— Да… то есть нет… — растерянно проговорила Лола, обернувшись.
Возле нее стоял высокий человек с рыжеватыми коротко стриженными волосами и каким-то кривым, словно постоянно усмехающимся лицом. Рядом с ним был еще один, пониже ростом и поплотнее, черноволосый. Оба выглядели так, как будто штатские костюмы — не самая привычная для них форма одежды.
— Вам придется проехать с нами в отделение милиции, — проговорил рыжий, подталкивая ее к выходу. — У нас есть несколько вопросов, касающихся вашего мужа.
«Как они вовремя! — думала Лола, шагая между двумя милиционерами. — Рассказать им все? Наверное, не стоит… Леня не любит вмешивать милицию в свои дела… во всяком случае, это отличный случай убежать от „муженька“ и его кошмарной мамочки! В милицию они уж точно не сунутся!»
Лолу вывели на стоянку перед магазином, подвели к черному «опелю» с мигалкой на крыше. Прежде чем сесть в машину, Лола быстро огляделась. Машины Олега Ивановича не было видно, наверное, удрал, как только увидел милицию…
Лола села на заднее сиденье «опеля». Рыжий устроился рядом с ней, брюнет сел за руль. Машина тронулась и быстро набрала скорость. Ехали они не в сторону города.
«Наверное, это какое-то пригородное отделение милиции, расположено в поселке…» — думала Лола, следя взглядом за пробегающими мимо них коттеджами и дачами. «Опель» свернул с шоссе на грунтовую дорогу, по сторонам замелькали березы и осины, и никаких признаков человеческого жилья.
— А куда мы едем? — спросила Лола, почувствовав легкий укол тревоги.
Ни один из мужчин не счел нужным ей ответить.
Вряд ли эта дорога вела к отделению милиции и вообще к обжитым местам.
Грунтовка петляла среди смешанного леса, становясь все уже и уже. «Опель» подскакивал на ухабах и рытвинах. Наконец они выехали на поляну, посреди которой стоял мрачный бревенчатый дом. Машина остановилась, и рыжий проговорил:
— Выходи!
— Куда вы меня привезли? — воскликнула Лола, вжавшись в сиденье. — Я никуда не пойду! Кто вы такие?
Рыжий не стал тратить время на уговоры. Он схватил Лолу за руку и резким рывком выволок из машины.
— В дом! — приказал он и подтолкнул Лолу к крыльцу.
Дверь распахнулась, и на пороге появился мрачный приземистый человек средних лет, до самых глаз заросший черной бородой.
— Все чисто, хвоста не привели? — спросил он рыжего, не обращая на Лолу внимания.
— Чисто, Ахмет! — отозвался тот и прикрикнул на Лолу:
— Я сказал — в дом!
Лола окинула взглядом поляну. Добежать до деревьев она не успеет, они ее подстрелят, а даже если успеет… в длинном платье и туфлях на каблуке долго она не пройдет!
Она тяжело вздохнула и вошла в дом.
Рыжий вошел следом, достал из кармана мобильный телефон и протянул его Ахмету. Нажав несколько кнопок, тот поднес телефон к уху и проговорил:
— Твоя баба у нас, понял? Если хочешь, можешь с ней поговорить!
Он насмешливо скривился и протянул телефон Лоле. Та поднесла трубку к уху и дрожащим голосом едва слышно проговорила:
— Леня! Меня опять похитили!
— Леня? Какой Леня? Дорогая, ты жива? Ты в порядке? Не бойся, я тебя спасу!
Это был вовсе не Ленин голос. Это был голос ее фальшивого мужа Олега Ивановича.
— Как они с тобой обращаются? — говорил он с незнакомыми заботливыми интонациями. — Только не впадай в панику, я сделаю все, что они потребуют, заплачу любые деньги!
Лола опустила трубку и застонала. Ну да, с чего она взяла, что ее соединят с Леней? Ведь она играла роль жены Олега Ивановича, она вышла около магазина из его машины, так что не мудрено, что похитители соединили ее с «мужем»! Так вот для чего он послал ее за сигаретами? Он нарочно ее подставил!
Но в какую чудовищную игру он играет? И она, Лола, в этой игре — всего лишь пешка, которой он пожертвует, не задумываясь!
Чернобородый Ахмет грубо вырвал у нее телефон, поднес к уху и проговорил:
— Она пока жива, понял? Но если ты не сделаешь то, что мы велим — получишь ее, нарезанную на кусочки! Тебе перезвонят и скажут, что нужно сделать!
— Я совсем не та! — закричала Лола. — Я не его жена! Я не имею к нему никакого отношения! Меня зовут…
Тут она прикусила язык. Ведь если она — не та женщина, которая им нужна, если она — не Алина, от нее немедленно избавятся, как от ненужного и опасного свидетеля… пуля, или нож, или просто камнем по голове — и сбросят в овраг или лесное озеро… нет, ей нельзя признаваться в том, кто она на самом деле!
