Ознакомительная версия.
Решив проблему с доставкой воды, я перешла к следующей задаче: каком образом наполнить находившийся на крыше бачок? Пришлось снова звать на помощь Лену.
– Эка ерунда, – спокойно сказала соседка. – Одна из вас внизу воду наливает, другая наверху на крыше сидит и ведро за веревку втягивает. Всего и делов-то, лапа.
Мы поблагодарили Лену за науку и угостили приветливую соседку чаем. Выкушав три чашки, она размякла и сказала:
– Избалованные вы, городские, мало на что пригодные. Привыкли в комфорте жить. Что делать станете, коли в Москве электричество разом отключат или воду, например? Молчите? То-то и оно. Ни в жисть вам ведро на крышу не впереть. Ты, Вилка, ступай по нашей улице до конца, там, на повороте к шоссе, халабуда стоит. В ней Мишка живет, договорись с ним, он парень безработный, не гордый, возьмется помогать, будет вам воду таскать и бак заливать, дров нарубит.
– Дров? – изумилась Томочка. – Зачем?
– Печку топить, ночами-то холодно, простудите мальчишку, – вздохнула Лена.
– В комнатах батареи есть, – осторожно сказала я.
– Ага, – кивнула Лена, – у всех так, только центрального отопления у нас нет, только от печи тепло, усекли?
Я кивнула и пошла искать Мишку.
Участок его пребывал в еще большем запустении, чем Анин, помимо сорной травы, тут росли какие-то чахлые кусты, маячили остатки садовой скамейки и самая разнообразная садовая утварь.
– Миша! – крикнула я.
Никакого ответа не последовало. Я осторожно потянула на себя дверь хлипкого домишки.
– Есть тут кто? Ау, отзовитесь!
В нос ударил неприятный запах затхлости и перегара. Комната, в которую я заглянула, была настолько загажена, что жить в ней отказалась бы даже крыса. Быстро захлопнув дверь, я в задумчивости села на крыльцо.
Хозяин, скорее всего, пьян, небось лежит где-нибудь в канаве. Наверное, надо забыть про бачок на крыше.
Поставим баклажку у порога и будем брать потихоньку оттуда воду черпаком. Мысленно решив трудную задачу, я захлопнула дверь и решила идти домой.
– Мишку ищешь? – прошелестел тихий голосок.
Я оглянулась и вздрогнула.
Из домика высунулось существо непонятного пола, то ли старик, то ли старуха, замотанное, несмотря на жаркий день, в рваное драповое пальто с облезлым меховым воротником.
– Мишку ищешь? – повторило бесполое создание.
– Да.
– А он к дачникам попер, – закашлялось оно, – небось хочет у них на бутылку сшибить.
– Это далеко?
– По тропинке ступай, к оврагу.
Я пробежала с десяток метров и налетела на нечто похожее на деревянную трансформаторную будку.
При ближайшем рассмотрении мне стало понятно: экономный строитель возвел ее из старых шпал. Куски грязной пакли свисали из щелей, но единственное окошко оказалось чисто вымытым, и на нем висели занавески в красно-белую клетку.
Я постучала в дверь. Она распахнулась, на пороге появилась молодая женщина в ярком ситцевом халатике.
– Вы кто? – спросила она.
– Ищу Мишу, вашего хозяина.
– С какой стати ему тут быть?
– Извините, пожалуйста, но в домике, том, что у ворот, маленький странный человечек сказал, что он к вам пошел.
– Это баба Нюра, – усмехнулась дачница, – мать Мишки. Да, прибегал он, на бутылочку просил, в долг. Только, конечно, я не дала, Мишке не с чего взятое возвращать, а я не настолько богата, чтобы деньгами разбрасываться. Ушел он.
– А куда?
– Вот уж этого не скажу, – пожала плечами дачница, – мне без разницы, где этот пьяница шляется, своих забот хватает.
– Простите, – Ничего, – спокойно кивнула она и захлопнула дверь.
Пришлось идти назад, но, очевидно, сегодня был не мой день, потому что, сделав пару шагов, я споткнулась о валявшийся шланг и, не успев вскрикнуть, рухнула в кусты, растущие вокруг. Думаю, не следует сообщать, что неведомые растения оказались усыпаны острыми колючками?
Взвизгнув, я попыталась встать, но сильно оцарапалась. Сообразив, что шипы щетинятся лишь на верхней части веток, я решила просто выползти из зарослей, заработала руками и ногами, преодолела по-пластунски некоторое расстояние и оказалась на свободе, но не со стороны тропинки, а с другой, там, где раскинулся овраг. Чертыхаясь, я осторожно приняла вертикальное положение и глянула вниз. Не хватало только упасть в эту грязную яму. Отвесные стены из глины сбегали к канаве, забитой всяким мусором. Очевидно, местные жители использовали овраг вместо помойки. Сейчас там валялась гора хлама; доски, пустые упаковки, рваные пакеты, ботинки, брюки… Постойте-ка! Штиблеты и джинсы не сами по себе, они надеты на мужчину, который преспокойно спит на горе объедков. Похоже, Мишка найден.
