– Добро пожаловать в Луизиану.
– Ха. Да уж, таких треволнений я не ожидала, полагая – видимо, ошибочно, – что маленькие города тихие и спокойные.
– Это всеобщее заблуждение, – сказал Леблан. – Итак… Раз уж я получил спасительный звонок от Мари, значит, она вернулась?
– Боже, мы забыли позвонить Мари! – Герти ринулась на кухню с явным намерением связаться с подругой и сообщить, что её пятилетний кошмар наконец закончился.
– Вообще-то, Мари никуда не убегала. Она всё время жила на моём чердаке, – призналась я.
Леблан смерил меня суровым взглядом:
– И я должен поверить, что вы об этом не знали?
– Клянусь, узнала только сегодня.
– И что, она изображала мёртвую? Потому как эти дома жутко скрипят, когда кто-то расхаживает по чердаку.
Я всплеснула руками:
– Ну да, я слышала шум, но подумала, что это енот! И не собиралась вновь туда пониматься после головомойки, которую вы мне устроили.
Уголки его губ дрогнули в явной попытке скрыть улыбку.
– Я вас отчитывал не за проверку чердака, а за пальбу на чердаке.
– Без разницы. Для меня это одно и то же.
– Что ж, так как в прошлый раз вы прострелили крышу, Мари ещё повезло, что вы оставили её в покое. А что там за подозрительное сообщение?
Я выудила из кармана мобильник и показала Леблану эсэмэс.
– Я почуяла неладное, так как Ида Белль и Герти в курсе, что я не умею вязать. К тому же, мы видели Мелвина и кузину Мари в баре, и я испугалась, что он может решить, будто мы за ним охотимся.
– Мда… Вашу самодеятельность мы ещё подробно обсудим, когда я соберусь с силами. Чисто из любопытства, а что, если бы это действительно был лишь вопрос вязания и вы напрасно паниковали?
Я пожала плечами:
– Тогда бы я впустую потратила ваше время и промокла бы насквозь без веских причин, но я решила рискнуть.
Леблан всё же не сдержал улыбку.
– Ну, поскольку это единственный ваш законный поступок на этой неделе, полагаю, прогресс налицо.
Я улыбнулась в ответ и кивнула. «Если б ты только знал…»
Послышался хлопок автомобильной двери, и помощник Леблан пошёл впускать парамедиков. Мы же с Герти и Идой Белль прильнули к окну. Все соседи из всех ближайших домов уже топтались на лужайках.
– Повылазили, когда приехала полиция, – проворчала Герти. – А на звук стрельбы никто не вышел.
– Трусы! – крикнула Ида Белль, высунувшись в дверь.
Я усмехнулась. Ну как не влюбиться в этих негодниц?
Леблан, коронер и прочий разномастный люд покинули дом Герти вскоре после полуночи. Я знала, что в ближайшие дни старушкам предстоит ответить на море вопросов и подписать кучу бумаг, но опасность точно миновала. Леблан без колебаний принял их историю. Вообще-то, по-моему, он был рад, что Мари не убивала Харви, ибо боялся её арестовывать. Мелвин же не нравился никому, так что город вздохнёт с облегчением и возрадуется новой теме для сплетен на ближайшие сорок лет.
Мари прибежала сразу после звонка Герти, рыдала как дитя и обнимала всех, до кого могла дотянуться – в том числе и Леблана, которого вся эта суета немного смущала.
Добравшись до меня, Мари прошептала:
– Жаль, что Мардж здесь нет. Она бы тобой гордилась.
Когда с подъездной дорожки исчез последний автомобиль, а Леблан перешёл дорогу к своему дому, я оглядела беспорядок в гостиной и покачала головой.
– Захватите сменную одежду, – велела я Герти. – Сегодня останетесь у меня.
Она начала было возражать, но Ида Белль перебила:
– Она права. Днём мы поможем тебе со всем разобраться, а пока лучше уйти отсюда.
– Знаю, у вас свои дома, – сказала я Иде Белль и Мари, – но у меня много места, если вдруг тоже захотите остаться.
Герти захлопала в ладоши:
– Пижамная вечеринка! С самого детства на такой не бывала.
– Взрослые женщины не устраивают пижамных вечеринок, – нахмурилась Ида Белль. – У нас будет военный совет.
Я кивнула:
– Так и я о том же: первым делом соберёмся у меня на кухне и выпьем кофе с тем, что там испекла Герти.
Герти подняла с кухонной стойки шоколадный торт:
– Кого ждём?
Атмосфера царила праздничная. Я подала кофе, Герти отрезала всем по куску своего невероятного торта, и когда мы уселись за стол, Мари прокашлялась.
