– Не думай о нем! Он совсем не для тебя… Вот просто совсем! Я знаю Джона много лет, это человек, которому все время требуется движение вперед. Он просто устал и решил, что сможет осесть в глуши и жить. Конечно, поживет – месяц, два, год. Но потом взвоет здесь волком. Позовут софиты, так сказать. Потому что Джон не просто актер, а безумно талантливый актер. Бог создал его для экрана, для сцены, а не для того, чтобы сидеть здесь, среди виноградников. Это просто блажь, минутная слабость и – кризис, какой бывает у творческих людей. А то ведь еще потянет его рядом с такой женщиной, как ты, и семью завести… И что потом? Семья свяжет Джона по рукам и ногам и сделает несчастным. Такие люди не для семьи, они – для всех.
– Я понимаю… Джулия…
– Опять ты о ней! Конечно, это его женщина. Она и была его, и, думаю, в будущем они тоже будут встречаться. Но ревновать к ней не надо. Таких, как Джулия, у него было много, уж мне ли не знать.
– Интересно ты рассуждаешь! – ахнула Элли. – Не ревновать…
– Как есть, так и говорю. Давай еще выпьем!
– Давай.
– Откуда ты только взялась, падчерица его брата! – усмехнулся Теодор. – Я, конечно, знал историю Джона, то, через что ему пришлось пройти, чтобы выжить. Чем он только не занимался! У него же все кости были переломаны. Вколют ему обезболивающее, и вперед, на ринг…
– На ринг?
И Теодор рассказал ей о том, кем был и чем занимался Джон до того, как стал известным актером.
– Он столько видел, через такое прошел… – удивилась Элина. – И при этом сохранил улыбку на лице!
– Совершенно верно. И, что самое интересное, улыбка у него не наигранная, а искренняя. Джон удивительно позитивный человек. Он, видя столько зла, столько грязи, не озлобился, остался чист душой. И не изменился, когда стал богат.
– Да, он добрый!
Они просидели на винограднике, пока не стемнело, а потом вернулись в дом. Элли заснула мгновенно.
Просыпаться в этом итальянском городке было довольно тяжело, потому что такой объем кислорода легкие москвича выдерживали с трудом. Но Элли встала, собралась и зашла за мамой, чтобы вместе идти на завтрак. Она сильно проголодалась. Конечно, ведь вчера не обедала и не ужинала, а только пила вино… Подсознательно вспоминалось, сколько всякой еды было подано на предыдущий завтрак…
Светлана Сергеевна была уже полностью готова.
– Я встала в шесть утра, погуляла вокруг. Красивые здесь места. Вот цветочки собрала, в вазочку поставила. А ты где была целый день? И с кем? Помирилась с Ларой?
– Нет. Да я на нее и не сержусь. Дмитрий все равно не мой мужчина. Взрослые люди, пусть делают что хотят.
– Вот и я подумала. Когда все начали шуметь, что он тебе изменил, я даже удивилась. Да когда он твоим-то был? Ты всегда о Диме только как о шефе говорила, и более ничего. Так где ты была? Я же мать, беспокоюсь… Хоть бы предупреждала…
– Мы с Теодором сидели.
– С этим бабником? Смотри у меня! – погрозила дочке пальцем Светлана Сергеевна.
– Мама, прекрати, мы просто болтали! Точно говорят, что с родителями лучше не отдыхать… Мне сколько лет? Я тебе не Дима, крутить шашни с другом того, кем мысли заняты, не могу. Неравноценная замена! – огрызнулась Элина.
Светлана Сергеевна облачилась сегодня в строгую темную юбку классического покроя и легкую блузку цвета спелой вишни и с удовольствием разглядывала себя в зеркале.
– Мама, у тебя какие-то новые, дорогие вещи…
– Да! Это я успела еще в Москве на деньги Джона порезвиться, – ответила Светлана Сергеевна, совершенно не стесняясь. – Натуральный шелк! А что, могла себе позволить. Мы же теперь богатые. Но если ты здесь останешься, я не буду против.
– Что значит – останешься? – не поняла Элина.
– С Джоном. Я благословляю ваш брак, зная его породу. Я была счастлива с Владом, ты наверняка будешь счастлива с его братом. В другом случае я бы никогда свою кровиночку не отпустила от себя. Но лично посмотрев здесь все, я тебя отпускаю. Ты здесь будешь счастлива.
– Мама, ты перегрелась, что ли? Что ты несешь? С чего вдруг ты меня благословляешь? Или я что-то пропустила? Кто-то просил моей руки?
– Не заводись с утра. Кстати, я их видела, когда гуляла.
– Кого?
– Джона и Джулию. Они вернулись в шесть тридцать утра вдвоем. Девица вся была обвешана пакетами и сумками. Вот ведь затарилась! А на нем висело еще больше. Но, заметь, Джон не выглядел сильно счастливым. Моделька же все тарахтела и тарахтела, как сорока. Я за ними проследила.
– Что ты сделала?
– Проследила.
