Морелли застегнул молнию на моей куртке.
– От тебя мне больше ничего не нужно… на данный момент.
Не успела я оглянуться, как Лула была уже на полпути на лестнице.
- Я отсюда сваливаю, - сообщила Лула. – У меня еще полно работы.
- Копы заставляют ее нервничать, - пояснила я Морелли.
- Ага, - подтвердил он. – Мне знакомо это чувство. Меня они тоже нервируют.
- Кто, по-твоему, сделал Лероя? – спросила я Морелли.
- Кто угодно мог сделать Лероя. Мамашка Лероя могла сделать Лероя.
- Это необычно, что за неделю замочили уже трех наркодилеров?
- Если только не в случае какой-нибудь войны.
- А что, идет какая-то война?
- Кабы я знал.
Парочка типов в костюмах задержалась на лестничной площадке. Морелли показал большим пальцем на следующий этаж; мужчины пробормотали, что они поняли и пошли дальше.
- Я должен идти, - сказал Морелли. – Увидимся.
Увидимся? Вот так, ни с того, ни сего? Ладно, наверху лежит мертвый парень, и здание кишит копами. Я должна быть счастлива, что Морелли такой профессионал. Я должна прыгать от счастья, что мне не приходится его избегать, верно? Все же «увидимся» немножечко вызывает ощущение, что мне сказали «не звони мне, я сам позвоню». Не то, чтобы я хотела получить звонок от Морелли. Скорей я удивлялась, почему он не хочет мне позвонить. Что со мной все-таки не так, а? Почему он не делает серьезных авансов?
- Тебя что-то гнетет? – спросила я Морелли. Но Морелли уже уходил, исчезая в кучке копов на лестничной площадке третьего этажа.
Может, мне стоит скинуть несколько фунтов, подумала я, тащась вниз по лестнице. А может быть, следует добавить немного рыжего оттенка волосам.
В машине меня ждала Лула.
- Считаю, что все не так уж плохо, - поделилась Лула. – Нас не застрелили.
- Что ты думаешь о моих волосах? – спросила я. – Как считаешь, мне нужно добавить немного рыжего оттенка?
Лула откинулась назад и посмотрела на меня.
– Рыжий будет потрясно смотреться.
Я подбросила Лулу в контору и отправилась домой проверить сообщения и свой банковский счет. Сообщений не было, а на счету у меня осталось несколько долларов. Я почти укладывалась в свои траты. За квартиру я заплатила в этом месяце. Если я продолжу кормиться «на халяву» у матушки, то смогу позволить себе рыжие прядки. Я поизучала себя в зеркале, взбив волосы и представив ослепительный новый цвет.
– Не упускай своего, - приказала я себе. Особенно с тех пор, как альтернативой стало уподобиться Лерою Уоткинсу.
Я закрыла квартиру и отправилась в торговый пассаж, где убедила мистера Александера вставить меня в свое расписание. Сорок пять минут спустя я уже была под сушилкой с волосами, смоченными химической пеной, обернутыми пятьюдесятью двумя квадратиками алюминиевой фольги. Стефани Плам - космический пришелец. Я, было, попыталась читать журнал, но от жара и испарений слезились глаза. Я потерла глаза и заглянула через широко распахнутую арочную дверь и оконные стекла в пассаж.
Была суббота, и в пассаже толпился народ. В мою сторону бросали мельком взгляды прохожие. Смотрели они без всяких эмоций. Праздное любопытство, больше ничего. Мамаши с детьми. Околачивающиеся подростки. Стюарт Баггет. Ну и дела! В пассаже околачивался этот маленький идиот Стюарт Баггет собственной персоной!
Наши взоры встретились и на минуту задержались. Опознание произошло. Стюарт беззвучно произнес мое имя и бросился наутек. Я откинула назад колпак сушилки и вылетела из кресла, словно снаряд из пушки.
Мы мчались по нижнему этажу по направлению к «Сирс» ("Сирс, Роубак энд Ко."- Компания широкого профиля; владеет сетью одноименных универмагов – Прим.пер.). У Стюарта было преимущество: он взял хороший старт и запрыгнул на движущийся эскалатор. Он сталкивал людей с дороги, при этом дико извинялся и выглядел очаровательным милягой.
Я запрыгнула на эскалатор и стала локтями расчищать себе дорогу, проталкиваясь вперед. Передо мной воинственно встала женщина с сумками, набитыми покупками.
- Простите, - сказала я. – Мне нужно пройти.
- Я имею право стоять тут на эскалаторе, - произнесла она. – Думаешь, это твое личное место?
- Я гонюсь за вон тем подростком!
- Ты чокнутая, вот ты кто. Помогите! – завопила она. – Тут сумасшедшая! Тут сумасшедшая!
