Ознакомительная версия.
Потекли томительные минуты безделья. Вот оно значит как! Рита Назарова дала Наташе шанс заработать. Где? За что ей заплатили сначала аккордно десять тысяч, а потом начали давать еще по куску в месяц. В принципе, не такие уж это огромные деньги, но для меня. Наташе они должны были казаться невероятной суммой. Что за дело прокрутили они с Назаровой? И кто такая таинственная белочка с рыжими волосами и больным сердцем?
Мальчишка, приехавший по вызову, долго бродил вокруг «девятки», цокая языком, потом спросил:
– На автомобильном кладбище подобрали бедолагу?
– Не умничай, – обозлилась я, – чини давай!
Мастер взъерошил короткие темные волосы.
– Понимаете, я здесь на месте не справлюсь, у нее движок сдох.
– И чего?
– Ничего, надо другой ставить.
– Действуй, – велела я, – да побыстрей.
– Говорю же вам, – втолковывал юноша, – работы здесь не на один день. И потом, лучше еще чуть-чуть добавить и купить за две тысячи пятьсот новую «шестерку»!
Вспомнив счет, выставленный дилером за «Форд», я искренне удивилась:
– Две тысячи пятьсот?
– Долларов, – на всякий случай уточнил парнишка, – но зато будет не доходяга, а нормальная тачка… На эту знаете сколько истратите?
– И где можно купить «Жигули» за такие смешные деньги? Ты не обманываешь?
Мальчишка сунул мне в руку визитку. «Салон «Ростокино».
– А можешь меня туда отвезти?
– Ну, – замялся механик.
– За деньги, конечно, сейчас оформим заказ.
– Какой? – насторожился парень.
– Ну сначала доставишь меня в это «Ростокино», а потом оттащишь «девятку» в коттеджный поселок Ложкино, идет?
– Не-а, – помотал механик головой, – это надо спецмашину вызывать, эвакуатор… Денег, конечно, хочется, но начальство по ушам надает, коли узнает, что подкалымил. Уж извините, не могу.
Следующий час я провела в неработающей машине, поджидая службу, которая оттащит калеку-«девятку» в Ложкино, потом ловила частника, который бы согласился отвезти меня в «Ростокино». Как назло, всем надо было совершенно в другую сторону…
Короче говоря, в магазине, торгующем машинами, я оказалась около семи часов и мигом была взята в оборот говорливыми продавцами, невесть как догадавшимися о моих финансовых возможностях. Сначала они пытались внушить, что даме моего ранга следует купить «десятку», на крайний случай все ту же «девятку», ну ладно, так уж и быть, «пятерку», но я стояла насмерть.
– Хочу эту, самую дешевую.
– Цвет только «баклажан».
– Плевать.
– Она давно вышла из моды…
– Мне без разницы…
– Слишком простая, вот «десятка»…
– Мальчики, – рявкнула я, потеряв всякое терпение, – отвяжитесь, у меня есть «Форд», эту покупаю садовнику.
– Ладно, – протянули мальчишки недоверчиво и принялись оформлять бумаги.
Но тут я раньше времени вытащила «платиновую» кредитку, ребятки, очевидно, встречавшиеся с клиентами, носящими в портмоне карточки подобного цвета, сначала замолкли, а потом предприняли новый раунд переговоров, пытаясь все же всучить мне «десятку».
Наконец процесс покупки завершился. Правда, меня раскрутили еще на «зимнюю» резину, автомагнитолу и страховку, но все равно в пересчете на доллары это оказалось всего три тысячи, просто смешно, если вспомнить, сколько денег было отдано за мой «Форд» и Зайкин «Фольксваген». О цене за Аркашкин «Линкольн-Навигатор» я даже не хочу и вспоминать…
Домой я вернулась около девяти. Во дворе стояли Аркашкин джип и Зайкин «Фольксваген». Очевидно, дети только что приехали, потому что не загнали машины в гараж. Я кинула в холле куртку и вошла в столовую.
– Мусечка пришла, – завопила Манюня, размахивая куриной ножкой.
– Сядь, – велела Зайка, – съешь, а потом кричи.
– Не ругай ребенка, – буркнул Кеша, – она просто не может скрыть радость при виде любимой матери, с которой не слишком часто встречается!
Я решила сделать вид, что не слышу последнего высказывания, и спросила:
– «Форд» привезли?
– В гараже стоит, – вздохнул Кеша.
– Кушай, милый, – сказал Тузик и засунул в рот Бандику кусок куриной грудки, обжаренной в сухарях.
Пит щелкнул зубами и проглотил подачку, не жуя. Снап, сидевший рядом, тихонько взвыл, намекая на то, что и ему было бы неплохо получить такое же угощение.
– Курочку хочешь? – улыбнулся Севка. – Сейчас, дорогой.
– Собакам нельзя давать курятину, – сказала я.
