Арчибальд Мак-Клостоу взирал на мисс Мак-Картри и неизвестно откуда взявшегося суперинтенданта с таким ошарашенным видом, будто в него неожиданно угодила молния. Не в силах издать ни звука, он лишь конвульсивно открывал и закрывал рот. Эндрю Копланд с любопытством смотрел на подчиненного.
— Ну, Мак-Клостоу, что означают эти странные упражнения? Приказываю вам отвечать!
Но парализованный страхом и стыдом Арчибальд мог выдавить из себя лишь какое-то бессвязное бормотание. Выглядело это весьма непочтительно. Суперинтендант едва не вышел из себя, но шотландка, решив, что судьба предоставила ей возможность одержать окончательную победу над всегдашним противником, вмешалась в разговор:
— Простите его, суперинтендант… Арчи очень смущен… Сегодня в его жизни произошло великое событие…
— Правда?
Сержант повернулся к ненавистной врагине, пытаясь сообразить, какую пакость она опять задумала.
— Когда вы так неожиданно появились, суперинтендант, Арчи со свойственным ему пылом умолял меня выйти за него замуж. И я счастлива, что теперь могу в вашем присутствии ответить согласием. Это еще больше скрепит наш союз, суперинтендант.
— О, мисс, позвольте мне искренне поздравить будущую миссис Мак-Клостоу!
Эндрю Копланд долго жал руку Иможен, потом по-медвежьи сдавил пальцы совершенно оцепеневшего Арчибальда.
— Я очень рад за вас, мой мальчик! Не сомневаюсь, что будущая Иможен Мак-Клостоу станет для вас превосходной супругой!
Только теперь до сержанта как будто дошло, о чем ему толкуют. И, к огромному удивлению свидетелей этой сцены, подскочив на месте, Арчибальд громко завопил:
— Иможен Мак-Клостоу!.. Иможен МАК… КЛОС… ТОУ! Ха-ха-ха!
Все тело сержанта сотрясал безумный, истерический смех, и суперинтендант даже испугался за его рассудок. Позже он уверял, что, хотя семь лет подряд выезжал в Танганьику охотиться на крупных зверей, ни разу не слышал воплей, по силе звука и свирепости хоть отдаленно сравнимых с ревом бешеного слона, мычанием гиппопотама и рыком голодного льва, прозвучавшими одновременно в диком крике Мак-Клостоу, сержанта полиции Ее Величества, прежде чем тот, прижав локти к туловищу, бросился бежать куда-то вслепую. Столь мало соответствующее уставу поведение глубоко поразило суперинтенданта. В душе его бушевала лавина самых разнообразных чувств. Непочтительность подчиненного пугала и озадачивала, начальственный гнев требовал выхода, не говоря уж о том, что как джентльмен Эндрю Копланд не мог смириться с такой невероятной грубостью. К счастью, Иможен, очень довольная очередным триумфом и полным смятением давнего врага, попыталась уладить его отношения с начальством.
— Арчи немного переутомился в последнее время… Попытайтесь его понять…
Но суперинтендант Эндрю Копланд, при всем желании, понять не мог. Как, впрочем, и барышни, чей танец Мак-Клостоу уже нарушил сегодня. Только они успокоились и снова собрались в круг, намереваясь изучать какую-то особенно сложную фигуру, как вдруг, откуда ни возьмись, опять вылетел этот странный полицейский и все испортил. С тех пор многие барышни (все они происходили из приличных семей и никогда не имели дела с полицией) сохранили смутные опасения и подспудную уверенность, что полицейские — очень необычные существа.
Наконец суперинтендант ушел искать сержанта и констебля, и мисс Мак-Картри могла вернуться к своим мечтам. Вокруг скамейки снова царили тишина и покой. Иможен немного мучили угрызения совести за то, что, пожалуй, она сыграла с Мак-Клостоу слишком злую шутку, но мало-помалу шотландка убедила себя, что Арчи давно заслуживал хорошего урока и впредь, возможно, поостережется приставать к ней, как только в окрестностях происходит что-то из ряда вон выходящее. Кроме того, мисс Мак-Картри твердо решила показать сержанту, как должен работать полицейский, во всяком случае, умный. А Мак-Клостоу умом явно не отличался. И шотландка представляла, как посрамит его, разоблачив убийцу Нормана Фуллертона и Патрика О'Флинна. Да, именно она передаст карающей деснице правосудия того, кто пытался прикончить Иможен Мак-Картри! С ее точки зрения, проблема теперь значительно упростилась. Исключив из числа подозреваемых Элспет Уайтлоу, Дермота Стюарта, Флору Притчел, Морин Мак-Фаддн и обоих Мак-Дугалов, она могла выбирать лишь между Оуэном Ризом и Гордоном Бакстером. Объяснения Морин, разумеется, можно было бы принять в расчет, но мисс Мак-Картри с огорчением отмечала всю их неубедительность. Нет, как ни грустно, а странные поступки Риза больше похожи на сообщничество, чем на самопожертвование ради дружбы.
