Ознакомительная версия.
– Нет, – честно ответил Миша.
– Ну да, откуда тебе знать, – вздохнул Митрофан. – Крутым Серега стал, умный он, по лезвию ходил, всем угодить сумел: и браткам, и ментам. Пацаны ему доверяли, общак Серега держал, смотрящим был.
Миша кивнул. Общак – это большие деньги. Криминальные личности отстегивают немного от своих доходов в общий котел и доверяют хранить заначку самому авторитетному и честному братку. Он же потом решает, куда вложить средства, чтобы получить прибыль. Из этих денег подкармливают тех, кто оказался на зоне, нанимают порой адвокатов. Короче говоря, общак – это казна преступного сообщества, а смотрящий – кто-то вроде третейского судьи. К нему приходят с просьбами разрешить конфликты, примирить враждующие стороны или просто посоветоваться.
Настоящим смотрящим быть трудно, надо уметь встать над ситуацией и вести себя так, чтобы никто не упрекнул в пристрастии. Вот Сергей Кольский и занимал этот ответственный пост, а Митрофан был при нем шестеркой, особой, приближенной к императору, лакеем, секретарем, помощником, личным шутом.
Потом Сергей умер, попал в автокатастрофу. Никто Кольского не убивал, просто он любил ночью погонять по МКАД с запредельной скоростью на своей спортивной машине: выплескивал адреналин. В одну из таких поездок Кольский не справился с управлением и буквально размазался по бетонному отбойнику. Уж на что Митрофан за годы служения в банде насмотрелся на трупы, так даже ему стало плохо, когда он увидел, как побледневшие сотрудники МЧС буквально вычерпывают из салона кровавое месиво, в которое превратился Сергей. Митрофан опознал друга по одежде и эксклюзивным часам, стоившим почти столько же, сколько и роскошная тачка, разрезанная специальными ножницами на мелкие кусочки.
Митрофан похоронил друга, вытурил из роскошного дома его девку по имени Лена и начал приводить дела покойного в порядок. И тут началось! В сейфе он обнаружил деньги, но это была всего лишь крохотная толика того, чем владел Кольский. Дальше больше. Через неделю после аварии в доме появился некий Алексей Иванович и предъявил бумаги на владение домом. Митрофан опешил:
– Минуточку! Хату построил Серега.
– Вовсе нет, – отбрил его Алексей Иванович, – здание принадлежит мне.
– Ничего не понимаю, – закрутил головой Митрофан, – я же видел стройку! Серега с планами сидел, мы прораба поили.
Алексей Иванович кивнул:
– Правильно. В этом и состоит мой бизнес. Многие люди, подчеркну, богатые люди, боятся строить дома на свое имя, не хотят, чтобы налоговая инспекция задавала ненужные вопросы. Поэтому особняк возвожу я, владелец специализированной компании и риелторского бизнеса, а клиент потом просто платит мне арендную плату. Естественно, господин Кольский изучал планы и беседовал со строителями, здание возводилось для него. Но теперь он умер, особняк я сдам другому, вас попрошу освободить площадь.
Пришлось Митрофану выезжать в свою однокомнатную халупу, в которую он в последние годы и не заглядывал, потому что счастливо жил в небольшом домике, который стоял на участке Сергея. Потом выяснилось, что никаких денег на счетах Кольского нет, а все дорогие вещи, типа коллекции старинных табакерок, куда-то испарились. Более того, Сергей был большим любителем искусства, он неплохо разбирался в живописи и собрал хорошую коллекцию пейзажей. Так вот, все полотна, развешанные в комнатах особняка, оказались отлично сделанными копиями.
Митрофан терялся в догадках. Серега никогда не рассказывал ему о своих делах. Да и сам Митрофан особо не расспрашивал Кольского, усвоив истину о том, что спокойно спит тот, кто мало знает. Он всегда считал, что друг детства очень богатый человек. А теперь получалось, что, кроме одежды, у Сереги ничего и нет. Неужели его надули люди, торговавшие картинами? Подсунули хорошо сделанные подделки, а Кольский не разобрался? Митрофану мало в это верилось. Сначала он подумал, что Серега просто из понта врал всем про подлинность мазни, украшавшей стены, но потом крепко призадумался.