– Это почему? – удивился Лазарев. – Диетическое мясо, больным подходит, и им жутко нравится, смотри!
Банди и Снап радостно улыбались, всем своим видом демонстрируя: да, да, нам очень вкусно, дайте еще.
– Нельзя кормить животных всем без разбора, – не сдавалась я.
– Ну не вредничай, милочка, – пропел Тузик, – такие собачки милые, голодные к тому же!
Я посмотрела на Черри и Жюли, мирно спавших в кресле, и ответила:
– Всех животных покормили.
– Ну и что? – не сдавался Лазарев. – А они еще хотят.
Тут в спор вмешалась Манюня:
– Как будущий ветеринар, я должна сказать, что мусечка права. Во-первых, собакам нельзя давать ничего жареного, тем более в сухарях, во-вторых, курица – аллерген, в-третьих, не надо приучать животных клянчить…
– А в-четвертых, ты жуткая зануда, – брякнул Севка, – что, между прочим, очень странно в таком юном возрасте!
Маруська вскочила и вылетела из столовой. Зайка слегка порозовела:
– Вообще-то она права!
– Между прочим, – фыркнул Тузик, – будущий ветеринар только что на моих глазах кормила собак чипсами. На мой взгляд, курица намного лучше мерзких кусков картошки, обжаренных бог знает на каком масле и разложенных в пакетики руками грязных негров.
– Вы расист? – спокойно осведомился Кеша.
– Нет, но негров не люблю, – ответил Нос.
– Так это неправильно, – сообщил сын, – вы не любите африканцев, другой не выносит азиатов, третий евреев, а кое-кому не по душе геи и лесбиянки.
Тузик побагровел и отшвырнул вилку с такой силой, что она перелетела через стол и приземлилась у торшера.
– Вы хотите меня оскорбить?!
– Нисколько, – улыбнулся Аркадий, – разве вы азиат или африканец? И потом, как можно унизить человека, если просто назвать его национальность или привычки?
– Севочка, – прошипел Тузик, – нам…
Понимая, что сейчас разразится дикий скандал, я быстро спросила:
– Интересно, а где Хучик? На столе курица, а его не видно!
Мопс обожает бройлеров и, когда к столу подают любое блюдо, в котором есть хоть намек на цыпленка, мигом усаживается на стул, кладет морду на скатерть и начинает гипнотизировать присутствующих.
– Вон он, – ткнула Зайка пальцем в пледы, – зарылся в одеяла!
– Нет уж, – противным голосом Тузик завел свару заново, – вы хотите сказать, что геи – люди второго сорта по сравнению с вами, натуралами?
– Отнюдь, – парировал Кеша, – просто если живешь в стеклянном доме, не стоит швыряться камнями.
– Что? – не понял Севка.
Зайка мило улыбнулась:
– Аркадий просто хотел донести до вас простую мысль. Если вы принадлежите к секс-меньшинствам, то не следует презирать людей с другим цветом кожи. А уж коли приехали в гости, то не надо вводить в доме свои правила.
Повисла тяжелая, душная тишина. Не в силах больше терпеть эту сцену, я встала и, пробормотав:
– Пойду гляну, что с «Фордом», – быстро выбежала в сад.
Пусть устраивают «гладиаторские бои» без меня.
На улице было совсем темно, но дорожка от дома до гаража освещалась двумя довольно яркими фонарями. Я вытащила сигареты, закурила и пошла вперед. Стояла тишина, столь приятная после криков, которые только что раздавались в столовой. Честно говоря, возвращаться назад мне не хотелось. Я слишком хорошо знала, что последует дальше. Сначала в спальню ворвется Маня с воплем:
– Имей в виду, пока эти тут живут, я не буду спускаться в столовую.
Затем войдет Аркадий и протянет:
– Ну ладно, бывших папочек с их маменьками я еще готов терпеть, все-таки они хоть какая-то родня, но этот-то что здесь делает? К твоим многочисленным супругам он никогда не принадлежал…
Еще через пару минут влетит обозленный Севка и гаркнет:
– Естественно, твои дети не имеют ни малейшего понятия о приличиях, да и откуда бы им научиться хорошим манерам при такой маменьке!
Почему-то всегда получается, что я оказываюсь виноватой у всех… Нет, домой решительно не хотелось. На улице лучше, правда, сыро, зато тихо.
Вдруг откуда-то со стороны увядшей клумбы раздался жалобный, тонкий визг.
– Кто там? – крикнула я, невольно останавливаясь. – Кто?
Раздался плач. Вроде ребенок, хотя нет, не слишком похоже… Ноги сами понесли меня вперед, через секунду глаза натолкнулись на проволочную ловушку, которую сегодня утром на моих глазах мастерил Иван. Садовник установил ее под большим дубом, намереваясь поймать того, кто нагло хозяйничает у нас во дворе. Надо сказать, что он преуспел.
Ознакомительная версия.