— Что она несет? — озабоченно спросил Ахмет, выключая телефон и пряча его в карман.
— Ну да, — рыжий насмешливо кивнул. — Ты Алла Пугачева. Или вообще Верка Сердючка. Можешь нам пургу не гнать, мы за вами от самого дома следили, и в ресторане… понятное дело, Ахмет, — он повернулся к чернобородому. — Она будет пытаться нам задурить голову! Попытается подыграть мужу…
«Не буду, — подумала Лола, глядя на своих похитителей. — Лучше уж я буду играть в вашу игру, делать вид, что я — жена Олега Ивановича… впрочем, они меня так и так убьют…»
— Нет, я — это я… — пробормотала она, уставившись на Ахмета. — Я — Алина…
— Вот так-то лучше! — насмешливо проговорил тот. — У тебя хороший муж, он тебя любит и все сделает как надо, так что тебе нечего бояться!
«Как бы не так!» — подумала Лола.
* * *
Олег дрожащей рукой положил телефонную трубку и поднял глаза на мать:
— Это они звонили. Дело сделано. Девушка у них, и они угрожают убить ее, если я не выполню их требования.
— Ну и отлично! — Василиса Павловна вскочила и потерла руки. — Все идет по моему плану! По нашему плану, — поправилась она, заметив недовольное лицо сына и по-своему истолковав его.
— Значит, они ее убьют…
— Ну и отлично! — женщина пристально посмотрела на сына и сверкнула глазами. — Уж не жалеешь ли ты ее? Ты не забыл, что сделала для нашей семьи эта Людмила Савушкина?
— Да помню я, все помню! — отмахнулся от матери Олег.
— Плохо помнишь, раз сомневаешься в том, что наша месть справедлива! Именно она, эта девица, виновата в смерти твоего брата! В смерти моего сына! Это она, шалава, дешевка, сама вешалась ему на шею, а потом обвинила его в изнасиловании! Это из-за нее Игорек попал на зону, и там его убили уголовники! А какой он был человек!
— Ты только о нем и говоришь! — раздраженно оборвал мать Олег. — Игорь то, Игорь се… его уже давно нет, а ты как будто этого не замечаешь!
— Потому что он был настоящий мужчина, не тебе чета! Ты — слюнтяй, тряпка, неврастеник! Он не перекладывал бы на мать все трудные решения! Ты ни на что не годен! Мне приходится все делать самой! Игорь был не таким! — она схватилась за сердце и простонала:
— А я даже не смогла похоронить его! И на суд не смогла приехать…
— Да, потому что сама сидела за финансовые аферы! — выкрикнул сын.
— Я всегда заботилась о благосостоянии семьи! А ты, почему ты не пришел на суд? Почему ты отрекся от брата?
— Это могло меня скомпрометировать… как раз в это время я добивался руки Алины… что было бы, если бы ее отец узнал, что мой брат — насильник?
— Бог тебе судья… — сухо проговорила Василиса Павловна. — Но я твердо решила, если не смогла похоронить сына, то отомщу за него! И вот теперь, через столько лет, эта мерзавка, виновная в его смерти, в моих руках, и я не дрогну! И тебе не позволю все испортить! Тем более, что на карту поставлены такие большие деньги. Ты не забыл, ради чего мы все это затеяли? То, что нам подвернулась Савушкина, — это просто удача, случайное везение, соединение приятного и полезного! Тебе сейчас нужно думать не об этом, тебе нужно думать о завтрашнем дне! Ты подпишешь документы, и мы наконец станем богаты!
Олег отошел от матери подальше и сел, обхватив голову руками. Она замолчала резко, как будто наткнулась на невидимую преграду, и поглядела на него очень внимательно. Потом подошла к сыну, твердо печатая шаг, и села рядом.
— Послушай, — теперь голос ее звучал гораздо спокойнее, — ты же знаешь, через какие трудности мне пришлось пройти, чтобы получить то, что завтра откроет нам путь к безбедной жизни. Это я добилась разрешения участвовать в тендере на строительство скоростной дороги! Ты знаешь, какие деньги можно получить от государства под этот огромный заказ! Я нашла тебе компаньонов — этого Волчука с его деньгами и Соркина с его связями! Я все организовала…
— Сама при этом оставаясь в тени… — вставил сын, отняв руки от лица.
— Да, потому что тебе было бы больше доверия! — сказала мать, — ты выглядишь таким простым и незамысловатым человеком, которого…
— Которого легко обвести вокруг пальца, это ты хочешь сказать?
— Которого нечего опасаться, — поправила мать. — И еще ты уязвим из-за своей жены. Отчего-то ты ею дорожишь, хотя видит Бог — не понимаю за что, за какие такие заслуги…
— И никогда не поймешь, не пытайся! — буркнул сын.
