Ознакомительная версия.
– Ну и что? – пожала плечами добрая мамаша. – Их можно не забирать.
Садик? Да это интернат! Очевидно, на моем лице отразились не самые добрые чувства, потому что Дина сказала:
– Зачем их брать? Что дома хорошего? Вон, даже хлеба и того нет, голова вспухает от мыслей, где деньги взять, чтоб им кашу сварить, а в садике четыре раза покормят, спать уложат, да еще и позанимаются. Я не могу их учить, нервная вся стала из-за мужниного пьянства, дерганая, нет, детям пока лучше не дома. У других бабушки, дедушки есть, а у нас никого, помощи ждать неоткуда…
Она начала всхлипывать, теребя край грязной клеенки.
– А где же вы вообще средства берете? Вы работаете?
– Олег ходит на службу.
– Куда?
– Снег чистить, дворником нанялся.
– А вы?
– Я?!
– Вы.
– Интересное дело, – возмутилась Дина, – кто-то же должен за домом следить и детей воспитывать. Трое все-таки на руках. Только крутись. Стирай, убирай, готовь, о какой работе может идти речь?
Я подавила возглас негодования. С такой лентяйкой встречаюсь впервые. Дома нет ни копейки, а она дрыхнет до часу дня по уши в грязи. Нет бы вскочить пораньше, прибрать, все помыть – и на службу. Все это неправда, что в Москве невозможно найти работу. Да, синекура, где платят доллары и при этом не заставляют особо ломаться, никому особо не светит. Но, если нужда схватила за горло, согласишься на любое предложение. На дверях супермаркета, где только что я покупала сладости, висит огромное объявление: «Нужна уборщица». Кстати, поломойка требовалась и в булочной, которая расположена дверь в дверь с универмагом. Но Дине неохота бегать с ведром и тряпкой, намного комфортней брать деньги «в долг» у сердобольных знакомых и стонать о тяжелой доле жены алкоголика.
– Больная я вся, – хныкала Дина, – желудок ноет, печень подводит. Доктор говорит – невроз. Лечиться мне надо, требуется отдых на море, хорошее питание, ну фрукты там, витамины и, естественно, положительные эмоции, а где их взять?
Я сидела, плотно сцепив зубы. Молчи, Дарья, молчи, тебе нужно расположить к себе эту противную бабу, иначе она не пойдет на контакт. Но с языка были готовы сорваться злые слова.
– Где прикажете взять радость? – окончательно распалилась Дина и резко встала.
Обдав меня запахом немытого тела и грязных волос, она широко распахнула дверь в одну из комнат:
– Вот, любуйтесь.
Я перевела взгляд в открывшееся помещение. В большой спальне было пусто. Ни стола, ни стульев, ни кровати. На полу валялся обтрепанный матрас, где без простыни, подушки и одеяла лежал довольно молодой человек в рваных джинсах и изношенном свитере.
– Смотрите, – торжествующе сказала Дина, – моя основная радость, супруг и опора, третье плечо, Олег Рогов собственной персоной. Спит себе и в ус не дует, а жена ломайся целый день, топчи ноги.
Мужик внезапно издал тихий стон, я встала, подошла к ложу и нагнулась. Парень не спал, ему было дико плохо. Бледную кожу, липкую на ощупь, покрывали капли пота, тело время от времени сотрясала крупная дрожь, между полуприкрытыми веками виднелась белая полоска, изредка из груди несчастного вылетал звук, похожий на вой.
Испугавшись, что он сейчас умрет, я схватилась за трубку.
– Эй, – насторожилась Дина, – куда вы звоните-то?
– Врачу.
– К пьяному не поедут.
– Это специалист по алкоголикам.
– У меня нет денег на похмельщика.
– Я их у вас не прошу, сама заплачу.
– Лучше мне баксы отдайте, – оживилась она, – чего Олега из пьянки выводить, пустая затея, завтра опять нажрется!
Я очень не люблю пьяниц, но сейчас в моей душе впервые шевельнулась жалость к алкоголику. Бедный мужик, за что ему встретилась на жизненном пути такая грымза? Как бы ни выпендривались женские журналы, пытаясь вложить своим читательницам в голову простую мысль: муж – опора семьи, им ни за что не убедить меня в этом. Хорошо, конечно, если супруг способен обеспечить жену и детей, но если нет… Бери-ка, дорогуша, в руки вожжи и сама управляй семейным возом.
– Намочите полотенце и вытрите ему лицо, – велела я, – доктор прибудет минут через десять.
– Еще чего, – фыркнула Дина, – и не подумаю, сама его обтирай, коли жалостливая такая!