– Я просто хочу сказать, – начала она, – насколько благодарна вам за всё, что вы для меня сделали – и сейчас, и в прошлом. И простите, что умолчала о своих подозрениях, будто Харви убила Мардж. Полагаю, она подозревала меня, и мы покрывали друг друга все эти годы.
– Ты её защищала, – отмахнулась Ида Белль, – и мы это уважаем. Кроме того, даже знай мы все подробности, ничего бы не изменилось. Без разницы, кто убил Харви. Ты всё равно была бы первой подозреваемой, и мы бы точно так же старались тебя выгородить.
На лице Мари отразилось облегчение.
– Наверное, ты права. Я просто никогда не думала об этом в таком свете.
Я посмотрела на неё:
– Так вы хоть примерно поняли, где и когда был убит Харви?
Мари кивнула:
– Думаю, его пристрелили прямо на моей кухне. Я болела, помните? После того, как Харви ударил меня, а Мардж обработала синяки, она дала мне снотворное и отправила в кровать. Я отключилась моментально и накрепко. И помню, что, когда тем же вечером спустилась на кухню, там пахло хлоркой. Я решила, что Мардж прибралась. Ну а потом уже возникли другие подозрения.
Ида Белль покачала головой:
– Она всё вымыла после Мелвина и Шерил и думала, что это ты… Готова поспорить, Мардж чуть с ума не сошла, когда вернулась к тебе и обнаружила труп Харви на кухонном полу.
– Я даже представить не могу, – сказала Мари. Затем вытащила письмо, которое я забрала у адвоката. – Как бы я ни хотела его сохранить, чтобы помнить о её любви ко мне, надо уничтожить и это письмо, и остальные.
– Да, – кивнула я, – не стоит мутить воду.
Поднявшись, я достала из шкафа чугунную кастрюлю, бросила в неё пачку писем с чердака и то, что забрала у Мари, и подожгла. Все молча наблюдали за пожирающим бумагу пламенем. Затем Мари высыпала пепел в раковину и смыла последние доказательства существование этих букв.
– Кажется, мой предел на сегодня достигнут, – вздохнула она. – Так что, если не возражаете, я спать.
Ида Белль и Герти обменялись теми самыми тайными взглядами, когда они словно общаются телепатически. Герти кивнула, и я решила, что сейчас они наконец поделятся своими переживаниями.
– Нам надо поговорить, – заявила Ида Белль.
– Ладно. О чём?
– О том, кто ты на самом деле.
Я замерла. Даже дышать перестала.
– Не понимаю, – выдавила, надеясь, что голос звучит нормально.
Герти накрыла мою руку своей:
– Мы не собираемся разоблачать тебя, солнышко. Всего лишь хотим защитить.
– Но не сможем этого сделать, – подхватила Ида Белль, – если не будем знать, от чего.
– Сначала мы подумали, что ты сбежала от жестокого мужа или типа того. Но узнав тебя получше, поняли, что случай не тот. Распускающий руки мужик рядом с тобой и пяти минут не задержался бы.
Я тряхнула головой:
– С чего вы взяли, что я не та, за кого себя выдаю?
– У тебя фальшивые волосы, – рассмеялась Герти, – ты никогда не пользуешься косметикой и, кажется, совершенно равнодушна к нарядам.
Ида Белль кивнула:
– В помещении ты садишься и встаёшь спиной к стене, а лицом ко входу. Ты перемахнула через двухметровый забор, будто это кочка на дороге. И как бы Малютка тебя ни загонял, ты даже не запыхалась.
– Бегаешь как спринтер, – продолжила Герти, – двигаешься с кошачьей грацией как продвинутый мастер единоборств. Я видела собственный чердак. И влезть в то окно с крыши нереально.
– При первой встрече ты всегда оцениваешь людей, отмечаешь слабые места. Ты в одиночку одолела двух нападавших – причём одну спицей, а второго идеальным выстрелом в лоб. И всё это без подготовки и из жуткой позиции. Нормальные люди обдумывают. Они не реагируют вот так.
– Во время всей этой катавасии с убийством, похищением и стрельбой ты испытала лишь лёгкое недоумение.
– В общем, – подытожила Ида Белль, – рыбак рыбака видит издалека. Не факт, что ты служила в армии, но прошла серьёзную военную подготовку.
Я пялилась на них в полном и абсолютном шоке – наверное, впервые в жизни. Я ждала подозрений от помощника Леблана, но сомневалась, что даже он способен на столь детальный анализ, который провели две безобидные с виду старушенции, попивающие кофе на моей кухне.
«Рыбак рыбака…», – мелькнула в голове услышанная фраза, и я оглядела их по очереди:
– То есть вы служили в армии?
– Конечно, – подтвердила Ида Белль. – Все пять основательниц Общества греховодных дам – военные. До недавнего времени нас оставалось трое – я, Герти и Мардж. Теперь – только я и Герти.
