Не оборачиваясь, он с шарканьем пятился до двери, где нашарил рукоятку аварийного выхода и дернул за нее. Раздалось громкое шипение сжатого воздуха, но надувной трап, не разворачиваясь, вывалился бесформенной грудой. Сунув руку в отсек трапа, толстяк извлек чемодан.
– Деньги! - выдохнул Тони, выступая вперед. Пузо тотчас же нацелил пистолет на него.
– Не глупите, Пузо, - невозмутимо проронил инспектор. - Вам не прорваться через кордон полиции.
– Пузо! - заверещал Пузо. - Пузо, Кабан да Жиртрест, вот как меня всегда называли, а я всегда улыбался. Старина Пузо, друг всем и каждому. Вечно насмехались, но теперь смех всем боком выйдет, о да! Я ухожу, и всякий, кто встанет на моем пути, встанет на пути пули. Если ваши легавые попытаются остановить меня, я прикончу ее!
С этим словами он сграбастал Эстер, неуклюже притянул к себе - движения его сковывал оттягивающий руку чемодан - и приставил пистолет к ее шее.
– Отпусти ее, - потребовал Тони, делая еще шаг вперед.
– Ни с места, Хоукин, или она покойница, я не шучу!
– Еще бы, Пузо, - Тони изобразил презрительную усмешку. - Жирные мальчики всегда большие герои по части избиения беззащитных девочек.
– Остановись, Тони, пожалуйста, - взмолилась Эстер, увлекаемая толстяком через дверь на верхнюю площадку трапа, но Тони не отставал ни на шаг.
– Валяй, жирный боров! Если ты такой крутой, почему бы тебе не пальнуть в меня, а не в беспомощную девушку? Потому что если ты меня не застрелишь, я вышибу из твой жирной шкуры двадцать фунтов сала.
Пузо Уотербери затрясся от ярости, нащупывая подошвами ступеньки и пытаясь пропускать оскорбления мимо ушей. Но когда вдруг Тони двинулся вперед, Пузо возопил нечто невразумительное, вскинул пистолет и выстрелил. Эстер взвизгнула.
Но Пузо заверещал еще громче, потому что пистолет в его руке взорвался с приглушенным хлопком. Ошеломленный пилот раскинул руки, Эстер упала на колени, а чемодан перелетел через перила трапа.
– Ты не ранена? - спросил Тони у Эстер, отталкивая плечом невнятно лепечущего, трясущего окровавленной рукой Пузо.
– Нет, я в полном порядке, просто испытала легкий шок. Ты так отважен, ты рисковал ради меня, тебе не следовало так поступать.
– Ну, не так уж я и отважен. Хотя и опасался, что он нажмет на курок слишком близко от тебя и поранить тебя. У него был мой пистолет, наверное, взятый у Ангуса, забравшего его у Рамона, забравшего его у меня, или что-то в том же духе. Узнав его, я вспомнил, что с ним помудрили, чтобы он взорвался, если кто-то попытается выстрелить.
– И все равно, это очень отважный поступок, я буду любить тебя за это до конца дней своих.
– Dyma Cymru[50]! - вдруг донесся победоносный вопль с земли, и тотчас же вслед за ним зафыркал мотор мотоцикла. Инспектор, уже застегнувший наручник на здоровой руке Пуза и перевязывавший его раненную руку большим красным платком, испуганно вскинул глаза.
Из-под крыла верхом на тарахтящем мотоциклете вылетел бледнолицый, черноволосый коротышка, взгромоздивший чемодан на руль. Проезжая мимо них, он погрозил кулаком, выкрикнув:
– Свободу Уэльсу! - снова ухватился за руль и начал выписывать по аэродрому стремительные кренделя.
– Я его знаю! - взревел инспектор Смиви. - Это Джонс, субъект из "Вольного Уэльса", вечно донимает мою жену на предмет пожертвований, потому что знает, что она родилась в Свонси. - Он заскрежетал зубами. - Она говорила с ним, рассказала об этом деле, вот что привело его сюда. - Поглядев на Тони, он изогнул губы в неискренней улыбке. - Но мы ведь не станем поминать об этом, правда, Хоукин? Он далеко не уйдет, я собрал вокруг аэродрома половину констеблей всего Кента. - Добыв из кармана свисток, он издал пронзительную трель. - Это их растормошит. Лучше заберем-ка всю эту компанию, пока не стряслось еще чего-нибудь.
– В общем и целом удачная операция, - резюмировал агент Росс Соунз, перелистывая разложенные на столе бумаги, постукивая карандашом по зубам, поправляя очки в позолоченной оправе и оглаживая лысину. - Началась скверно, но все хорошо, что хорошо кончается, как кто-то сказал.
– Шекспир.
– А это еще кто, Хоукин, кто-то из замешанных в деле, кого вы еще не упоминали? Я вижу, тут хватает осложнений.
