– О’кей.
Напоминая своим видом сомнамбулу, Альбина скрылась за калиткой.
– Вот что вы, мужики, с нами делаете, так и спятить недолго.
– Среди вас, женщин, тоже встречаются отвратные особы.
– Надеюсь, этот камень – не в мой огород?
Вместо ответа Роман подарил Софье страстный поцелуй.
* * *
Без пятнадцати шесть Марик проснулся от жуткой головной боли. Обозрев гостиную Костика, он нехотя поднялся с дивана и, проведя ладонью по небритой щеке, скривился.
Во избежание тяжелого дня требовалось немедленно опохмелиться. Взяв в баре полупустую бутылку мартини, Марк поднес горлышко к губам. Сделав пару глотков, парень потащился в спальню друга.
Растолкав сонного Костика, Марик забубнил:
– Слышь, Костян, че вчера было-то?
– Блин, шесть часов. Марк, иди на фиг!
– Харе дрыхнуть, я не помню ничего.
– Неудивительно. Литр виски один выжрал.
– Литр? Да ладно, не гони.
– Позвони Ромке, он подтвердит.
– Башка гудит.
– Опохмелись.
– Уже. Не проходит.
– Она у тебя еще больше загудит, когда домой вернешься.
– Не понял?
– Там поймешь.
– Да объясни толком!
– Ты хоть помнишь, с кем ко мне вечером приехал?
– С Ленкой?
– С пенкой! С прислугой своей.
Марик зевнул.
– А-а… припоминаю.
– Вот-вот. Вел ты себя по-свински.
– Мы вроде деньги жгли.
– Потом ты выдал нам все тайны королевского двора. Бинка небось до сих пор очухаться не может. Не по-джентльменски, Марик, а впрочем… чего ждать от алкаша?
– За базаром следи! Сам не меньше моего накачался.
– По крайней мере, с памятью у меня порядок.
– Бинка – ерунда. Я умею обращаться с бабами, могу подобрать ключик к любой телке. Сделаю девке подарок, растает, как сосулька на солнце.
– Угу, – прогудел Костик, закрыв глаза. – Сделай. Чтобы она тебя простила, ей надо купить диадему английской королевы. Иначе – никак.
Отмахнувшись от приятеля, Германов вышел из спальни:
– Я поехал.
– Удачи, – крикнул Константин. – Дверь не забудь захлопнуть.
На лестничной площадке у Марка ожил сотовый.
– Слушаю, – прохрипел он, нажимая кнопку вызова лифта. – Да. Еду домой.
Звонивший неожиданно отсоединился. Пожав плечами, Германов зашел в лифт.
До особняка он добрался сравнительно быстро. Выйдя из иномарки, Марк хлопнул дверцей и сделал несколько шагов по направлению к воротам.
Сильный удар по голове оказался смертельным.
Связавшись по телефону с Брониславой Егоровной, Катка выяснила, что пенсионерка уже два дня тому назад перебралась в особняк Германовых и восстановилась в должности экономки.
Договорившись с Брониславой о встрече, Копейкина порулила в область.
Машину Катка решила оставить не у ворот особняка, а на въезде в коттеджный поселок. Почему она захотела поступить именно так, а не иначе, сказать затруднительно.
Дойдя до калитки, Катарина беспрепятственно прошла на участок и направилась к широкому мраморному крыльцу.
Дверь открыла сама Бронислава.
Сегодня экономка выглядела неважнецки. Осунувшееся лицо, круги под отекшими глазами и подрагивающие губы заставили Кату внутренне сжаться и ощутить некий дискомфорт.
– Бронислава Егоровна, вот ваш журнал. Возвращаю в целости и сохранности. Спасибо вам.
Бабулька кивнула.
Не торопясь откланиваться, Ката попросила стакан воды.
– Во рту пересохло. Не откажете?
– Да о чем разговор. Проходите в кухню. А может, чайку?
– Хм… а хозяева не будут возражать против присутствия постороннего человека в доме?
– Раз вы приехали ко мне, значит, вы уже не посторонняя, к тому же кроме прислуги в доме никого нет. Клим с Яной на работе, Юрий в институте, а Эльвиру вызвали в прокуратуру.
– В прокуратуру?
Бронислава остановилась.
– Два дня тому назад у ворот особняка был убит Марик. Его ударили по голове чем-то тяжелым. Врач сказал, что мой мальчик умер мгновенно. Не мучился.
– Разбойное нападение?
– Может быть… у Марика украли золотые часы – подарок Клима на двадцатилетие, и мобильный телефон.
Ката попыталась сосредоточиться. Известие о смерти Германова сбило ее с толку. Что же это получается? За последний месяц от рук убийцы на тот свет отходит второй член семейства!
– Кухня там, – прошептала Бронислава Егоровна.
Усадив Катку за стол, экономка включила чайник.
– Сейчас приготовлю чай.
