Иоанна Хмелевская - Бычки в томате

Пиявки. Эти следы мне знакомы. В воду он упал живым, так что попировать они успели. Целыми семьями прибыли кровососущие, да еще, небось, расталкивали друг друга, что­бы урвать побольше, после чего, разочарованные, хоть уже не столь голодные, отпали. Относительно маленьких рыбок, ко­торые тоже проявили интерес, у меня определенного мнения не было, зато я точно знала, что пираньи в озере не водятся, не говоря уже об акулах. Да и акулы деликатностью не отли­чаются...

— Интересно, угри здесь есть? — вполголоса спросил Стефан.

— Не знаю, — нехотя ответила Алиция. — Я рыбу не люблю.

Кто-то спросил по-датски, узнаем ли мы жертву? Алиция зря старалась с переводом, все и так поняли и дружно под­твердили, даже отвернувшаяся Магда. Таким образом, мы свои обязанности выполнили и могли идти.

Оказывается, даже должны были убраться ко всем чертям и не мешать дальнейшей работе. После воистину незабывае­мого впечатления, произведенного на нас напоследок паном Вацлавом, никто, собственно, и не возражал.

В шесть пятнадцать утра мы вернулись домой. Эльжбета, Олаф и Юлия еще спали. Алиция набросилась на кофе, а уже вместе с кофе ринулась к телефону. Номер гипотетического стажера отыскался сразу, я быстро его набрала.

Оказалось, что, во-первых, никакой он не стажер, а опыт­ный врач и отлично знает, что кому говорить. А во-вторых, по­лицейские до него еще не добрались. В Дании принято рабо­тать спокойно, не торопясь, но систематически, и врач, и су­масшедшая визитная карточка наверняка уже были внесены в план разработки.

— А ты им вообще об этой карточке сообщила? — спро­сила я с подозрением.

— Кто в ванной? — ответила она, по своему обыкновению вопросом на вопрос, занимая место за столом.

Я заварила себе убойной крепости чай, способный поднять на ноги быка, и тоже уселась рядом.

— Уж точно не Водолей. Наверное, Магда моется. Сказа­ла, что хочет смыть с себя жуткие картины смертоубийства.

— Я думала, она глазами смотрела. Да вроде сообщала. Полицейские ведь спрашивали, что мы полпятого утра дела­ем на озере? Я и сказала правду.

— Правду, это что?

— Гость у меня пропал, мы собирались дождаться утра, но у озера кто-то нашел визитную карточку и так далее. Да, они знают, что звонили из психбольницы, но сумасшедший дом не волк, в лес не убежит. Что теперь?

— Понятия не имею. Спать мне совсем не хочется. У на­шей дамы шок может быть или еще что похуже.

Алиция прекрасно поняла, что я говорю о Юлии.

— Может, Бертельсену позвонить? Он ближе всех живет. У тебя есть какие-нибудь деньги? Потом отдам...

Я вспомнила, что Бертельсен — врач. Когда-то уже при­ходилось слышать эту фамилию. Вызванный частным обра­зом к иностранке Юлии, местный доктор должен получить гонорар. Наличными. У Алиции дома денег нет, в магазинах она расплачивается картами, а я совсем наоборот. Само со­бой, у меня есть при себе кроны. Замучаешься постоянно бегать с чеками в банк, а все мои развлечения требуют на­личных. Ясное дело, что я отстегну на гонорар из своих за­кромов. Тоже мне проблема, сто крон! В крайнем случае, по­стараюсь в ближайшее время меньше проигрывать. Я пожа­ла плечами:

— Позвони на всякий пожарный.

Из сада появился Стефан. Все двери, как всегда в этом до­ме, были открыты.

— Кофе дадите? Алиция, обращаю твое внимание, что я немного по-датски секу и понял, что ты обещала им какую-нибудь Юлину вещь для собаки. Если плеснете кофе, могу по­том им отвезти.

— Отвозить я не обещала, а дать дам, сколько угодно. Са­ми приедут и возьмут. Дождя нет, так что не горит, да и со­бака не из нервных. А кофе пей на здоровье.

Из ванной вышла Магда в Эльжбетином халате и заявила:

— Кофе — это не плохо, но я бы выпила шампанского. Не­гоже спать в такое прекрасное утро!

— Но не теперь же! — возразила я и даже сочла уместным притвориться возмущенной. — Я тоже не прочь выпить шам­панского, но позже. Не будем же мы, как последние свиньи, пить одни! Эльжбета с Олафом спросонья могут и не оценить благородного напитка, а Мажена что, вообще побоку?

— Я бы не рисковал с алкоголем, — предостерег Стефан. — Приедут за вдовьим гардеробом и напорются на оргию с шам­панским с утра пораньше. Боюсь, это вызовет подозрения.

— А у меня вообще нет дома шампанского, — проинфор­мировала нас Алиция и пошла звонить врачу.

