Ознакомительная версия.
Промыкавшись без работы два месяца и проев нехитрые накопления, Диана поняла: надо ехать в столицу. Москва – город хлебный. К тому же у нее там есть родня. Люся поможет. Обязательно. Для чего же еще нужны родственники?
* * *
Кузина шмыгнула носом, тяжело вздохнула и замолчала. А я предалась размышлениям.
Спору нет, Диана оказалась в безвыходном положении. В родном городе работа ей не светит еще очень долго. И выставить сейчас сестру на улицу было бы просто бесчеловечно. Пора забыть про детские обиды. Кто старое помянет, тому глаз вон.
Конечно, нам придется нелегко в моей каморке. Но есть надежда, что Диана быстро устроится на работу и переедет на съемную квартиру. Нет, аренду квартиры ей вряд ли потянуть, а вот на комнату она может рассчитывать. В общем, мне надо потерпеть месяц, от силы – два. Ведь у всех, кто приезжает в столицу, как-то налаживается жизнь…
Вероятно, Диана умела читать мысли, потому что именно в этот момент порывисто схватила меня за руку:
– Ты ведь поможешь мне, правда?
Я кивнула:
– Помогу.
Она радостно зачастила:
– Я хочу работать бухгалтером в коммерческой фирме. Может быть, даже главным. Уверена, что отлично справлюсь с этой должностью. У меня есть высшее образование и опыт. Я ничем не хуже москвичек. Ты меня пристроишь? У тебя есть связи?
– Связи? Нет, «блата» у меня нет.
Диана заметно поскучнела, а я принялась с жаром убеждать:
– Сегодня связи не нужны! Вот при социализме – да, без них никуда. А теперь все зависит от профессионализма и личных качеств соискателя. Уж можешь мне поверить, я ведь тружусь журналистом в газете «Работа». Знаешь, сколько в ней вакансий? Море! И на каждую берут человека, что называется, с улицы. – Я сама не заметила, как стала говорить фразами из своих статей. – Найти работу по газетным объявлениям реально. Другое дело, что трудоустройство – это нелегкое и длительное занятие. И неудачи на первых порах совершенно естественны, не надо их бояться. Зато результат может превзойти все твои ожидания.
– Тебе лучше знать… – без особого энтузиазма протянула сестрица.
Мне пришла в голову счастливая мысль поинтересоваться, захватила ли Диана с собой резюме. Она покачала головой:
– В Зареченске резюме не в ходу.
– Ладно, это дело поправимое, – бодро заявила я. – Прямо завтра займемся твоим трудоустройством.
– Ой, кто это? – неожиданно завопила кузина и поджала ноги. – Кошка, что ли?
Действительно, трудно догадаться, особенно если учесть, что животное выглядит абсолютно нормально: пушистое, с четырьмя лапами и длинным хвостом. Я взяла кошку на руки.
– Познакомься, это Пайса.
– Что за дурацкая кличка? – отодвинулась Дианка.
– Вовсе не дурацкая. Видишь, животное трехцветное? По нашему русскому поверью, трехцветная кошка приносит в дом богатство. А во многих восточных языках слово «пайса» означает «деньги». Отсюда и кличка.
– Что-то не заметно, чтобы она тебя озолотила, – пробурчала кузина. – От кошки надо срочно избавиться, у меня на нее аллергия.
И в подтверждение своих слов сестрица громко чихнула.
Я всегда была убеждена, что многие хронические болезни не связаны с какими-то органическими нарушениями, а являются, по сути, самовнушением.
Взять, к примеру, аллергию на домашних животных. Обычно она возникает в детстве. Ребенок просит подарить ему котенка или щенка. Наконец родители уступают его уговорам и приносят домой маленький комочек.
Мама берет на руки котенка и принимается нежно сюсюкать:
– Ах, какой пушистенький, какой хорошенький! Лапочка!
И у ребенка, особенно если он единственный в семье и избалован без меры, в душе тут же просыпается ревность. Ведь это он всегда был у мамы «лапочкой»! Караул, объявился конкурент!
На глазах выступают слезы, в горле возникает нервный спазм, и дитятко заходится в кашле.
– Что это? – Мамочка оставляет котенка и бросается к отпрыску. – Неужели аллергия на кошек?
В ответ ребенок радостно чихает.
Достаточно одного подобного случая, чтобы закрепилась аллергическая реакция. И человек вырастает с искренней уверенностью: ему и на пушечный выстрел нельзя подходить к кошкам. В результате за всю жизнь он тратит килограммы лекарств на борьбу с болезнью, которой могло бы не быть, если бы родители вовремя поняли что к чему и просто-напросто отшлепали отпрыска, чтобы меньше претворялся.
