Антибликовые очки опустились на кончик носа, мудрый взор отставного военного советника проводил спортивную фигуру и наполнился неприкрытым сочувствием:
— Ника, ему бы и половины хватило!
Искать нового начальника производства — настоящая напасть.
Единственное, что может меня избавить от малоприятного занятия обзванивать стройбригады по газетным объявлениям, — это Андрей. Попрошу, чтобы он разрешил уйти в агентство своим строителям, которые и так клеят часть постеров. Их бригадир — молодой паренек, учится в инженерно-строительном, аккуратный и, главное, не вороватый — я уже убедились на практике!
Анрик опознал мой телефон и вместо приветствий стал монотонно извиняться:
— Ника, прости, что так получилось… Прости, что я тебе сразу не перезвонил… прости, пожалуйста! Ты Сане очень понравилась, он уже два раза спрашивал, когда ты придешь за ним присматривать… Извини, так по-идиотски получилось! Давай правда сходим посидим где-нибудь? Хорошо?
— Хорошо… Давай сходим вечерком… — Надо при случае расспросить Андрея, какой он, этот таинственный Дольников, как ему удается обходиться без охраны и где сейчас обитает его неуловимый шеф.
Голос в полифонической дали погрустнел:
— Ника, давай лучше на выходных — у меня тут столько проблем навалилось…
— Из-за Орленко? — предположила я. — Новый губернатор — это серьезно…
— Орленко утвердят? Ника, ты точно знаешь? Кто тебе сказал?
— Знаю точно. — Я едва не проболталась Анрику о своих недавних похождениях, но вовремя прикусила язык и соврала: — Знакомая из мэрии сказала…
Новость заставила Анрика скиснуть, как просроченный молочный продукт:
— Ника, спасибо, что сказала, большое спасибо, я твой должник! Никто мне не говорил… Уроды, погрязли в коррупции… Ладно — надо ехать, узнать, что там и как… А строителя бери, конечно, — ты очень толковая!
— Для девочки?
— Нет, просто толковая…
Понедельник. 18:10
Близится финал рабочего дня
Я в который раз наводила курсор на «Доставить почту» и безжалостно барабанила по мышке — все бесполезно! Никакой весточки от Вика не было, его домашний телефон молчал, с мобильного возвращались sms-ки. Я первый раз за эти месяцы по-настоящему испугалась! Как я всерьез надеялась удержать парня одними дурацкими письмами по электронной почте? У меня даже странички в ЖЖ с умными мыслями нету! Вик — преподаватель, около него всегда полно девчушек-студенток, и русских много, красивых, стройных, богатых — бедные редко учатся в заграничных университетах.
Наверное, нашлась дылдистая деваха с пирсингом в пупке и силиконом в грудях, сперва пригласила его в гости, оставила у себя пожить, и все…
Поток моих мыслей замер на полуслове — я поняла, что сама все испортила!
Когда мы только начали встречаться, Вик был еше студентом и жил в общежитии — там у него было здорово! Мне нравилось. Но потом я же прекрасно знала, что Вик снимает квартиру, что у него всегда денег в обрез из-за высокой аренды! И продолжала просто встречаться с ним — иногда у него, а чаще у меня.
Я никогда не предлагала Вику переехать ко мне насовсем, с вещами, и жить вместе. Просто я не воспринимаю ту, английскую квартиру как свою собственную! Я все время ждала, что Вик сделает мне предложение, я спрошу разрешения у папы, и тогда… Я даже ключи ему не додумалась оставить, когда уезжала! Могла же сочинить предлог — купить цветочек и попросить поливать.
Какая я дура!
Я уткнулась в ладони и всхлипнула.
— Ника, ты чего? — Аленка пододвинула стул к моему столу.
У меня не хватает наглости переехать в кабинет шефа, приходится делить с Аленкой апартаменты менеджера месяца, мало рассчитанные на двух хозяек.
Я вытерла слезы и обратилась к товарке за поддержкой:
— Аленка, слушай, вот, допустим, была бы у тебя квартира… Даже не здесь, а например, в Лидсе…
— Где?
— В Англии…
— Я бы там продала и купила здесь!
— Нет! Послушай! И допустим, был бы у тебя парень… И ты бы уезжала надолго…Ты бы парню ключи от квартиры оставила?
— Ника, если бы у меня была квартира в Англии, спортивная тачка, два водителя из спецназа и богатый папка, зачем мне оставлять ключи какому-то парню?
