Ознакомительная версия.
– Обожал! – пылко воскликнула Галина Павловна.
– Как же получилось, что он на него напал?
Увы, этого Галина Павловна не знала.
– Я много думала над этим, но другого ответа, кроме того, что мой сын пал жертвой ужасного колдовства, мне в голову не приходит. Мила – была дочкой деревенской ведьмы, и она обладала той же темной силой и знаниями. Она заколдовала моего мальчика, я уверена, в этом все дело!
Это были последние слова Галины Павловны относительно семьи ее сына. Общаться с Анфисой, даже если та выйдет из комы, Галина Павловна не собиралась. Для нее девушка навсегда останется дочерью отъявленной мерзавки и негодяйки, которая убила ее мужа с сыном и навсегда превратила саму Галину Павловну из счастливой матери и любимой жены в никому не нужную несчастную вдову.
И все же, выйдя на улицу и остудив головы после эмоционального рассказа Галины Павловны, подруги не могли не задаться некоторыми вопросами. Ведь Галина Павловна отвечала на их вопросы с большим накалом чувств, но, увы, совсем не соизмеряя свои слова с действительностью.
– Она ненавидела Милу и обожала Петю. По этой причине сын для нее святой мученик, а Мила – законченная злодейка. Но ведь все могло быть не так. Или не совсем так.
– Да, я тоже думаю, что у Пети были проблемы с психическим здоровьем еще с детства. Недаром он был таким излишне тихим, как сейчас бы сказали, аутичным ребенком.
– Он замкнулся в своем внутреннем мире, а родители вовремя не стали лечить его заболевание. Петя был в отличие от своего брата тихим, в драки не лез, а его странности родители предпочитали не замечать.
– Вот только стресс, когда семья отказалась принять его избранницу, а он сам оказался изгоем, даже в родной дом должен был являться лишь по особому приглашению, стал для несчастного юноши своего рода катализатором, который запустил болезнь в голове у Пети во весь ход.
– С людьми, больными психически, следует быть крайне осторожными, – авторитетно заявила Леся, у которой был опыт общения с психами.
Ее двоюродный брат с отцовской стороны был именно таким больным. К счастью, он был первым сыном второй жены ее дяди. Так что с Лесей у бедного больного кровного родства не имелось, что позволяло девушке надеяться, что она-то если и не совсем нормальна, то хотя бы более или менее здорова психически. А вот про кузена Толю такого сказать было точно нельзя. Если парень не принимал специальные лекарства, а он их старался не принимать, для чего придумывал тысячи хитростей и уверток, он становился буйным. И мог в состоянии буйства не только поколотить, но и убить кого-нибудь, попавшегося ему под руку.
– Никогда не знаешь, какое именно слово или даже телодвижение может вызвать у таких людей приступ дикой злобы.
Видимо, до поры до времени болезнь сидела в Пете тихо, почти никак себя не проявляя. А потом в один далеко не прекрасный день вырвалась наружу.
– Надо бы еще поговорить с лечащим врачом Пети.
– Не вижу в этом особого смысла. Та история давно похоронена вместе с ее главными действующими лицами – Петей и Милой.
– А их наследница? Анфиса. Кто на нее напал?
– Мы оказались в тупике. Галина Павловна слишком слаба и субтильна, она не могла напасть на рослую Анфису. Удар пришелся по голове, а для этого надо было, чтобы Анфиса наклонилась перед Галиной Павловной, а потом еще постояла так минутку, дав той возможность прицелиться хорошенько.
– Галина Павловна могла нанять кого-то со стороны, чтобы тот человек убил Анфису.
– Во-первых, зачем ей вообще Анфису убивать? – возразила Леся. – А во-вторых, киллеру тоже надо платить. А Галина Павловна бедна как церковная мышь. Ты же видела, в каких условиях она живет.
– Да. Но это ведь и странно, ты не находишь? В конце восьмидесятых Галина Павловна с сыном Тимофеем продала огромную трехкомнатную квартиру в отличном доме в центре города.
– Не продала, а обменяла на эту жалкую двушку, – и Леся ткнула себе за спину, где находился дом, в котором они только что побывали.
– Все равно! Мать и сын должны были получить неплохие деньги. Куда они их дели?
– Мало ли… Вспомни, что творилось в стране в девяностые. Если деньги у них были в рублях, мать с сыном могли их элементарно потерять во время очередной деноминации рубля. Деньги никуда не делись, на них просто ничего нельзя было больше купить. В качестве доплаты при обмене квартир они могли получить несколько тысяч рублей. А что теперь можно купить на эти деньги?
– Уж точно, не квартиру.
