Ознакомительная версия.
Я задрала голову и увидела свисающую с потолка конструкцию, напоминающую каркас абажура.
Сколько очков в минус влепит мне Борис Валентинович, когда узнает, что я разрушила интерьер спальни? Надо как-то вернуть эту жуть на место и изгнать комара. Ну-ка, оценим масштаб бедствия.
Я изучила груду пыльного тряпья и поняла, что исправить беду легко, надо лишь нацепить железное колечко, к которому крепятся все части балдахина, на крючок, торчащий из потолка, а потом распределить материал по проволочной конструкции. Это проделать легко, надо лишь дотянуться до держателя.
Продолжая сидеть с задранной вверх головой, я оценила высоту потолка, встала на кровать и попыталась достать крючок. Ничего не получилось, мне не хватило роста, но ведь можно подложить что-то под ноги! Например, подушку с кресла и валик оттуда же. Главное, не сдаваться, если на пути к цели возникла небольшая преграда. Я сложила пирамиду и обрадовалась, вот теперь элементарно решу задачу. И где балдахин? Я схватила кучу тряпок, подняла ее… на кровать вновь посыпались хлопья грязи. Я замерла. Раз уж это идиотство свалилось, надо его выстирать, неохота спать, дыша пылью.
Сказано-сделано. Спустя минуту балдахин оказался в ванной. И тут возникла новая проблема, вернее, их оказалось несколько. У меня нет стирального порошка и тазика, а в крошечный рукомойник ком бархата не влезет. Я почесала затылок. Ткань можно просто хорошенько прополоскать, пыль не масло, она прекрасно смоется простой водой, совершенно не нужен стиральный порошок! И таз ни к чему! Сейчас положу «шелковую ткань из Багдада»[10] на пол под лейку, пущу воду… Крэкс-пэкс-фэкс! Материал сам освежится. Мне нужно будет лишь пару раз его перевернуть.
Тихо напевая под нос веселую песенку, я выполнила задуманное и пришла в восторг от собственного ума вкупе с сообразительностью. Нет, я гений! Пока навес стирается, надо встряхнуть постель.
Я сделала шаг и остановилась. А где повесить мокрую вещь? В ванной нет веревок, а в комнате нет ничего такого, что можно использовать в качестве сушки.
На секунду я приуныла, потом решила, что трудности надо решать, как в очереди за сыром в советские времена. Вот стоишь ты в самом конце хвоста и дергаешься: хватит мне «российского»? Вдруг он закончится? Достанется ли кусок из серединки или торговка швырнет «горбушку»? Что за тетка за прилавком? Мрачная мегера, которая отвешивает всем исключительно по полкило и ни граммом больше, или отвязная пофигистка, бросающая на весы куски любого размера? Время тянется медленно, от нервного возбуждения начинает болеть желудок, вас раздражают люди, толпящиеся рядом, вы делаете кому-то резкое замечание, вспыхивает скандал. И что в результате? Подскакивает давление, болит голова, гипертонический криз, больница… Оно вам надо? Лучше сразу сказать себе: у меня дела отлично складываются, увидела очередь за сыром, встала в нее, почитаю-ка пока книжку. Чего попусту дергаться и прогнозировать ход событий? Все равно не знаю, как они будут развиваться. Закончится «российский»? А из подсобки притащат «голландский», так он еще вкуснее. Злобная тетка за прилавком обрежет ножом палец, и ее сменит веселый парень, который напрочь забудет о нормах отпуска продуктов в одни руки. И что в конце концов получается? Я почитала прихваченный из дома роман, не заметила, как пролетело время, и сейчас весело шагаю домой, неся в сумке сыр и… сосиски, которые неожиданно выбросили в тот момент, когда я очутилась у прилавка. Ни головной боли, ни повышенного давления. А все почему? Потому что я не стала себя накручивать, прогнозируя кучу неприятностей. Расслабься, все будет хорошо, так или иначе обойдется. А с соседями в очереди ругаться не стоит, лучше с ними мирно поболтать, рядом непременно окажутся хорошие люди. Я в голодные перестроечные годы обзавелась замечательными приятелями. А где мы с ними впервые встретились? В разных очередях! Во всем плохом есть хорошее. Не досталась тебе колбаса? Зато нашелся верный друг! Колбаску ты слопаешь быстро, а товарищ на всю жизнь. И что лучше? Не стану заморачиваться по поводу сушки балдахина! Пусть он прополощется, а там что-нибудь придумаю.