— Чтобы выйти за него замуж!
— Ника, прекращай! Отец и так тебе купит бизнес — любой, какой ты попросишь! Заработаешь денег, даже больше, чем он, и выберешь мужа — любого, какого захочешь!
— Алена, ну какой бизнес? Я ничего не умею! Это агентство — моя первая работа!
— Тогда попроси рекламное агентство! Я к тебе сразу пойду работать, и Светка с бухгалтерии тоже…
— Давай не будем одной наружкой заниматься, будем работать пакетно, как солидные агентства…
Мы стали планировать, как начнем обслуживать бренды, выбирать ролики для телевизионного проката, заказывать концептуальную рекламу дизайнерам… Я сама не заметила, как успокоилась, а рабочий день истек сам собой, как песок в часах.
Понятно, что рулить собственным бизнесом мне еще рановато. Мне бы с чужим разобраться! Даже ночью, уже в постельке, я вертелась под пледом, мысленно примеривая планы мести, как наряды в магазине. Надо поступить с этими тварями из корпорации так же, как они со мной: подставить им «засланного казачка» и отнять их бизнес. Ну, такой большой бизнес мне самой за один раз не отнять — но хоть кусок у них оттяпать!
В крайнем случае, хоть денег с них поиметь!
И тут меня осенило: никого не надо засылать.
Мой добровольный помощник уже там — просто он об этом еще не знает. Я щелкнула выключателем, засунула ноги в остывшие тапочки, притащила в постель ноут и еще раз просмотрела резюме голосистого Артемия. Яркий образчик идеальной карьеры менеджера — Артемий начинал на «Кока-коле» и первые годы работы выбирал исключительно компании мирового уровня. А когда его резюме стало достаточно впечатляющим, принялся шагать с должности на должность — так, чтобы каждая ступенька была немножко выше предшествующей, — но все равно оставался «вечно вторым». Ясно, что дальнейшая судьба покинутых компаний волновала Артемия меньше собственного «персонального роста» — с таким типом можно говорить без обиняков!
Я прямо написала Артемию, что подыскиваю для отца Первого Управляющего Директора Главного Центрально-Европейского Офиса, с перспективой работы в Британии, что его лидерские качества сильно впечатлили меня во время нашей встречи, попросила описать функции и достижения в корпорации и срочно со мной связаться, но соблюдая конфиденциальность — в его же собственных интересах.
Невидимая, но могучая рука снова и снова переворачивала песочные часы, способные отмерять только рабочие дни, и суровые будни текли один за другим. Вторник, среда, четверг…
Все эти дни я носилась по инстанциям, не чуя толстенной подошвы и шнурков на башмаках, — надо было утрясти множество вопросов «Магнификанта», на случай, если проверки возобновятся. Мне даже удалось взять главную стратегическую высоту — убедительно и естественно покраснеть в кабинете начальницы налоговой, изображая, будто бы я случайно перепутала ее день рождения и пришла с подарком и букетом на квартал раньше. А затем упросила надменную даму помочь мне с новым бухгалтером, потому что уже достоверно знала — ее племянница ищет работу по специальности! С такой тетей бухгалтеру никакой учет не страшен!
За это время мои многоопытные водители обшарили офис специальным сканером, но забытых прослушивающих устройств не обнаружилось. Зато начальник охраны огорошил меня шокирующим признанием. Оказывается, в целях экономии электроэнергии, дискового пространства в компьютере и в силу еще множества причин высшего порядка ни одну из камер, натыканных по углам во всех помещениях агентства, ни разу не включали!
Я не стала долго вникать в сакральный смысл многолетнего запугивания коллег тотальным наблюдением, а предпочла посвятить сэкономленное таким образом время сбору подробных сведений о вражеской корпорации. Не поленилась еще раз заглянуть в знакомые руководящие и исполняющие кабинеты — само собой не с пустыми руками! — и терпеливо выслушать рассказы их хозяев о наболевшем.
Большая часть организационных проблем монструозного образования, именуемого корпорацией, объяснялась простыми человеческими отношениями — задавленные админресурсом низовые звенья в чиновничьей цепочке попросту откладывали документы в самый долгий ящик и не спешили вынимать. Потому что, сказать правду, людишки из корпорации настолько подлючные и неприятные, что у них даже взяток брать не хочется!
Хороший человек — совсем другое дело. А я — сразу видно — хороший человек.