Но телефон ее опередил. Алиция слушала, что ей говори­ли, почти не отзывалась, только делала какие-то странные же­сты в нашу сторону. Мы тупо смотрели на нее. Наконец бес­покойный разговор закончился.

— Они сейчас будут здесь, — сердито сообщила она. — По­шевеливайтесь. Я же сказала, им нужна Юлина шмотка для собаки! Я вам показывала, чтобы вы искали, а вы сидите как усватанные! Ее нельзя будить! А где я им возьму ее носки, тру­сы или блузку?!

Мы всполошились. Прокрасться в комнату спящего че­ловека на цыпочках и свистнуть у нее что-то из одежды — не велика штука, но беда была в том, что раздвижная дверь со стороны салона жутко скрежетала и вообще раздвигалась с большим трудом, а мы совсем недавно очень постарались и тщательно ее закрыли. В двери же со стороны ателье за­едал замок, который открывался с лязгом, будто стоял не в приличном датском доме, а в средневековом замке с при­видениями. Стефан попробовал было, но отказался, испуган­ный производимым шумом. Полицейская машина уже тор­мозила на улице, когда неожиданно появилась зевающая Эльжбета.

— Слышу, что у вас тут творится. Вы все что, с дуба рух­нули? Вот же свитер на самом виду валяется.

На поручне кресла в салоне лежал желтый свитерок. Лег­кий, на случай прохладной погоды... Ни одной из нас он не принадлежал.

— Ты уверена, что это ее?

— Не Мариана же. Я своими глазами видела, как она его сбросила, прежде чем сесть.

— И никто другой на нем не сидел?

— Она сама же и сидела. Потом пошла к столу, а его ос­тавила. Похоже, на вас затмение нашло.

Она еще раз отчаянно зевнула и скрылась в ванной.

В ту же минуту вошел господин полицейский, предвари­тельно вежливо постучав. Алиция, неумело скрывая радость от обретения свитера, готова была отдать ему свой лучший целлофановый пакет, но сыщик ее пакетом пренебрег, вынул свой собственный, поместил туда подарок для собаки и уда­лился.

Я уселась с остатками своего чая напротив Алиции и по­требовала:

— Давай, колись, наконец. Что они тебе столько времени говорили, ведь не о тряпке же для собаки? Кто там ходит? Если кто хочет есть, позаботьтесь о себе сами. Ну?

Алиция вздохнула:

— Вот именно что собака. Очень много разузнала о Водо­лее... Темперамента на три экскурсии бы хватило.

— У собаки?

— При чем тут собака? У этого водохлеба, прости госпо­ди! Носился там, как ошпаренный, и в самом деле прибился к экскурсии, полез с ними в гору...

— Точно, — не удержалась я, чтобы не съязвить. — Все ему гор не хватало в нашей плоской Дании...

— Ну и нашел себе гималайские вершины, — фыркнула Алиция, которая крайне редко бывала со мной согласна, раз­ве что когда мы вместе пихали магазинные тележки, прокли­ная пересеченную местность Дании. — Тот холм в лесу — шесть метров с гаком, полиция измеряла.

— Ну, какая-никакая, а все возвышенность.

— Вот он и обрадовался. Долез с ними до стоянки, тоже мне стоянка — кот наплакал, на три машины. Потом разде­лились, то есть экскурсия разделилась, так собака сказала, а почему, не сказала. Дальше пошли двумя маршрутами, а Вац­лав так между ними и сновал, как челнок. В итоге все-таки от них отлип и решил возвращаться, но как-то странно и, по­хоже, кружным путем. И вроде не один. Кофе у меня еще есть? А, есть... Нет, уже нет... Кончился.

Магда появилась вовремя с кофейником наготове. Сооб­разительная девчонка, быстро освоилась в чужом доме! Эльжбета вышла из ванной, взяла себе чашку и подсунула Магде. Стефан тоже проявил оперативность, нашел хлеб, за­рядил тостер, обнаружил сыр и открыл салат из макрели. Все слушали сообщение, полученное от любезного полицейского и еще более любезной собаки.

— Честные-то они честные, датские полицейские, — вздох­нула Алиция, — но когда речь заходит о серьезных подозре­ниях, приходится из них все клещами вытягивать. Сказали, впрочем, что уверенности нет, больше всех понимает провод­ник собаки, но, по ее мнению, панголин... Он говорил «Буки», цк у них не получается, отлучился с девицей, а может, и с дву­мя, и они быстренько себе доставили взаимное удовольствие...

— Вот это собака! — восхитилась Магда.

— Сразу видно, с большим жизненным опытом, — автори­тетно объяснил Стефан.

Алиция проигнорировала их комментарии:

— Дальше Вацлав пошел один, из чего следует, что девицы слиняли. Или ему хотелось прогуляться, или и в самом деле заблудился, ведь достаточно было просто идти вниз...

— Его же в горы тянуло.