Поставив перед каждым по пиале, тетки скрылись из виду.
Глядя на коричневатую жидкость, Ката ощутила едва уловимый приторный запах.
– Братья и сестры, – загудела сестра Инна, поднявшись из-за стола. – Выпьем божественный напиток, дарованный нам небесами.
Катарина взяла в руки пиалку, повернула голову вправо и замерла. В трех метрах от нее, рядом с сестрой Полиной сидела Беляна Фешева. Заметно похудевшая и вообще изменившаяся не в лучшую сторону Белянка апатично поднесла пиалу к губам.
– Почему вы не пьете? – спросила сестра с неизвестным Катке именем.
– Я… э… не хочется.
– Как вы можете так говорить? Это божественный напиток!
– И что? Просто меня не мучит жажда.
– Вы обязаны его выпить. Все до последней капли.
– Но…
– Иначе ОНО разгневается.
– Сестра Светлана сказала, что ОНО еще не приехало.
– ОНО видит нас постоянно. Пейте, пейте.
Пригубив холодное пойло, Катарина сморщилась:
– Гадость какая.
– Тише! Не смейте так говорить.
– Меня стошнит.
– Пейте! – потребовала баба.
Дабы не привлекать к себе внимания, Ката закрыла глаза и залпом проглотила противную на вкус жидкость.
– Вот и хорошо. Теперь на вас снизойдет озарение.
Нагнувшись к Катке, Натали прошептала:
– Они нас случайно не отравят?
– Надеюсь, что нет.
– Братья и сестры, – снова обратилась к собравшимся Инна. – Вы испили божественный напиток. Настало время пройти в зал Покоя.
Словно по команде чудаки в балахонах вскочили со своих мест.
Катка не спускала глаз с Белянки.
Все двинулись через арку, а затем, пройдя по длинному коридору, оказались в полутемном помещении, в центре которого возвышался круглый пьедестал.
Рассредоточившись по залу, братья и сестры надели на головы капюшоны и опустились на колени. Инна шагнула на стоявшую рядом полусферу.
Катарине удалось упасть на колени рядом с Фешевой.
– Возрадуйтесь, – горланила Инна. – Через семь дней в нашем доме появится ОНО.
– Слава ему!
– Слава!
– Господь нас любит! – слышалось отовсюду бормотание.
Толкнув Беляну в бок, Катарина, воспользовавшись всеобщим восхвалением непонятного ОНО, прошептала:
– Беляна.
Фешева дернулась вперед. Быстро повернувшись, она уставилась на выглядывающее из-под капюшона забинтованное лицо незнакомки.
– Кто вы?
– Катарина.
– Кто?! – Беляна задрожала.
– Отблагодарим ОНО за счастливую жизнь, прочитав молитву, – неслась сестра Инна.
Беляна припала лбом к полу.
– Делай то же самое, – услышала Катка.
Пока все читали вслух молитву, Фешева, задыхаясь от нахлынувших чувств, сказала:
– Помоги мне. Вытащи меня отсюда. – И сразу спросила: – Как ты здесь оказалась?
– Искала тебя. Я разговаривала с Надеждой, от нее узнала, что ты собиралась разобраться с Марго. Потом вышла на агентство Макарова. Его сестра Рита…
– Она ему не сестра! Ты не представляешь, что он за человек. Макаров псих! Мы с Марго работали у него в агентстве менеджерами. Она не знала о существовании Дома Счастья, а меня уже глубоко засосало. С рождением Сашки я начала прозревать, но было поздно. Меня не хотели отпускать. Перед самым похищением я все-таки смогла вырваться из их цепких лап, но это была ловушка. Нас с Сашкой силком привезли сюда.
– А Марго?
– Она жила в квартире Макарова. Я пыталась ее предупредить, что он монстр. Ритка мне не верила. И вдруг она пропала. Я думала, девка подалась к себе в деревню, а потом совершенно случайно в одной передаче увидела заплаканное лицо пожилой женщины, говорившей, что от дочери Риты уже три месяца нет вестей. В руках она держала фотку Марго. Я сразу скумекала, Макаров что-то сделал. Пыталась разобраться в ситуации. Но нас приволокли в это ужасное место.
– Здесь всех держат насильно?
– Нет, только меня.
– Почему?
– Они считают Сашку посланником с небес. Но ты не знаешь главного…
Фешева замолчала.
– Беляна.
Катарина повернулась и увидела, что Натка, как, впрочем, и большинство женщин, размахивает руками.
– Наталья?!
Не успев сообразить что к чему, Копейкина стала свидетельницей необъяснимых вещей.
Беляна, последовав примеру Натки, интенсивно жестикулировала, качаясь из стороны в сторону.
Несколько пожилых мужчин начали истерично смеяться. Женщины завыли, а Инна тараторила:
– Счастье уже близко! ОНО идет! Идет!