Стюарт спрыгнул с эскалатора и снова ринулся вдоль пассажа. Я затаила дыхание и пританцовывала на месте, стараясь не упустить его из виду. Спустя двадцать секунд я сошла с лестницы и припустила вовсю с хлопающей по голове фольгой, со все еще обвязанной вокруг талии коричневой робой из салона красоты.
Неожиданно Стюарт пропал, затерявшись в толпе. замедлила шаг, высматривая его впереди и проверяя по сторонам магазинчики. Потом припустила рысью через «Мейси». Шарфы, спортивные костюмы, косметика, туфли. Я добежала до выхода и осмотрела парковку. Стюарта и след простыл.
Я взглянула в зеркало и застыла как вкопанная. Выглядела я как помесь Женщины-Липучки от мух с компанией, производящей алюминиевую фольгу. Пассаж на Квакер Бридж обзавелся ненормальной типа Башка-Спасайся от Лучей (речь идет о маниакальных людях, обертывающих фольгой голову в целях защиты от лучей, с помощью которых якобы пытаются ими управлять, например, правительство – Прим.пер.). Если бы увидела кого-нибудь из своих знакомых, скончалась бы на месте.
Мне пришлось возвращаться через универмаг «Мейси» в пассаж, включая перебежку через отдел косметики, где могла бы столкнуться с Джойс Бернхардт, королевой преображения. А после «Мейси» мне еще предстояло преодолеть эскалатор и главный проход пассажа. А это не то, что мне хотелось бы делать в моем теперешнем состоянии.
Свою сумку я оставила в салоне красоты, поэтому вопрос о том, чтобы повязать шарф, отпадал сам собой. Я могла бы оторвать эти маленькие квадратики из фольги, обернутые вокруг волос, но я заплатила шестьдесят долларов только за то, чтобы мне их наложили.
Я еще раз взглянула в зеркало. Ладно, зато я поработала над волосами. Подумаешь, большое дело! Я вздернула повыше подбородок. Смело в бой. Я миллион раз видела эту позу у моих матушки и Бабули. Лучшая защита – нападение.
Я резво прошагала через весь магазин и свернула к эскалатору. Несколько человек глазели, но большинство упорно отводили взгляды.
Мистер Александер метался в дверях салона. Он оглядывал пассаж и что-то бормотал. Увидев меня, он закатил глаза.
Мистер Александер всегда носил черное. Его длинные волосы были зализаны назад и заканчивались утиным хвостиком. На ногах были черные модные кожаные мокасины. В ушах болтались серьги в виде золотых крестиков. Закатив глаза, он сжал губы.
- Где ты ходишь? – потребовал он ответа.
- Гонялась за залоговым попрыгунчиком, - оправдывалась я. – К несчастью, я его потеряла.
Мистер Александер стянул фольгу с моей головы.
– К несчастью, тебе нужно было засунуть голову в мойку еще десять минут назад! Вот это действительно несчастье.
Он махнул рукой одной из своих мелких сошек.
– Мисс Плам готова, - сообщил он. – Нам нужно немедленно помыть ее.
Он убрал еще кусочек фольги и закатил глаза.
- О, нет, - произнес он.
- Что?
- Я здесь ни при чем, - заявил мистер Александер.
- Что? Что такое?
Мистер Александер снова махнул рукой.
- Все будет прекрасно, - утешил он. – Немного более впечатляюще, чем мы представляли сначала.
Впечатляюще – это ведь хорошо, верно? Я тешила себя этой мыслью, пока мне мыли голову и делали укладку.
- Стоит тебе привыкнуть, и все будет великолепно, - говорил мистер Александер из-за облака лака для волос.
Я искоса бросила взгляд в зеркало. Мои волосы стали оранжевыми. Ладно, без паники. Наверно, это освещение.
- Они оранжевые, - поделилась я с мистером Александером.
- Калифорнийский поцелуй солнца, - подтвердил мистер Александер.
Я вскочила со стула и пригляделась поближе.
- Мои волосы стали оранжевыми! – завопила я. - Это же долбаный ОРАНЖЕВЫЙ!
* * * *
Было уже пять часов, когда я покинула пассаж. Сегодня была суббота, и в шесть матушка ждала меня на тушеное жаркое. «Жалкое жаркое» было бы более точным определением. Незамужнюю дочурку, слишком жалкую, чтобы субботним вечером бегать на свидания, умасливали четырьмя фунтами тушеного огузка.
Я припарковала «бьюик» перед домом и мельком осмотрела волосы в зеркале заднего вида. В темноте много не разглядишь. Мистер Александер заверил меня, что я выгляжу прекрасно. И все в салоне с этим согласились. Я прекрасно выгляжу, сказали мне все. Кое-кто предложил добавить косметики теперь, когда мои волосы «на высоте». Я приняла это за намек, что теперь по сравнению со своими неоновыми волосами, я была бледной как смерть.
