– В библиотеке института, но вам ее не выдадут, потому что вы не студентка, – начал Аркадий Яковлевич перечисление. – Затем в Историчке и Ленинке. Ну ладно, ладно вам, – рассмеялся он, увидев, как вытягивается моя физиономия. – Я подарю один экземпляр. С автографом. Чтобы помнили о нашей встрече.
Он достал из ящика стола черную папку, любовно погладил ее.
– Но! – Тут его глаза весело блеснули. – Я согласен совершенно безвозмездно передать вам ее при двух условиях. Во-первых, вы обязуетесь прочитать работу целиком. Во-вторых, вы должны поклясться на этом документе, что позвоните и расскажете, чем закончится эта история.
Я хихикнула:
– А откуда вы знаете, что я исполню клятву?
– Ну, если не исполните, – он лукаво улыбнулся, – значит, я – старый дурак, который совершенно не разбирается в людях. Так что – обещаете?
– Обещаю! И даже угощу вас ужином.
– Давненько молодые симпатичные особы не приглашали меня на ужин. Не смею отказываться… – Он протянул мне папку и демонстративно посмотрел на часы. – Однако у меня осталось только двадцать минут до окончания перерыва…
– Я уже ухожу! Но я еще вернусь – вот увидите.
Из здания я выходила под впечатлением. Мама дорогая, какой мужчина! Я почти готова влюбиться, несмотря на лысину, возраст и даже несмотря на усы…
* * *
Подходя к своей квартире, я мысленно выстраивала план на остаток дня. Сейчас поесть, переодеться, если останется время, то начать читать профессорский подарок. Потом на радио, дальше – по обстоятельствам. Я так углубилась в собственные мысли, что только достав ключи обратила внимание на состояние собственной двери. А посмотреть было на что.
Верхняя половина ее была раскурочена, вырванный с мясом замок болтался на каких-то проволочках и жалобно позвякивал.
События последних дней послужили неплохой закалкой. Во всяком случае, я не впала в ступор, не начала метаться или вопрошать у небес, почему это происходит именно со мной. Возможно, потому, что в глубине души просто ожидала подобного развития событий.
Я присела и посмотрела в образовавшуюся вместо замка дыру. В квартире никаких шевелений не наблюдалось. Звуков из нее тоже слышно не было.
Прошло несколько минут. Ожидание стало действовать на нервы. Если это состязание на терпеливость, то бандиты выиграли. Будь что будет!
Я прижалась к стене и очень осторожно, бережно открыла дверь. В получившуюся щель можно было разглядеть прихожую и часть комнаты. Сваленные тут и там вещи безмолвно свидетельствовали, что только дверью негодяи не ограничились.
Шагнув на порог, я огляделась в поисках чего-нибудь увесистого. Взгляд упал на тяжеленную подставку для зонтов. Год назад папа и Леня презентовали ее к очередному празднику, и у меня никак руки не доходили отволочь эту штуку на помойку. К счастью, злодеев она тоже не заинтересовала.
С силой ухватившись за латунную ручку, я оторвала подставку от пола. Импровизированная дубинка получилась страшненькой: длинный металлический штырь увенчивался тяжелой дубовой блямбой. Убить не убьет, но оглушит наверняка.
С оружием я почувствовала себя увереннее и рискнула зайти в комнату. При виде поселившегося в ней бардака сердце горестно сжалось, предчувствуя неминуемую генеральную уборку. Все мои вещи, книги и бумаги были грубо вывалены на пол. Шкафы и ящики сиротливо зияли пустым нутром. Если бы злодей, сотворивший такое, попался мне в ту минуту под руку, я бы не стала миндальничать. Яростно перехватив свое оружие, я вломилась в спальню…
Негодяи побывали и здесь. Постельное белье валялось на полу вперемешку с одеждой. И похоже, что по нему несколько раз прошлись ногами.
На первый взгляд, вроде бы ничего не пропало, даже компьютер стоял на месте. На всякий случай я проверила кухню, ванную и туалет. Пусто. Везде следы разгрома, понять, пропало ли что-нибудь, в таком бардаке затруднительно, но техника на месте.
Я выпустила из рук подставку и вернулась в комнату, чтобы еще раз все внимательно осмотреть. Да, точно – мне не показалось: шкафы слегка отодвинуты. Такое ощущение, что грабители искали что-то конкретное. Вопрос на засыпку: что именно?
Дверь, ведущая на лестничную площадку, все еще была приоткрыта, и я услышала, как лифт остановился на моем этаже, открылся. Потом были шаги. Тяжелые, уверенные шаги. Мужские.
Мелькнула мысль: «Надо захлопнуть дверь» – и сразу же поняла: не успею. Не успела бы, даже если б на двери был замок и ее можно было бы захлопнуть.