Встать на ноги Катарине помешал внезапный приступ хохота. Помимо ее воли из груди вырывался низкий смех, а руки заходили ходуном в такт словам сестры Инны.
Темный зал озарили сотни разноцветных кругов. Все смешалось воедино: смех, круги, голос…
Очнулась Катарина от легкого прикосновения сестры Светланы.
– Пора отправляться в комнату.
– Что со мной случилось?
– Ничего. На вас снизошло счастье.
– Я потеряла сознание? Где все? Почему в зале только мы?
Наталья растирала лоб.
– Ничего не понимаю. Куда подевались люди?
– Сестры, вы в полном порядке. С непривычки у вас закружилась голова. Это вполне нормальное явление. Вставайте, я помогу вам подняться наверх.
– Я хочу домой, – заныла Ната.
– Завтра. Жанна приедет за вами завтра.
Оказавшись на кровати, Катарина закрыла глаза, намереваясь через мгновенье выскользнуть из комнаты и отправиться на поиски Беляны. Фешева не успела сказать главного. Ее необходимо разыскать. Но стоило векам сомкнуться, как Копейкина погрузилась в глубокую дрему.
Утром, избавившись от ненавистных балахонов, Ката с Натальей спустились вниз. Довольная Жанна стояла у входной двери.
– С добрым утром, – приветствовала она гостей Дома Счастья.
– И вам того же, – Ната пулей выскочила на улицу.
– Не желаете задержаться здесь еще на денек?
– Нет! Вчерашнего праздника нам было вполне достаточно.
– Вам не понравилось?
– Мне доводилось бывать на более веселых мероприятиях.
– Это с непривычки, – повторила Жанна слова сестры Светланы.
В машине Жанка заметно нервничала.
– Завтра, как и обещала, начнем подыскивать вам мужчину, – обратилась она к Наталье. – Утром приедет Алексей, привезет фотографии и анкеты кандидатов.
При имени Алексей Ката сжала кулаки. Алексей профессиональный психолог, отлично владеющий гипнозом.
Замысел Жанны не удался – Наталья оказалась крепким орешком. И мошенники решили задействовать тяжелую артиллерию. Теперь многое становится ясно. Вот, значит, каким образом алкоголик Константин внезапно переквалифицировался в трезвенника. На мужика воздействовали гипнозом. Основательно покопавшись в его голове, они вынудили Ягодина продать дачу и переселиться в Дом Счастья. С Новиковым и с десятком других одураченных поступали аналогичным образом.
Но кто за всем стоит? Неужели Макаров? Кто или что скрывается за словом ОНО, которое почтит Дом Счастья через семь дней?
Рита… Катарина подпрыгнула. Как она могла забыть вчерашний шепот Фешевой? Марго в опасности.
«Боже мой, что с ней сделал Макаров? Где она? Бьется ли еще ее сердце?»
Не доехав до дома Витьки Столярова, Катарина стала свидетельницей душераздирающей сцены. Полная тетка в цветастом платье стояла возле мусорных контейнеров и что было сил колошматила кулаком по крышке. При этом из уст растрепанной особы лился трехэтажный мат в адрес некоего Володьки.
Копейкина припарковалась у тротуара, вышла из «Фиата» и едва не закричала.
Крышка мусорного контейнера открылась, и из помойки – о ужас! – показалось небритое лицо худощавого мужичка.
В ту же секунду тетка затолкала бедолагу обратно и неистово продолжила колотить по крышке.
– Эй, вы в своем уме? – закричала Копейкина. – Немедленно выпустите человека из контейнера.
Тетка обернулась:
– Это ты мне?
– Вам!
– Иди, куда шла, не вмешивайся!
– Я милицию вызову!
– Заглохни, сказала!
Катарина достала мобильник.
– Вызывай. Может, приедут и дурня моего на пятнадцать суток заберут. Хоть вздохну спокойно. Спасу ведь нет, цельными днями одно и то же, одно и то же. По горло спиртярой залился, как только не захлебнется.
Крышка вновь приоткрылась. На Катку уставились два глаза.
– Слышь, оттащи отсюда Зинку. Здесь дышать трудно, я задыхаюсь.
– Чтоб ты вообще провалился! – бушевала Зинаида. – Дышать ему трудно, алкоголик чертов. А как мы с детьми круглые сутки вдыхаем запах перегара? Это нормально?! Нормально, я тебя спрашиваю?
– Перегар совсем другое дело, а тута селедкой тухлой воняет.
– Пьянь! Не выйдешь отсель, пока деньги на стол не положишь.
– Зинуль, так нема их. Нема. Понимаешь? Я у Петьки в том месяце пятисотку одолжил, ну отдать же надо.
– Гад! Кто разрешил деньги у соседей одалживать? Детям жрать нечего, я седьмой год в одном халате хожу, а он все на водку тратит.
– Зина, мне плохо.
– Сдохни, сволочь!
– Зинуля!
