Ознакомительная версия.
Солька развернула меня спиной к общественности, состоящей из двух человек, и начала давить на окружающих самостоятельно.
– Все мы знаем, как тяжело достаются деньги, все мы знаем, что для нас это единственный шанс, да, нам приходится рисковать, но если мы не поможем себе, то кто нам поможет?!
Солька выдержала паузу.
– А теперь я прошу задуматься и с помощью правой руки проголосовать, тем самым решив нашу дальнейшую судьбу в пользу достойного существования на данной планете! Прошу голосовать, товарищи.
Я стояла спиной к этим мечтательницам, я стояла спиной и тем не менее я знала, что две руки сейчас протыкают воздух, небо, космос и все мыслимые догмы и запреты.
С самого начала я знала, что подниму руку… Почему… Не знаю, поймете ли вы меня… Потому что однажды я решила, что буду лечить океаны, потому что моя мама любит сырокопченую колбасу, потому что на чьей-то спине есть татуировка птицы, разбивающейся о камни, потому что завтра будет новый день, потому что донести сейф до машины – это не такая уж большая проблема… и потому что я люблю делать Сольке приятное, даже если за это могут посадить в тюрьму.
Я подняла руку.
– Единогласно, – объявила Солька.
Мы аккуратно вытащили сейф. Он был практически неподъемным, но нас все же было трое, плюс Солькина алчность, так что сейф не устоял. Мы убрали все на место, навели легкий порядок и отправили Альжбетку за машиной.
– Думаешь, все получится? – спросила Солька.
– Не попробуешь – не узнаешь, – ответила я.
Альжбетка оставила машину метрах в пятидесяти за большими помойными баками, и мы выпихнули сейф, закрыли гараж и… приподняли нашу ношу.
Зрелище было не для слабонервных: три довольно-таки хрупких создания, шатаясь, передвигались на скрюченных ножках, причем так как ветер давно задрал Альжбеткину юбку, а свободных рук, чтобы навести порядок в этом вопросе, не было, то одна из нас, можно сказать, совершала преступление практически в трусах.
Машина под такой тяжестью пискнула, поникла, но не предала свою хозяйку и все же завелась.
– Мы это сделали, представляете, мы украли сейф! – радовалась Солька.
– Ты еще окно открой, высунись и на полном ходу заори – мы украли сейф! – посоветовала я.
Солька стала крутить ручку на дверце, и стекло поползло вниз.
– Останови ее, она же и правда заорет, – забеспокоилась Альжбетка, вцепившись в руль.
– А, пусть делает что хочет, – ехидно сказала я, – роба в полосочку ей будет к лицу.
Солька угомонилась и начала делить деньги, чем меня просто изумила: я-то по наивности полагала, что три делится на три без остатка.
– Кто додумался искать в гараже? – спросила она.
– Ты! – хором ответили мы с Альжбеткой.
– Кто нашел сейф?
– Ты!
– Кто принял правильное решение везти его домой?
– Ты!
– Значит, кто должен получить большую часть богатства?
Альжбетка потеряла дар речи, а я спокойно сказала:
– Конечно, ты, ведь и сейф будет храниться у тебя дома, так что на случай явки милиции, Потугиных, убийцы или еще кого ты рискуешь больше всех, так что, конечно, по совести, твоя часть будет большей.
Солька вся собралась в гармошку, сдвинула брови, сделала, бесспорно, правильные выводы и сказала:
– Я считаю, что, несмотря на все мои заслуги, делить надо поровну.
– Согласна, – сказала Альжбетка.
– А где же мы сейф поставим? – как бы между прочим спросила она.
– Пусть у меня будет, – сжалилась я над девчонками.
Я так устала и так безумно хотела спать… Сейф же все равно мы откроем завтра вечером, так что особо переживать нечего. Сегодня все равно ни у кого нет на это сил, да и времени уже – два часа ночи, завтра на работу.
– Где машину остановить? – спросила Альжбетка.
– Сразу за углом, – сказала я, – все уже спят, никто не увидит, а сейф этот – такая тяжесть…
Узрев наш родной подъезд, мы приободрились, ноша уже не казалась такой неподъемной, и до лифта мы добрались без проблем. Хорошо, что приехал грузовой, в нем как-то было спокойнее.
Мы поставили сейф в уголок и облегченно вздохнули. Я уже подняла руку, чтобы нажать на кнопку, как перед нами просто вырос Воронцов Виктор Иванович.
– Где же вы так поздно гуляете, девочки? – спросил он, улыбаясь.
Солька, как и положено всем трусливым мышам, выскочила из лифта, как бы давая понять, что она-то к сейфу уж точно никакого отношения не имеет. Альжбетка тоже сделала шаг вперед, но по другой причине: устоять перед таким мужчиной она просто не могла… и в лифте остались я и сейф.