Надо заметить, что Митрофан человек недалекий, образованием он не обременен. Самостоятельно никаких решений он, всегда ведомый Сергеем, не принимал, роль тени Кольского его вполне устраивала. Напрягать мозги он не привык, был простым исполнителем, что Серега прикажет, то и делал. И еще Митрофан свято верил в дружбу, считал, что Кольский никогда его не бросит. Но сейчас, впервые в жизни пытаясь думать собственной головой, Митрофан становился все мрачнее. В душу его закрались подозрения. Почему любовница Сергея, Ленка, сразу согласилась уехать восвояси? Почему бабенка, которую, похоже, Кольский сильно любил, не стала качать права, требовать денег и предъявлять претензии? Ясное дело, по закону ей ничего не полагалось, но ведь могла бы потребовать у Митрофана хоть серебряный кофейный сервиз. Ан нет, даже на похороны не явилась, исчезла, словно ее и не было. Каким образом Серега попал в аварию? Митрофан отлично знал, что приятель практически не пил, а уж о том, чтобы сесть за руль подшофе даже и не помышлял. А в милиции Митрофану сообщили:
– У него в венах не кровь, а водка! Удивительно, как он вообще за рулем сидел!
Целую неделю Митрофан и так и этак обмозговывал ситуацию. Потом ему ночью приснился кошмар. Будто он вновь оказался на месте аварии и наблюдает, как парни в комбинезонах вытаскивают из смятой в гармошку иномарки кровавое месиво. Лица у трупа нет, оно словно побывало в мясорубке, на руках не хватает пальцев, их размозжило от чудовищного удара. На левом запястье болтаются дорогущие часы, тело же почти нетронуто, ступни в носках выглядят беззащитно маленькими – шикарные ботинки из кожи питона остались в руинах машины.
Митрофан проснулся в холодном поту, сел и понял все. Часы украшали левую руку трупа, но Сергей был левшой и всегда носил «Ролекс» на правом запястье. И потом, Кольский имел сорок пятый размер, а у погибшего были совсем небольшие ноги. Промучившись энное время, Митрофан поехал в милицию, дал кому надо барашка в бумажке, получил дело и внимательно изучил его. Приходилось признать, ему приснился вещий сон. Погибший при жизни покупал себе туфли сорок первого размера и явно не был левшой.
Прочитав папку, Митрофан закурил. Вот почему водитель оказался в одних носках, ботинки Сереги ему были велики и попросту свалились, когда тело тащили наружу. Значит, Кольский предал Митрофана. Он жив, сидит в какой-нибудь тихой стране вместе с любимой бабой, проживает общаковские деньги и в ус не дует. Очевидно, Кольский досыта накушался криминальной жизни, а став легальным бизнесменом, не пожелал больше быть держателем общака. Сергей повзрослел, захотел спокойной жизни и тихих радостей: детей, теплого кресла у камина и прочего… Но только Кольский очень хорошо понимал, что так просто с ребятами, которые живут по правилам, он не расстанется, вот и придумал финт со смертью, сбежал, бросив лучшего друга практически в нищете, без всяких надежд на будущее.
Впервые Митрофан обозлился на того, кого считал своим братом, и принял решение: он во чтобы то ни стало найдет Кольского, достанет его из-под земли и потребует денег за молчание. Раз Сергей поступил по-свински, то и у Митрофана руки развязаны.
И он начал действовать, ему даже удалось напасть на след Сергея, но тут с Митрофаном случился казус. Он любил женщин, супруги не имел, поэтому позволял себе иногда оттянуться по полной программе, приглашал на дом девчонок из массажного салона. Решив в очередной раз повеселиться, Митрофан позвал куколку, угостил ее пивом, выпил сам и неожиданно заснул.
Пробуждение было ужасным: по квартире ходили менты, которых вызвала девчонка. Она оказалась студенткой, москвичкой и наплела стражам порядка совершенно невероятную историю.
– Мы с ним на дискотеке познакомились, – ревела девчонка, – вместе выпили, он повел меня к метро темной улицей, ударил, вытащил кошелек, стянул часы, сережки и удрал!
Митрофан даже опешил от такой наглости, а девчонка врала дальше:
– Только я не растерялась, проследила за ним, увидела, что он дверь спьяну не закрыл, забирайте преступника.
– Вы чего, ребята, – замахал руками Митрофан, – она пургу гонит.
Но менты его слушать не стали: в кармане куртки хозяина, мирно висевшей на вешалке, обнаружились золотые часики и сережки с довольно крупными брюликами. Митрофана осудили и отправили на зону. Он пребывал в глубоком недоумении: ну с какой стати совершенно незнакомая ночная бабочка решила усадить его на шконки? И только в бараке, борясь с бессонницей, натянув на лицо байковое застиранное одеяло, Митрофан сообразил, в чем дело. Он слишком близко подобрался к Сергею, узнал ненароком правду, и Кольский решил погасить активность некогда лучшего друга, усадив того за колючую проволоку. Скорее всего, Митрофан засветился, когда узнавал про Серегу в ментовке, у Кольского везде были свои люди. Они ему, видно, и стукнули.
Ознакомительная версия.