Сделав шаг, Бронислава схватилась за сердце. Вовремя подоспевшая Катка успела подхватить стонущую пенсионерку.
– Не пугайтесь, это уже третий раз за двое суток. Не могу в себя прийти. Марк… он же еще жизни не познал! Был в самом расцвете. За что?
– Бронислава Егоровна, вам необходимо прилечь.
– А как же чай?
– Чай подождет. Я помогу вам дойти до вашей комнаты.
– Сейчас отпустит.
– Нет, нет, не сопротивляйтесь.
Сморщившись, экономка махнула рукой:
– Комнаты для прислуги прямо по коридору. Моя спаленка – крайняя.
В спальне, уложив Брониславу на кровать, Катарина присела на круглый стул.
– У вас есть таблетки?
– Не надо лекарств. Я отлежусь, мне уже полегчало. Правда.
– Тогда я останусь с вами. И не спорьте. Кстати, а где кухарка, почему ее нет на кухне?
– Лидочка в соседней комнате, с Биночкой. Бедная девонька, она, как узнала о смерти Марика, так и слегла. Представляете? Второй день от еды отказывается, лежит, в потолок смотрит и плачет. Лидочка не знает, какому богу молиться, чтобы Бина стала прежней.
– А… почему Бина так тяжело переживает смерть Германова? Простите, я не так выразилась…
– Да вроде у них отношения были. – Бронислава понизила голос: – Молодые оба, каждый день друг другу на глаза попадались. Ну, то да се… Хотя подробностей я не знаю.
– Не хочется сыпать соль на рану, но я должна спросить: кто обнаружил тело Марка?
– Сосед. Он на работу утром мимо наших ворот проезжал и Марика заприметил. Мальчик лежал на снегу, а рядом – кровь… Это мне Лидочка сказала. Сама-то я только в полдень из Евочкиной квартиры сюда приехала.
– Говорите, сосед ехал на работу? Значит, было утро?
– Без чего-то восемь.
– А куда, интересно, собирался Марк?
– Он не собирался, наоборот, возвращался. Марк частенько проводит ночи напролет вне дома. Я хотела сказать… проводил. Мальчик он компанейский, общительный, друзей у него много. Вот они и штурмуют увеселительные заведения. Молодость, – снова повторила Бронислава. – И я, в отличие от многих моих ровесников, молодежь не осуждаю. Ну когда, как не в молодые годы, человек может развлекаться на всю катушку? В сорок лет как-то несолидно по дискотекам бегать, опять же, на пятом десятке в ночном клубе с юнцами не повеселишься. Всему свое время. Марик был мальчик без комплексов, он очень любил жизнь и старался взять от нее все. А она вот… видать, решила, что с него достаточно. – Бронислава заплакала.
– Успокойтесь, а то опять будет плохо с сердцем.
– Мне это уже не важно, – отмахнулась экономка. – Кому я нужна, старая развалина на восьмом десятке? Сама живу, а мои родненькие на том свете. Евочка, Марик… Я ж их с рождения воспитывала, с пеленок! Они мне как родные детки были. Я вам рассказывала, помните?
– Помню.
– На моих глазах ангелочки первые шаги делали, первое слово при мне сказали. Все, все им отдала!
На протяжении нескольких минут в комнате царила тишина. Потом в коридоре послышался стук, и дверь в спальню Брониславы открылась. На пороге возникла Лидия Серафимовна. С опаской поглядывая на Катарину, Лидия спросила:
– Броня, что с тобой?
– Сердце, Лидунь. Опять кольнуло. Да так, что едва на ногах устояла.
– Я пойду готовкой заниматься, – проговорила Лида, искоса бросая заинтересованные взгляды на Копейкину.
– Как Биночка?
– Ой, Бронечка, никак. Лежит.
– Поела хоть?
– Насилу уговорила ее бульон проглотить.
– А врача почему не вызываете? – спросила Катка.
– Дочь не велит. – Лидия покинула спальню.
– Подкосила нас смерть Марика, – с болью в голосе констатировала Бронислава. – И меня, и Бинку. О-хо-хо, что же дальше будет?
Катарина пришла к мысли, что настало самое подходящее время для начала заранее спланированного разговора. Взяв в руки ладонь Брониславы, она тихо произнесла:
– Бронислава Егоровна, за неделю, прошедшую с нашей последней встречи, у меня случился ряд непредвиденных обстоятельств. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что в настоящий момент я осталась практически на улице.
– Как на улице, милая?
– Я лишилась работы, и вот-вот меня выгонят из дома.
– Не понимаю, вы же говорили, что владеете детективным агентством, что стряслось?
– Агентство принадлежит моему супругу, а он… он воткнул мне нож в спину. Заявил, что полюбил другую женщину и в скором времени собирается связать с ней свою дальнейшую жизнь. Из агентства мне пришлось уйти, да и с квартиры я собираюсь съехать со дня на день.
