Сомпорн чувствовал: что-то не так. Он сидел в хижине со стаканом газировки и смотрел Би-би-си: душераздирающий рассказ английской пары о том, что с ними приключилось в джунглях.
Удивительно, думал Сомпорн, они высадили эту парочку у популярного среди туристов бара на пляже Пат-понг на Пхукете, а теперь их история вдруг превратилась в трагический эпос о выживании и торжестве человеческого духа. Почему они не рассказывают, что их всего лишь похитили? Зачем врут?
Очевидно, кто-то власть имущий не хочет, чтобы о похищении болтали. Но почему? Неужели в его план вмешалась политика? Может, тайское правительство боится, что плохие новости отпугнут туристов? Или за этим каким-то образом стоят США? Ничего удивительного: дядя Сэм всю жизнь сует нос не в свое дело. Сомпорн был уверен, что вся эта война с терроризмом стала лишь предлогом, позволяющим Америке захватить мир. Легко можно представить, как похищение туристов становится поводом для политического или военного вмешательства.
Сомпорн чувствовал обиду. Он нисколько не симпатизировал террористам; он сам был обычным преступником и хотел лишь по-быстрому срубить бабла. В терроризме никакой выгоды не было. Он бы не стал тратить время на бомбы, когда вместо этого можно играть в «Пай-гоу», пить виски и ласкать нежную, алебастровую кожу.
Сомпорн осушил стакан и тихо выругался, вдруг догадавшись, почему так долго ничего не слышно от мужа Шейлы. Наверное, правительство США заграбастало рок-музыканта и капает ему на мозги. Может, они и сообщения Сомпорна перехватили?
Нужно действовать тоньше, умнее, решил Капитан. Передать записку Торку Генри лично в руки.
Клайв Маглтон взял Торка за плечо.
— Готовы?
Колени у Торка подгибались, руки дрожали. Хуже, гораздо хуже страха сцены.
— Деваться некуда, правильно?
Клайв кивнул. Мэрибет ободряюще улыбнулась.
— Это не Шейла, я чувствую.
— Как ты можешь это чувствовать?
Девушка пожала плечами.
— Интуиция.
В конце коридора открылась дверь, появились Бен и миниатюрный таец в белом больничном халате; имя было вышито на кармане неразборчивыми тайскими буквами. Бен и врач подошли ближе, звуки шагов по линолеуму отдавались эхом в ярко освещенном коридоре.
Клайв прошептал на ухо Торку:
— Это тот самый, из иммиграции?
Торк кивнул. Подойдя, Бен приветливо протянул руку.
— Мистер Генри, я так рад, что вы сумели приехать!
Торк, не в силах больше сдерживаться, выпалил:
— Это Шейла?
Бен пожал плечами, изо всех сил стараясь изобразить сочувствие.
— Мы надеялись, что вы нам скажете…
Торк хрипло выдавил: «Оʼкей».
Представляя тайца, Бен легко выговорил непроизносимое имя:
— Это доктор Пхатхаратхаананунт.
Доктор улыбнулся, снял очки, протер стекла полой халата, потом протянул руку Торку, сочувственно кивая и улыбаясь.
— Здравствуйте, доктор.
Бен сердито посмотрел на Клайва.
— А ваше лондонское начальство знает, что вы здесь?
Клайв ничуть не смутился, включил свое австралийское обаяние, сверкнул ослепительно белой улыбкой. Даже загар стал как будто более насыщенным и интенсивным.
— Я здесь не по работе. Мы с Торком давние приятели.
Бен решил спустить этот вопрос на тормозах и обернулся к Мэрибет.
— Может, вам лучше подождать снаружи? Зрелище малосимпатичное.
Мэрибет решительно помотала головой, не собираясь упускать шанса увидеть настоящий труп. Она обожала фильмы «ужасов», а Хэллоуин был для нее самым любимым праздником. Девушка даже ездила в Оахаку на празднование мексиканского Dias de los Muertos — Дня мертвых. Прежде она довольно долго была готом, наряжалась как вампирша и, приняв немножко «экстази», могла всю ночь напролет протанцевать в таком виде в клубе.
— Я тоже знала Шейлу и смогу помочь с опознанием.
Мэрибет даже самой понравилось, как это прозвучало. Очень профессионально.
Бен лишь пожал плечами и отвернулся к доктору-тайцу:
— Давайте начнем?
Торк, Мэрибет и Клайв проследовали за Беном и доктором по ярко освещенному коридору морга Международного госпиталя Пхукета.
В морге было серо и холодно, тускло светили флуоресцентные лампы — совсем как показывают по телевизору. Серебристые металлические скальпели и пилы, щипцы и пинцеты заполняли серебристые металлические подносы на серебристых металлических каталках. Некоторые миски и ложки выглядели так, точно были украдены из какой-нибудь столовой. Неподалеку расположились электронные весы. На кафельном полу были устроены сливные канавки. Торк удивился, заметив молоток и набор отверток.
В одной из стен расположилась дюжина дверец. Доктор открыл одну из них и с видимым усилием вытянул завернутое в простыню тело. Бен следил за реакцией Торка, надеясь, что вид трупа до чертиков испугает музыканта и заставит отказаться от всей затеи.