Я покосилась в сторону нашей добычи, вычислила траекторию, провела луч, прикинула и пришла к выводу, что Воронцову за большой стенкой лифта сейфа не видно. Шокируя девчонок, я, радушно улыбаясь, нажала кнопку нашего этажа и вышла из лифта. Дверцы за моей спиной захлопнулись, и лифт, дребезжа, отправился наверх.
– Здравствуйте, Виктор Иванович, – сказала я, – познакомьтесь, девочки, это мой начальник.
У Альжбетты какая-то странная одежда: она у нее, похоже, дрессированная, а может, шмотки просто читают ее мысли и исполняют их, не желая огорчать свою хозяйку?
Верхняя пуговка на блузке расстегнулась совершенно самостоятельно, левое плечико блузочки поехало вниз, обнажая мраморную кожу и кружевную бретельку лифчика…
– Что же ты не говорила, что у тебя такой интересный начальник? – запела Альжбетка свои чарующие песни.
– Для себя берегла, – продолжая улыбаться, сказала я и как бы случайно вернула плечико блузки на место, а то простудится еще… подруга все-таки…
– Меня зовут Солька, – осмелела учительница ботаники.
И вот она, минута триумфа!
– Альжбетта, – протягивает эта каланча – метр восемьдесят плюс каблуки.
– Мне очень приятно, – галантно говорит Воронцов.
– Девочки, а вы не забыли, что там где-то высоко-высоко вас ждет приятный сюрприз? – спрашиваю я.
Солька тут же подскакивает и бежит по ступенькам вверх: три миллиона для нее достаточный стимул, чтобы преодолеть несколько лестничных пролетов за две секунды, а главное, пренебречь импозантным мужчиной.
Альжбетка же несколько из другого теста, ее тоже манят деньги, и она бы побежала наверх не задумываясь, но тут рядом – только руку протяни – живой, теплый и бесподобный Воронцов!
– Солька! – кричу я. – Ты кое-что забыла!
Она оборачивается, видит, что Альжбетка не может сама себе помочь, бежит обратно, хватает ее за руку и тащит вверх. Альжбетка плохо преодолевает ступеньки, потому что мысленно она все еще стоит около лифта, напротив Воронцова.
– Да шевелись ты, курица, – подгоняет ее Солька, и они исчезают за лестничным пролетом.
Мне же остается только надеяться, что лифт сейчас стоит раскрытый на нашем этаже, что тетя Паша там не моет полы, что Потугины крепко спят и что Воронцов ничего не видел и ни о чем не догадывается.
– Ты почему так поздно приходишь домой?
– А вам-то что?
– Беспокоюсь за бесценную сотрудницу.
– Так это все из-за вас: отгулов не дали, так что приходится любимую мамочку по ночам проведывать.
– Ты хочешь, чтобы я в это поверил?
– Солька! – крикнула я. Где-то на третьем этаже между перилами появилась Солькина голова. – Где мы были?
– У твоей ненормальной матери, – ответила она и исчезла.
– Я чиста и невинна, а вы меня вечно в чем-то подозреваете, – улыбаясь, сказала я. – Сами-то что здесь делаете?
– Волновался.
Воронцов взял мою руку, сжал пальцы, потом его рука скользнула к моему локтю… Я занервничала.
– Иногда многие вещи кажутся всего лишь игрой, – сказал он, – а потом все очень плохо заканчивается.
– К чему вы это?
– Люди, которые сегодня приходили в мой кабинет, – твои соседи.
– Я знаю.
– И они искали Селезнева, а он вообще-то мертв.
– Я знаю.
Воронцов сжал мой локоть.
– Подумай, твоя ли это игра… Чего ты хочешь?
Я взглянула в его глаза: каштаны уже набирали силу, зеленые почки набухли, и оставалось лишь мгновение, чтобы листья расправили свой узор…
– Я хочу, чтобы вы поцеловали меня.
Воронцов улыбнулся и погладил меня по щеке.
– А твоя ненормальная мама разве не будет против?
– Будет.
– Тогда, пожалуй, мы повременим.
Развернувшись, он направился к двери, а я стала медленно подниматься на свой этаж.
Моя квартира была нараспашку: посередине коридора стоял сейф, заботливо прикрытый Солькой моим кухонным полотенцем. Я так и не поняла – она хотела его украсить или спрятать под этим носовым платком… Альжбетка сидела на тумбочке и обмахивала лицо рекламным проспектом, а Солька, приложив ухо к дверце сейфа, крутила колесики и слушала.
Ознакомительная версия.