Поняв, что спорить с мерзкой бабой бесполезно, я пошла искать ванную комнату. Она была в самом конце коридора и представляла собой дивное сочетание роскоши и нищеты. Джакузи с дорогими кранами, зеркало в шикарной раме, умывальник на специальной подставке и пол из мраморных плит. Но повсюду виднелись капли подсохшей зубной пасты, обмылки, тряпки, а косметики не наблюдалось вообще. На красивой, но отвратительно грязной полочке, одиноко стоял крем «Черный жемчуг», тут не было даже шампуня. Отыскав наименее грязную тряпку, смахивающую на полотенце, я вернулась в спальню и вытерла несчастному лицо. Внезапно мужчина открыл глаза, посмотрел на меня затуманенным взглядом и прошептал:
– Плохо, кончаюсь.
– Сейчас врач приедет.
Парень продолжал смотреть на меня большими карими глазами, и я вдруг почувствовала острый укол. Олег как две капли воды походил на умершего Красавчика. Те же картинные, темно-каштановые кудри, только грязные и спутанные, твердый подбородок, словно нарисованный рукой опытного художника рот, тонкий, прямой нос, брови, разлетающиеся к вискам, огромные, бездонные глаза и высокий лоб мыслителя. Если парня побрить, помыть, переодеть, то перед глазами предстанет Алексей Морозов, умерший в 1990 году в спецбольнице от туберкулеза.
Пока приехавший врач возился около Олега, я схватила Дину за плечо:
– Морозов Алексей кем вам приходится?
– Кто? – удивилась лентяйка. – Я не знаю такого.
– У вашего мужа братья есть?
– Нет.
– А родственники?
– Мать имеется, отец помер.
– Может, дядька был или из двоюродных кто?
Дина покачала головой:
– Нет. Свекровь хитрая, и мать ее тоже такая была, не то что я, святая простота. Милая мамочка только одного родила, а потом всю жизнь жаловалась, как трудно ребенка воспитывать. Попробовала бы она, как я, троих на ноги ставить…
– Нужна госпитализация, – сообщил доктор, – здесь не выведу.
– Увозите, – согласилась я.
– Если к Егорову в отделение, – объяснял врач, – то к вечеру бегать станет, но стоит это пятьсот баксов.
Я раскрыла кошелек и вынула зеленые бумажки. Увидав кучу денег, Дина побагровела.
– Другой бы муж отказался от клиники, – завела она, – и отдал баксы жене с детьми, а этот все на себя потратить норовит.
Я не выдержала и, глядя, как санитары уносят стонущего Олега, сказала:
– Был же период, когда ваш муж зарабатывал хорошо, купил эту квартиру, мебель…
Дина вздохнула:
– Ну, это длилось недолго. Олег дурак. Деньги вечно всем в долг давал. Семену на квартиру, например. Тот хоромы купить надумал, вот и прибежал: дай, дай, через год верну.
Олег дал ему необходимую сумму. Дело происходило весной 98-го. В августе случился катастрофический обвал рубля. Никаких денег Олег назад не получил.
– Думаете, такой случай один? – ныла Дина. – Так нет же! Андрею на машину дал, Анька на открытие магазина выклянчила… Прорву долларов раздал. И никто, ни один человек, не вернул. А почему?
Я пожала плечами:
– Не знаю.
– А потому, – плевалась желчью Дина, – что расписок не взял. Я ему толковала: дружба дружбой, а денежки врозь. Так нет, он злился и орал: «Это мои друзья, как я их к нотариусу поведу?»
Вот и обули его приятели, меня теперь даже на порог не пускают. Отдали бы деньги, я жила бы сейчас припеваючи. Только все знают, что Олег допился до ручки. Он – идиот! Всегда всем помочь хотел…
– И Алексею с Надей?
– Естественно, – фыркнула женщина, – Лешке особенно, тот у него в школьных друзьях еще ходил. Но Алексей, слава богу, хоть деньги не цыганил, гордого изображал. Олег хотел ему дать сумму, но тот отказался. Мол, мне подачки не нужны, во! С голоду подыхал, а фасон давил. Но моего остановить было нельзя. Он Лешку к себе на фирму оформил, весной 98-го, в мае, а может, в июне. Зарплату тому положил тысячу баксов. Ну не идиот ли? И во всем так! Ну прикиньте, какой у нас случай вышел!
Дина с шумом высморкалась в то, что я приняла за полотенце, и швырнула тряпку в помойное ведро.
– Воняет, жуть, рыбой несет, – пробормотала она.
Ну, если вместо того, чтобы стирать белье, Дина его выбрасывает, тогда нечего удивляться, что в доме нет денег.
– Он Лешку своим секретарем оформил, как-то понадобилось им в область по делам…
Парни уехали утром, около восьми. Диночка только обрадовалась, что мужа не будет дома допоздна. Можно обед не готовить, а остаться в кровати, обложившись конфетами.
Часов до восьми Дина провалялась в подушках, бездумно щелкая пультом, потом задремала. Проснулась она около трех и сразу поняла, что мужа нет. Как ни ленива была Диночка, а с кровати спрыгнула и кинулась к телефону, но мобильный Олега приветливо отвечал: «Абонент временно недоступен, попробуйте позвонить позже».
Ознакомительная версия.