– Мама, ты меня пугаешь!
– Я борюсь за твое счастье! Если ты ведешь себя, как амеба, это не значит, что и я должна такой же быть. И мне совершенно не стыдно! Так вот, Джон прошел в комнату Джулии с сумками, но вышел через пару секунд и удалился к себе в гордом одиночестве. То есть только отнес ее покупки, и все. Короче, пошли завтракать. Сейчас увидишь его. Ты же этого ждешь?
В столовой опять стоял дым коромыслом. Горничные снова метались туда-сюда, и стол уже ломился от изобилия яств. Присутствовали все, кроме Димы и Джулии. Вошедшие женщины пожелали всем доброго утра.
«Есть же люди, которые в любом виде и в любой одежде смотрятся хорошо», – подумала Элли, посмотрев на Джона. Тот рано приехал, то есть, судя по всему, ночь провел в дороге, но выглядел свежо и бодро. Одет он был в джинсы модного поношенного вида и изумительно глубокого синего цвета футболку с рисунком на груди, напоминавшим аэрографию.
Хозяин дома пил кофе и курил, но, завидев Элли и Светлану Сергеевну, вскочил на ноги и помог дамам усесться за стол.
– Извини, Элли, я не успел тебя предупредить, что улетаю. Ничего, наверстаю сегодня.
– А вчера наверстывал с Джулией? – не сдержалась она.
– Я ездил на деловую встречу, Джулия же бегала по магазинам, мы видели друг друга только в самолете.
– Вот и Элли бы взял, пусть бы и она побегала, – обронила как бы невзначай Светлана Сергеевна, накладывая в тарелку салат.
– Боюсь, что в такой компании ей было бы неинтересно. А я правда не смог бы ей уделить и полчаса времени, – сказал Джон. – Вот будет у меня свободный день, мы вместе полетим в Париж. И вас возьмем, Светлана Сергеевна.
– Ловлю на слове!
К Элли подсела Лариса с видом побитой собаки.
– Ты все еще сердишься на меня? Я разрушила тебе всю легенду.
– Конечно, нет! – прыснула со смеха Элина. – Ты меня, может быть, даже спасла. Так что хватит прятаться в комнате!
Лариса заметно повеселела и стала жевать румяную сосиску, предварительно окунув ее в кетчуп.
– Прекрасно! Мир, дружба, фестиваль! Дорогой Джон, налейте даме кофейку.
Тот встал, чтобы исполнить просьбу, но его опередила Мария с кофейником.
– А чего у нас опять господина Дмитрия нет? И госпожи Джулии тоже?
– Ага, – хихикнула Светлана Сергеевна, – в прошлый раз тоже отсутствовал и этот господин, и одна дама, а потом оказалось… Может, наш сексуальный маньяк поменял партнершу?
– Ну уж нет, только не Джулия! – рассмеялся Теодор.
– И к тому же Дима далеко не секс-гигант, – буркнула Лариса.
Элли же поражалась переменам, произошедшим с ее матерью. Та стала какой-то шумной и… жеманной, почти на грани вульгарности. И подумала: «Вот что деньги делают с людьми».
– Схожу за ними. – Джон понял, что он – «крайний».
– Я с тобой, – решила Элли поддержать его, а заодно объясниться с Дмитрием Сергеевичем, сказать ему, что не держит на него зла. Может, он именно из-за того и не выходит лишний раз на люди, чтобы не смотреть ей в глаза?
«По пьяни натворил дел, а теперь стыдно», – хмыкнула про себя Элина.
– Вчера этот господин пил весь день! – крикнула им вдогонку Мария, словно пытаясь предостеречь их. Мол, неизвестно, в каком мужчина состоянии и что их может ожидать.
– Рад видеть тебя, – сказал Джон, беря Элли за руку.
– Я тоже.
– У меня с Джулией ничего не было.
– Зачем ты мне это говоришь? Я не спрашивала.
– А я захотел сказать, потому что хочу видеть твое лицо, а ты сегодня стараешься не смотреть на меня.
– И ты решил, что из-за Джулии? – усмехнулась она, поднимаясь по ступенькам.
– Уверен! Я был близок с ней когда-то, поэтому не могу быть грубым, если ты понимаешь. Девушка сказала, что хочет полететь в Париж, а места в самолете мне не жалко.
– Хватит оправдываться. Джулия очень красивая.
– Красивая… – полувопросительно, полуутвердительно повторил Джон.
– Очень.
– Пусть будет – очень, – произнес он совершенно безучастным тоном.
– А я красивая? – вдруг спросила Элли, внезапно остановившись, из-за чего Джон налетел на нее.
– Ты? Ты… Я с такими, как ты, раньше не встречался. Ты особенная. И красивая тоже.
– Ты сейчас врешь! Я вижу. А вообще, ты умеешь обыграть любую ситуацию так, что тебе все поверят.
– Я не играл, честно. В личной жизни я не играю. У тебя очень красивые глаза. Завораживающие, преданные и умные.