— Готовы?
— Лучше, чем есть, не подготовлюсь.
Бен кивнул доктору, и тот откинул простыню, открывая покрытое пятнами, гниющее, покусанное насекомыми тело женщины из Сиэтла.
Торк задохнулся.
— Ужас, нах…
За всю свою жизнь не доводилось ему видеть ничего более отвратительного. Кожа у трупа почернела, покрылась струпьями, но в некоторых местах оставалась молочно-белой. По всему телу гноились раны; лицо было практически съедено, из-под плоти и мяса показался голый череп. Зрелище намного страшнее, чем вид мертвого барабанщика в ванной.
Торк едва справился с видом разлагающегося тела, но в ноздри ему ударил мощный запах: ужасная композиция из первобытного гниения и антисептиков, тошнотворная и в то же время какая-то обнадеживающая, напоминающая об аптеке. Торк содрогнулся, пытаясь справиться с рвотными позывами, удержать блевотину.
Бен вежливо улыбнулся.
— Не торопитесь.
Торк сглотнул, стараясь не дышать. К горлу подкатила волна желчной отрыжки.
— Что с лицом?
Доктор указал на прокушенную плоть.
— Черепахи. Возможно, угорь.
Мэрибет, лишь молча таращившая глаза, наконец издала какой-то странный звук.
— Буэээ! Черепахи?!
Доктор кивнул.
— Или угорь.
Мэрибет вдруг вспомнила, сколько раз она заказывала угря в суши-барах, обожаемого копченого «унаги». Ей стало нехорошо.
Торк посмотрел на Бена.
— Это не Шейла.
Бен и сам знал, что это не Шейла, но чем дольше заставить Торка смотреть на отвратительный труп, тем сильнее будет психологический эффект.
— Вы уверены?
— Шейла не была толстой.
— Тело долго пробыло и распухло.
— Пускай. Но Шейла делала бразильскую эпиляцию. Она бы ни за что не допустила, чтобы волосы вот так торчали по всей области бикини!
Торк отвернулся.
— Так вы уверены?
Музыкант снова посмотрел прямо в глаза Бену.
— Я — уверен. Это не Шейла.
Повинуясь кивку Бена, доктор накрыл тело простыней. Торк только сейчас осознал, что все время держался за руку Мэрибет.
Бен догнал Торка в вестибюле госпиталя.
— Можно с вами поговорить? Один на один?
Торк покачал головой. Бен уже вызывал у него явную антипатию.
— Будем говорить прямо здесь.
Бен посмотрел на Клайва и Мэрибет.
— Ладно. Но то, что я скажу, может вам не понравиться.
Торк перебил.
— От похитителей что-нибудь слышно?
— Вы же знаете, мы не ведем переговоров с террористами.
— Я спрашиваю про другое. Они с вами связывались?
Бен скривился и отрицательно качнул головой. Ну что ж, Торк сам заставляет его выложить плохие новости перед всеми.
— Нет, и я бы не надеялся на это, мистер Генри. К сожалению, скорее всего тело вашей жены сейчас плавает в каком-нибудь болоте. Нам повезло, что обнаружили этот труп.
Наконец заговорил Клайв.
— Как именно вы его обнаружили?
Бен перевел взгляд.
— Тайской полиции кто-то сообщил.
— Сообщил анонимно?
— Сами у них спросите.
— А вы не спрашивали?
Бен вздохнул.
— Послушайте, мистер Маглтон, моя работа заключается в том, чтобы защищать интересы Америки и граждан Америки. Первым делом я хотел, чтобы мистер Генри приехал сюда и помог опознать тело. Теперь я собираюсь поговорить с полицией.
— Не возражаете, если мы поедем с вами?
Бен нахмурился.
— Конечно, возражаю. Это государственное дело. — Затем нацепил сочувственную гримасу и обратился к Торку: — Я знаю, это нелегко. Но чем дольше мы ее ищем, тем меньше шансы на возвращение. Прошла почти неделя. Боюсь, вам нужно смириться… вероятно, вы уже никогда не увидите жену.
Торк сердито уставился на чиновника.
— Это не значит, что она мертва!
Бен наблюдал, как троица покидает госпиталь. Ну что за сброд! Звездный толстяк, ковыляющий в черных хлопковых штанах и огромных темных очках; до странности привлекательная женщина, одетая точно собралась на рок-концерт: короткая юбка, кожаные ботинки «Доктор Мартинс», мотоциклетный ремень и драная майка, из-под которой выглядывают ярко-розовые лямки лифчика; и чересчур загорелый австралийский десантник, выдыхающий слабый запах джина. Бен расстроился, но не отказался от своего плана. Конечно, он надеялся на что-нибудь более мелодраматичное. Типа, Торк мог бы выпучить глаза, потерять сознание и разбить башку о кафельную плитку. Или Мэрибет могла бы зайтись слезами, устроить истерику при виде гниющего тела. Им следовало хоть как-то отреагировать! Зрелище-то было отвратительное — Бен и сам едва не отвернулся, чуть не блеванул и не потерял сознание, а ведь он бывший военный.