Я объяснила Диане свою теорию и ясно дала понять: Пайса останется здесь.
– Твоя аллергия на кошек – это субъективизм чистой воды, – сказала я. – Думаю, избавиться от нее будет просто. Главное – изменить свои убеждения. Повторяй про себя: «У меня нет никакой аллергии. Я обожаю кошек, они очаровательные и безопасные существа». Вот увидишь, уже через пару дней такого аутотренинга ты станешь здоровым человеком.
Диана в ужасе уставилась на меня, однако кашлять стала заметно меньше.
Правда, часа через два я заметила, что у нее опухли глаза, а нос раздулся до размеров груши.
– Ты занимаешься аутотренингом? – сурово поинтересовалась я.
– Только что в деталях расписала все достоинства кошек, – прогундосила Диана. – Не помогает.
– Старайся лучше.
К вечеру из груди кузины воздух стал вырываться с таким хрипом, как будто передо мной сидела столетняя старуха, которую заставили пробежать марафонскую дистанцию.
Я поняла, что заблуждения сестрицы слишком сильны и так просто не сдадут свои позиции. Неужели все-таки придется расстаться с кошкой? На время, конечно, но все равно не хотелось бы. Пайсу я подобрала на улице котенком, вырастила и выкормила. И пусть она не принесла баснословного богатства, все же мне как-то удается сводить концы с концами. Кто знает, не обошлось ли тут без магического вмешательства кошки-«богатки»?
Лицо Дианы продолжало отекать. Ничего не поделаешь, животное надо куда-нибудь сплавить. Я вытащила телефонную книжку, пытаясь сообразить, кто бы согласился приютить Пайсу. Так, Ленке Абрикосовой явно не до зверей: в однокомнатной квартире на головах друг у друга обитают трое взрослых и двое детей. Раиса Борисова тоже отпадает: у нее водится американский бульдог, он съест бедную Пайсишность и не подавится. Ксюша Васильчикова трясется над своими рыбками, как будто они золотые, и ни за что не подпустит к аквариуму кошку. Нонна Филипповна Груздь обитает в частном доме в Малаховке, боюсь, пьяный воздух свободы сотворит с животным злую шутку…
Я дошла до последней буквы алфавита и убедилась, что никто, кроме моей коллеги Нины, не подходит. Но тут была одна сложность. Однажды я уже оставляла ей Пайсу, и они не поладили. Пайса – животное любопытное, она любит лазить по открытым полкам, а у Нины на этажерке стоит коллекция маленьких фигурок из цветного стекла. Ну и Пайса своим хвостом смахнула кое-какие из них на пол. За что была немедленно оттаскана за шкирку.
Все владельцы кошек знают, что их питомцы – существа тонкой душевной организации, и к насилию над собой относятся резко отрицательно. Естественно, что Пайса затаила на Нину обиду и при первой же возможности напрудила ей в туфлю. За что была выдрана с еще большей жестокостью.
После этого Пайса посчитала себя свободной от всех моральных и материальных обязательств. Когда я приехала забирать кошку, Нина с негодованием продемонстрировала мне изодранный в клочья берет из норки, а также кашемировый джемпер, безнадежно испорченный кошачьими экскрементами. Компенсация ущерба составила две трети моей зарплаты.
– Сразу видно, что кошка подзаборная, – заявила Нина, убирая купюры в кошелек. – Вот породистая никогда бы не позволила себе ничего подобного. Больше я ее не возьму.
Я надеялась, что за давностью лет инцидент уже забыт, и набрала номер коллеги. Но память у Нины оказалась хорошей. Услышав про Пайсу, она отреагировала бурно:
– Ни за какие коврижки, и не проси! Это не кошка, а настоящее чудовище!
Я упала духом.
– А ты не знаешь кого-нибудь, кто согласился бы? Может быть, какая-нибудь старушка-кошатница? У тебя на примете есть такие знакомые?
– Никто этого монстра бесплатно держать не будет, – отрезала Нина. – Только за деньги.
– А сколько? Я готова заплатить.
– Ну, не знаю, сколько сейчас берут за передержку…
Точно! Передержка! И как я сразу не подумала? Специальные фирмы занимаются этим профессионально, их сотрудники умеют обращаться с животными, даже самыми проблемными. И не надо никого униженно просить. И никто не обзовет мою кошку «подзаборным монстром». Обычные рыночные отношения: платишь деньги, а через месяц забираешь своего питомца, веселого и здорового.
Я кинулась обзванивать кошачьи приюты.
В первом со мной разговаривали таким тоном, как будто это был приют не для животных, а как минимум для особ королевских кровей, временно отлученных от трона.
– Какая у вас порода?
– Кошка самая обычная, трехцветная.
Ознакомительная версия.