– Вот именно, – вздохнула Леся. – И еще похороны профессора, похороны Пети, похороны Тимофея… Да и сама Галина Павловна слаба и больна, она не работает. Запросто могла эти деньги элементарно истратить. Ведь прошло больше двадцати лет с тех пор, за эти годы можно истратить и не такие деньги!
Но куда бы ни потратила Галина Павловна свои деньги, было ясно, что в настоящее время пожилая женщина очень нуждается. Обстановка у нее в квартире была самая убогая. И одета она была очень скромно, если не сказать, бедно. Обувь, одежда, даже косметика в ванной комнате, где побывала Леся, были самыми дешевыми и далеко не новыми. Было ясно, что от былого величия Галины Павловны – профессорской жены, а потом его вдовы – нынче ничего не осталось.
Подруги добрались до своего «гольфика», где почувствовали, что страшно проголодались. Было как раз время обеда, и девушки решили, что самое время подкрепиться, пока они сами не попадали в обморок.
Для этих целей у них в машине всегда находились шоколадки, бутылочка колы и пачка солоноватых крекеров, которыми запросто можно было утолить голод. И вот теперь, с аппетитом пережевывая свои запасы, подруги с набитыми ртами принялись обсуждать услышанное.
– Итак, Тимофей не при делах, он погиб еще в девяностые. Видимо, бандитские разборки.
– Сама Галина Павловна тоже ни сном ни духом, из квартиры почти не выходит, мобильного телефона и того не имеет. Она даже не слышала, что ее пусть и нелюбимая, но все же внучка приехала в Питер.
– Да, Анфиса до нее не добралась.
– Но у кого-то же она все же остановилась, когда приехала в наш город.
– Да мало ли у кого… Могла снять себе жилье. Угол или даже комнату.
– Или у нее был еще какой-то адрес. Каких-то родственников!
Додумавшись до этого, подруги покосились назад на дом, в котором жила Галина Павловна. Но мысль вернуться к этой женщине у подруг мелькнула и тут же пропала. Что-то было в Галине Павловне и ее вечной манере жаловаться на жизнь отталкивающее. Сами они плаксами никогда не были. И даже окажись одна из них в такой же ужасной ситуации, другая бы обязательно протянула руку помощи и поддержки.
– А у Галины Павловны, судя по всему, друзей нет. И со своими близкими она отношений не поддерживает. Почему?
– Когда она была женой профессора, небось сама отпугнула от себя всех бедных родственников. А когда стала нищей, от нее отвернулись богатые.
– Значит, расспрашивать у Галины Павловны про ее родню зряшное дело.
– Если бы она с кем-то из них общалась, они бы не допустили ее такого бедственного положения. Она ведь буквально умирает от голода! Такая бледная! Такая худенькая! Когда я ее поднимала на диван, прямо в ужас пришла, у нее одни кости!
При этих словах подруги Леся машинально перестала хрумкать снеками и виновато покосилась на свои округлившиеся бока. Пока Кира устраивала личную жизнь с Кешей, Леся не знала, чем себя занять. Днем она была на работе в офисе. Вечерами копалась в саду. Но когда наступили холодные ночи, удовольствие от сада стало меркнуть. И Леся переключилась на свое другое хобби – кулинарию.
Все получившиеся или даже не очень получившиеся шедевры она старалась сама не употреблять, угощала ими соседей. Но все равно на весах за эти несколько недель появилось несколько лишних килограммов. Если бы у Киры с Кешкой все получилось, страшно даже подумать, насколько их еще прибавила бы Леся!
И сейчас она решительно закрыла пачку.
– Хватит! Не время обжираться, время действовать!
Кира от неожиданности замерла с протянутой к крекерам рукой.
– Это тебя чего так проняло?
– Бедная Галина Павловна… Такая несчастная, такая одинокая. А вдруг преступник, который охотится за Анфисой, переключится и на нее тоже?
– С какой стати? Кому нужна бедная пенсионерка?
– Это ты не скажи, – покачала головой Леся. – Мы же не знаем всей ситуации. Нам известны лишь фрагменты, да и то располагаются они как-то хаотически.
– На Галину Павловну никто не покушался.
– Это пока! А завтра могут покуситься. Ну а много ли такой бабушке надо? Это ведь не Анфиса, которая в воде не тонет. Галину Павловну разочек по голове тюкнут, ей и хватит!
– Но кому это надо? – возмутилась Кира.
– Кому-нибудь.
– Если рассуждать так, как рассуждаешь ты, то все мы находимся в потенциальной опасности. А вдруг! А кто-то! А что-то!
Ознакомительная версия.