Я положила Роджера на пол, затем схватила одеяло, вынесла его в коридор и вытряхнула, потом настал черед простыни и подушки. Мой взгляд упал на продавленный матрас. М-да, смотрится не очень красиво, думаю, его надо перевернуть, и, поскольку это просто кусок поролона, обтянутый тканью, я легко справлюсь с задачей! Раз, два, три… Я сдернула тощий матрасик и увидела на деревянной решетке коричневую хозяйственную сумку.
В ней оказалась толстая тетрадь, заполненная странными словами и значками: «V. Арастъ башет сатазоре лекъ. ОВ» В памяти начали оживать обрывки знаний, полученных в институте. Историю русской литературы нам преподавала профессор Роза Игнатьевна Крайнова, невероятная энтузиастка. Свой курс она начинала с древних летописей, рассказывая студентам и об известных арабских памятниках словесности. Педагог велела студентам ходить в архивы, работать с первоисточниками. Ясное дело, что «Истории пророков и царей», написанной в начале десятого века Абу-Ат-Табори, в Москве не оказалось, а Ипатьевскую летопись пятнадцатого века никто в читальном зале не выдавал, но имелись их фотокопии. Сколько часов я провела в обнимку с проектором! Чтобы получить у Розы Игнатьевны тройку, приходилось приложить массу усилий. Я выучила много слов на церковно-славянском и понимаю, что текст в тетради написан на этом языке, но перевести его на современный русский не способна. А еще мне запомнились цифры, которыми пользуется до сих пор Ближний Восток. Многие полагают, что арабские цифры названы так потому, что они в ходу у арабов. Ан нет. Очутившись на базаре в Дамаске, вы увидите ценники с другими знаками. Если не ошибаюсь, «V» – это семь, а 0 – пять. Тот, кто жил до меня в комнате, свободно владел церковно-славянским языком и, возможно, немного арабским. Мне никогда не расшифровать дневник. Кроме тетради в сумке еще был целый набор отмычек, ими, похоже, можно открыть любой замок.
Я вернула находку на место, положила на нее матрас, застелила простыню и одеяло, переложила мирно спящего Роджера на кровать и призадумалась. По дому везде развешаны камеры. Сейчас они, на мое счастье, не работают, но раньше-то исправно показывали Борису Валентиновичу, чем занимаются обитатели Волчьей пасти. Каким образом бывший жилец этой комнаты мог вести дневник? Почему Эпохов не застал его за этим занятием? Насчет того, что нельзя делать записи, профессор членам новой группы не говорил, но у нас почти сразу после прибытия отняли все личные вещи, разрешили оставить только жизненно необходимые лекарства. Причем у Эпохова был список медикаментов, которые принимают его узники.
Я села на кровать. Значит, тот, кого я сменила, обзавелся тетрадкой-ручкой, уже будучи в тюрьме. Борис не предполагал, что подопечные будут заниматься писательством, потому и не наложил запрет на использование бумаги. И отмычки сюда протащить с воли нереально. Хотя, может, их проглотили?
Роджер перевернулся на спину, задрал все четыре ноги и захрапел. Я встала. Ну и глупости иногда приходят мне в голову. Инструментов много, они не маленькие, кем надо быть, чтобы их слопать? Бегемотом? Нет, отмычки тоже найдены в тюрьме. И какой вывод можно сделать из этого всего? Есть время, когда тюремщик забывает про подопечных, именно в эти минуты неизвестный строчил записи в дневнике. А как он обзавелся отмычками?
Я встала. На всякий вопрос можно найти ответ. Но сейчас лучше лечь спать, утро вечера мудренее, после восхода солнца демоны глупости улетают прочь, их сменяют ангелы разума. Вот только придумаю, где повесить балдахин, и баиньки.
Груда тряпок, пропитанная водой, оказалась непомерно тяжелой, все мои попытки поднять ее окончились неудачей. Я приуныла, но потом вспомнила дачу, которую когда-то снимала в деревне Глебовка. О водопроводе в домике, сколоченном из остатков ящиков, в которых перевозят апельсины, даже мечтать не приходилось. Постельное белье я стирала в корыте. Прожив в селе неделю, я храбро наполнила водой оцинкованную емкость, погрузила в нее пододеяльники и даже умудрилась придать им относительно чистый вид. Но на следующий день меня в бараний рог скрутил радикулит. Увидев жиличку, которая в виде буквы «зю» выползла утром во двор, хозяйка фазенды поинтересовалась:
– Ну, чего, освежила постель? Экие вы, городские, недотепы. Кто ж руками в корыте шморкает.
– А чем надо? – удивилась я. – Не ногами же!
– Вот как раз ими шуровать положено, – заявила бабка, – встала на белье и пошла плясать!
Ознакомительная версия.
