежности все еще находились на кухне. Следовало как-то незаметно перенести их в комнату, но раздвинутый стол перекрыл прямое сообщение.
– Зося, кружным путем! – шепнула Алиция, одновременно поддакивая Херберту. – Через ванную!…
Зося свободным движением слегка задвинула занавеску, прикрыв от посторонних взоров глубину кухни, и пропала в дверях ванной с кофеваркой в руках. Я вступила в оживленную беседу по-французски с Анной-Лизой и попутно под столом лягнула Павла. Павел незаметно смылся.
Алиция плела сети насчет наследства и, наконец, добилась своего: Херберт сам предложил свои услуги. Теперь можно было встать из-за стола и перейти в салон пить кофе.
– Пирог, шоколадки и все прочее каким путем? – нервно шепнула Зося, убирая посуду.
– Обычной изысканной дорогой. Через сортир, – ответила Алиция. – Стол сложим после.
Запах кофе пикантно смешался с ужасающим зловонием, исходящим от дивана. Я уступила аристократку Зосе и прислушалась к разговору Херберта и Алиции.
– Родители разбирали мансарду, – сказал Херберт, – и нашли сверток с твоими вещами. Может, хочешь забрать? Такая небольшая пачка…
– Мои вещи? – удивилась Алиция. – Интересно, что это может быть? Возьму при случае.
Херберт покачал головой.
– Сейчас они в отъезде. Но я могу забрать ее. Мы же все равно с тобой встретимся в ближайшие дни…
Поздним вечером гости покинули дом, искренне поблагодарив за прием и кашляя при каждом втором слове.
Вонь в передней стояла невыносимая – Зося оставила за дверями бутылку с растворителем.
– Стоит ли это наследство таких хлопот? – с сомнением спросила я.
– Интересно, как это подействует на их насморк? – задумчиво сказал Павел. – Вылечит или наоборот?
– Возьми бутылку и поставь ее наверх, – потребовала Зося. – Пусть наконец перестанет тут вонять! Не будем сегодня ничего мыть.
Зазвонил телефон. Павел поднял трубку.
– Минуточку, Алиция, тебя господин Мульгор.
Г-н Мульгор, уведомленный о вчерашнем происшествии, рассказывал о своих изысканиях на эту тему.
– Толку – чуть, – сказала Алиция, положив трубку. – По-прежнему ничего не известно. Хотя иногда мне кажется, что он от нас что-то скрывает.
– Было бы странно, если бы не скрывал, – заметила я. – Полиция для того и существует, чтобы наводить тень на плетень. А что говорил, кроме того, что скрывал?
– У Аниты на вчерашний день нет алиби. У Роя тоже. Иенс звонил не из дома, а от приятеля, у которого как раз в гостях сидел какой-то подозрительный иностранец. Полиция на него уже давно глаз положила. Почему – не сказал. Снимки сделали. Автомобиль – «мерседес», за рулем которого сидел некто в больших очках и шляпе, надвинутой на глаза. Спрашивал, не приходил ли счет за живую изгородь. Не было ничего такого?
Все согласились, что не было.
– Наверняка еще будет. Вроде бы придумали какие-то новые способы борьбы, и при следующей попытке убийца непременно будет пойман.
– Что, требуются добровольцы на роль жертвы? – язвительно поинтересовалась Зося.
Алиция вздохнула.
– Не знаю. Может, все-таки лучше найти письмо от Эдека?
– Кстати, – напомнила Зося. – Павел, поставь бутылку на место!
Павел послушно взял бутылку и начал восхождение, но вдруг застыл на кухонном столике с поднятой ногой и с интересом посмотрел на Зосю.
– Проассоциировалось с письмом наверху?
– С каким письмом?
– Шкафчик закрыт письмом. Я же говорил вам вчера!…
Мы тупо уставились на него.
– Боже! – с ужасом простонала я. – Кто-то тебе помешал, держала письмо в руке и не знаешь, что с ним сделала! А шкафчик открывался самостоятельно!… Павел!…
Павел был уже наверху. Мы наперебой совали ему разнообразные инструменты. Он выхватил прокладку клещами, чуть не сорвав дверцы с петель: Алиция выхватила у него из рук конверт.
– Да, – сказала она. – Господи ты боже мой!