– Нет, сэр, ничего, по-моему, у вас все схвачено.
– Не совсем. Этот скотланд-ярдовец Смиви хочет, чтобы вы сделали заявление. Вы могли бы заскочить туда сегодня во второй половине дня?
– Да, конечно, но если уж речь зашла Скотланд-Ярде, встает вопрос, не дающий мне покоя. Почему вы навели их на меня? Это нелояльно по отношению к ФБР.
– Вы что, перебрали крепкого пива? Я видел в вашем личном деле пометку, что вы питаете слабость к выпивке, а это может быть опасно. Я никогда не стучал на вас местной полиции.
– Вот как? Тогда каким же образом получилось, что после моего звонка, когда я дал вам свой телефонный номер, в бар - в ресторан - где я якобы находился, заявились двое легавых?
– Откуда мне знать, зачем явились легавые, почему бы вам не осведомиться у легавых? Может, на них напала жажда. Единственное, что мне известно, это когда я перезвонил, вас там не оказалось, зато оказался кто-то пытавшийся всучить билет Ирландского тотализатора. Почему вы ушли?
– Разве полиция не разыскивала меня за употребление террористских купюр?
– Насколько мне известно - нет. Если хотите знать правду и если не будете трепать языком, признаюсь, что мы не получили тут должного взаимодействия, на которое обычно рассчитываем. Ну, прежде всего это не их вина, возникли сложности с доставкой номеров купюр сюда, агент со списком оказался на самолете с неисправным двигателем, провел сутки в Исландии и только после этого смог доставить список. Затем обычная бодяга: кому его вручить? Разрешение, канцелярщина, официальные печати, заинтересовать Английский банк, дело нелегкое. При всем при том вчера мы передали номера в банки и получили от них четыре недостающих стодолларовых купюры, и получили дешево, позвольте признаться, доллар снова съехал вниз, так что нам пришлось уплатить всего триста восемьдесят шесть зеленых. Прибыль в четырнадцать долларов будет очень выгодно смотреться в балансовом отчете. Недоставало только этих четырех купюр, остальные были в пачке у этого шотландца и в чемодане…
– Погодите минутку! Значит, полиция не искала человека, обменявшего эти банкноты?
– Сейчас ищет. Если вы сообщите, что это сделали вы, это прояснит дело, а я замолвлю словечко. Полагаю, у вас имелись веские основания. Чтобы все было чисто, скажем, что при ведении этого дела у вас возникли накладные расходы в сумме четырехсот долларов, распишитесь в этой ведомости, и дело закрыто.
Ошарашенный Тони написал свою фамилию, чувствуя, что жизнь обвела его вокруг пальца.
– А вы не будете любезны ввести меня в курс? Последнее, что я видел, как всех увозили в "черных мариях[51]", а меня доставили сюда. Скажем, где Эстер Бен-Альтер?
– Дожидается в приемной, когда вы освободитесь. А остальные? Дайте-ка загляну в список. Полковник со своей сворой контрреволюционеров. Тут все довольно ясно. Они угнали самолет, а его признали главарем. Состоится скорый суд, после чего они все угодят в тюрьму на много лет.
– Здорово. Я знаю чету в Глазго, которая тоже порадуется этой вести. Как насчет Вилли и его шотландских патриотов?
– Ими занимается Скотланд-Ярд, да оно и к лучшему. Единственный террорист, чья причастность к угону самолета доказана - это Ангус, ныне покойный. Полиция пытается выяснить, кто еще из шотландцев замешан в этом деле, но это трудновато, они народ неразговорчивый и не слишком дружелюбный.
– Ни одна страна мира не находилась в оккупации так долго.
– Не сомневаюсь, что это имеет какое-то отношение к происшедшему. Но нас это уже не касается, слава Богу, хотя Скотланд-Ярд и хотел бы, чтобы вы попытались опознать среди них участников изъятия денег из автомобиля.
– Трудновато, - заявил вдруг Тони в приступе солидарности горца с горцем. - Шотландцы как индейцы - все на одно лицо.
– Наверное, вы правы. Просто изложите полиции все, что вам известно, и подпишите показания. Кто там у нас еще? Эту египтянку взяли как соучастницу, а также какого-то головореза Аль-Фатаха, пытавшегося удрать за границу.
– Правосудие свершится.
– Вот и все. Удачно загребли всех причастных, ряд скорых судов, гласные и негласные приговоры, все деньги возвращены. Вот ваш паспорт, вы так и не забрали его. Я забронировал вам на завтра вечерний рейс.
– Подождите минуточку! Мне придется идти в Скотланд-Ярд, давать показания, побриться и переделать кучу всяких других вещей. Нельзя ли мне задержаться здесь ненадолго… если вычесть эти дни из моего отпуска?
– Насколько мне известно, в вашем заведении возникли какие-то осложнения. Что-то насчет шоколадных ручных гранат.