Об этом и размышляла Иможен, когда мимо нее трусцой пробежал Гордон Бакстер в спортивном костюме. Чувствовалось, что молодой человек занят исключительно отработкой дыхания и игры мышц. Похоже, для него все трудности на свете разрешались каким-нибудь спортивным подвигом — лазаньем по канату, бегом по пересеченной местности или боксом. Просто и ясно. Но действительно ли Гордон Бакстер так примитивен? Может, это только маска, скрывающая преступную сущность? О том, чтобы преследовать спортсмена, не могло быть и речи, поэтому шотландка так и осталась сидеть на скамейке, обдумывая все те же вопросы и с раздражением убеждаясь, что никак не находит ответа, во всяком случае, пока. Зато, увидев в конце аллеи фигуру Оуэна Риза, мисс Мак-Картри побежала прятаться за живую изгородь. Валлиец казался озабоченным. Каждые два-три шага он настороженно озирался, словно боясь, что за ним следят. Сердце Иможен забилось от предчувствия, что она приближается к развязке. С грустью подумав о Морин Мак-Фаддн, которой теперь придется признать, что ее любимый — совсем не тот человек, каким ей казался, шотландка крадучись двинулась следом за Оуэном Ризом.
Иможен сразу поняла, что преподаватель английского языка направляется к старым, заброшенным конюшням, давно уже служившим кладовой. Древний охотничий инстинкт возбуждал шотландку. Не отрывая горящих глаз от спины Риза, она тихо шла следом и вновь ощущала лихорадочную атмосферу прежних приключений. По мнению мисс Мак-Картри, Оуэн Риз хотел тайком поговорить с Гордоном Бакстером. Разгоряченное воображение подсказывало, что учитель физкультуры шантажист, заставляющий беднягу валлийца участвовать в своих преступлениях. Иможен настолько погрузилась в драматические размышления и так сосредоточенно смотрела на спину Риза, что не слышала шагов у себя за спиной. Лишь когда под чьей-то ногой обломилась ветка, мисс Мак-Картри почуяла неладное, но было уже поздно. Прежде чем она успела обернуться, на голову обрушился удар. Густая шевелюра несколько смягчила его, но перед глазами все поплыло. Падая, она подумала, что Гордон Бакстер, обежав круг, напал на нее сзади. Иможен вытянулась на траве, и ее горло тут же сдавили сильные руки.
Увидев стайку испуганных девушек, темпераментно обсуждавших странную манеру сержанта Мак-Клостоу то и дело мешать их хореографическим упражнениям, констебль Тайлер встревожился, тем более что никак не мог разыскать ни шефа, ни Иможен Мак-Картри. Добряк Сэмюель с ужасом думал, как бы они снова не сцепились, и побежал разыскивать обоих так быстро, как только позволяло ему достоинство (Сэм искренне полагал, что полицейский всегда должен выглядеть внушительно). В конце концов он разыскал Арчибальда Мак-Клостоу в укромном уголке парка, противоположном тому, где Иможен выслеживала Оуэна Риза. Сержант с самым решительным видом делал петлю на конце веревки, привязанной к толстой ветке у него над головой.
— Шеф!
Мак-Клостоу окинул подчиненного отрешенным от земных треволнений взглядом человека, твердо решившего умереть.
— Уйдите, Тайлер…
— Не раньше, чем выясню, что вы задумали!
— А что, разве и так не видно?
— Так вы… и впрямь хотите… повеситься, шеф? — с ужасом пролепетал Сэмюель.
— Вот именно!
— Но… почему?
Сержант издал долгий стон, странно не вязавшийся ни с могучей фигурой, ни со свирепой физиономией этого здоровенного бородача, потом пошатнулся и, вне себя от отчаяния, уткнулся Сэмюелю в плечо.