В отчаянии я запрыгнула в шкаф, притворила дверцу и замерла. Шаги утихли, послышался изумленный выдох и забористое матерное восклицание.
Потом незнакомец вошел в квартиру. Постоял в прихожей, еще пару раз матюгнулся и вступил в комнату. Я перестала дышать.
Он прошел совсем рядом, можно было протянуть руку и дотронуться до него. В щель между створками шкафа удалось разглядеть дорогой серый костюм и кожаные матовые туфли с тупыми носами. Подайся я слегка вперед и вверх, увидела бы и лицо преступника, но в тот момент страх пересилил все другие чувства. Хотелось только съежиться, стать совсем маленькой, незаметной, забиться в щелочку.
Мужчина вошел в спальню, снова коротко ругнулся. Последовала невыносимо долгая пауза, во время которой я его не слышала, не видела и даже не представляла, что и где он делает. Ожидание и неизвестность сводили с ума, нервы натянулись до предела. Во внезапно наступившей тишине я слушала мельчайшие шорохи его одежды, ловила звук дыхания. Пауза тянулась и тянулась, казалось, что уже ничто и никогда не разрушит эту напряженную тишину, и время встало…
Он шумно высморкался, затопал на кухню. Мое сердце заколотилось в суматошном рваном ритме, я даже осмелилась выдохнуть и снова вдохнуть. Потом с кухни послышался голос, незнакомец разговаривал по телефону:
– Да. – Пауза. Я медленно приоткрываю дверцу шкафа… – Это я. – Еще одна пауза. Расслабляю почти сведенные судорогой мышцы… – Ее здесь нет.
Пулей лечу из комнаты, из прихожей, из квартиры, вниз по ступенькам – какое счастье, что сегодня на мне кроссовки! – вон из подъезда, вниз по улице, за гаражи, во дворы…
Пришла в себя уже на детской площадке в двух кварталах от дома. Силы кончились, и я буквально сползла на ближайшую скамейку. Выглядела я на редкость подозрительно: всклокоченные волосы, безумный взгляд, тяжелое хриплое дыхание. Сидевшая по соседству бабулька бросила на меня короткий осуждающий взгляд и пересела подальше.
Минут десять ушло на то, чтобы успокоиться и прийти в себя после пережитого ужаса. Оглядываясь назад, я сама не понимала, что на меня нашло. Лезть в квартиру, в которой предположительно могли находиться грабители, насильники, убийцы?! Вооружившись только подставкой для зонтиков?! Нет, определенно, взрывной волной на автозаправке мне вышибло последние мозги.
С большим запозданием, но все же пришло здравое решение обратиться к профессионалам. Ну чего мне стоило позвонить в полицию сразу после обнаружения изуродованной входной двери? Зачем было изображать Брюса Ли с Чаком Норрисом и лезть разбираться самостоятельно?
* * *
Преисполнившись раскаяния, я решила немедленно исправить свою ошибку и вызвала полицию. Через полчаса в сопровождении двух работников ГУВД я вступила в свое оскверненное жилище. Дом и вещи остались на прежних местах. Если мужчина что-то трогал и двигал после моего поспешного бегства, то в общем разгроме это осталось незамеченным. Сам незнакомец, разумеется, не стал нас дожидаться.
Хмурому полицейскому и его не представившемуся напарнику я рассказала сокращенную версию событий. Возвращалась домой, обнаружила дверь взломанной, внутри кто-то был. Испугалась и убежала. Все. И естественно, что я ни словом не обмолвилась о многочисленных событиях, предшествовавших этому ограблению. Да они и не интересовались.
– Что-нибудь пропало? – поинтересовался лейтенант, не скрывая зевоты.
Я еще раз огляделась. Больших сумм денег дома не храню, предпочитаю карточки. Однако и то, что было, не тронуто – лежит в конверте среди других бумаг. Такое ощущение, что преступника больше интересовали ящики стола, чем их содержимое. Пара золотых колечек и кулон с бриллиантиком тоже на месте, в шкатулке.
– Нет, вроде бы… Трудно так сразу сказать.
– Непрофессионал, – с непонятным осуждением протянул второй полицейский. – Ты дверь видел?
– Угу. Заявление писать будете?
– Не профессионал? Что вы имеете в виду? Он же мне всю дверь разворотил!
– Вот именно, – скучным голосом подтвердил лейтенант. – Профессионал работает аккуратно. И личинку, – тут он поддел болтавшийся замок, – не оставляет висеть.
– Почему?
– Продать можно. Так что, гражданочка, будете заявление писать?
Я обдумала свои перспективы. Если писать заявление, то придется оформлять бумаги, протокол составлять, снимать отпечатки пальцев, звать понятых. Займет несколько часов, а сейчас уже половина пятого. Времени только-только переодеться и бежать на радио.