– Эй, проснитесь!
Никакого ответа не последовало.
– Миша, хочешь выпить?
Неожиданно парень зашевелился и сел.
– Кто орет? – поинтересовался он вполне трезвым голосом.
– Хочешь выпить? – снова предложила я.
– Давай.
– Сначала поработать надо.
– Делать чего?
– Бак на крыше водой налить.
– Ща, в пять минут.
Алкоголик ловко, словно кошка, вскарабкался наверх. Вблизи он оказался совсем молодым, красивым парнем. Белокурые волосы, голубые глаза, слегка курносый нос. Вот только шевелюра была не мыта, скорей всего, с Нового года, а красные веки моментально выдавали пьяницу.
– Тебе сколько лет? – поинтересовалась я.
– Восемнадцать, – охотно ответил Миша, распространяя вокруг крепкий запах алкоголя, – осенью в армию пойду, пить брошу, на шофера выучусь. Армия людям путевку в жизнь дает.
– Хорошая перспектива, – кивнула я, – значит, так, если ты берешься нам каждый день привозить воду и наполнять бак на крыше, то получишь деньги.
Только не сразу, а в конце лета, всю сумму целиком заплатим, иначе пьянствовать начнешь.
Миша хмыкнул.
– Так какая разница! Пропить все сразу или по частям?
Но во мне, все детство прожившей в среде алкоголиков, не к месту проснулся Макаренко.
– Нет. Деньги в конце лета.
– А не обманешь?
– Никогда.
– Ну, – протянул Миша, – я так не хочу. Ходи, ломайся, а рубли неизвестно когда получу!
– Ладно, – сдалась я, – пошли, нальешь бачок, «отстегну гонорар»!
– Не, – замотал грязной головой Миша, – я лучше спать пойду, ты меня точно обманешь! Стану корячиться и получу фигу!
– Наполнишь бак, – рассердилась я, – дам тебе двадцать рублей.
– Сколько?
– Два червонца.
– Иди ты на ..! – с чувством произнес пьяница. – Нашла дурака. У нас за такие деньги никто даже не чихнет. Ты хоть в курсе, сколько хорошая водка стоит?
– Послушай, – окончательно разозлилась я, – ты небось самогонку глотаешь.
– Не-а. У нас ее никто не гонит.
– Да? – удивилась я. – А почему?
– Лень, – спокойно ответил Миша, – вымирает деревня, мужики выродились, ничего делать не умеют, бабы коров не доят, огороды большие не копают, в магазинах все покупают. Спились напрочь. Страх берет, что со страной будет, тут реформы нужны.
– – Может, тебе в Думу баллотироваться? – фыркнула я. – И потом, зачем других осуждаешь, сам-то тоже за воротник заливаешь.
– Не, я совсем даже не алкоголик, – не согласился со мной парень, – просто гуляю. Вот из армии вернусь, стану шофером…
– Это мы уже слышали. Сколько хочешь за работу?
– Пятьсот, – выпалил Мишка, – за один раз.
Потом подумал и добавил:
– Рублей.
– Спасибо за разъяснение, – воскликнула я, – а то я уж подумала, что ты в долларах сумму назвал. Мне это не по карману, иди в овраг спать.
– Давай сто рублей.
– С какой стати?
– Ага, – заныл Мишка, – разбудила, с места сдернула, перебаламутила, теперь меня бессонница замучает.
– Ничего, до ночи далеко.
Продолжая мило беседовать, мы шли по едва заметной тропинке вперед. Внезапно Миша, занудно повторявший: «Дай стольник», – выкрикнул:
– Ну, падла! Поймаю, руки откручу и башку поотшибаю!
– Ты это кому грозишь? – вышла я из себя. – Совсем обнаглел! Ступай в свой овраг и спи в помойке. Нечего за мной плестись. Теперь точно тебе ничего не отломится. А если еще раз меня испугать решишь, в милиции окажешься.
– Ничего я не грозил, – пояснил Миша, – во, видишь, камень валяется? В бумагу завернутый?
Мои глаза пошарили по дорожке. Действительно, на утрамбованной траве лежало нечто похожее на комок смятой газеты.
– Хорошо, что промахнулся, – вздохнул Миша, – а в прошлый раз я шел тут, так мне булыжник в живот угодил, чуть не убил! Такой синяк остался. Ну, Федька, гад! И чего я ему сделал? Мы небось год не разговаривали!
– Ты о чем?
Миша ткнул пальцем вбок.
– Видишь?
– Что?
– Ну вон там изба стоит?
Я повернула голову влево и увидела небольшой сарайчик зеленого цвета.
– Там Федька живет, – пояснил Миша, – бирюк он, всех людей ненавидит, ни с кем знаться не желает, поэтому и поселился здесь. Вот по этой тропинке мы за водой ходим. Я, тетя Клава из двадцатого дома, Верка… Тут быстрее получается. А Федьке не нравится, что мимо него шастают, он дорожку своей территорией считает, вот камнями швыряться стал, чтобы нас отвадить. Хорошо хоть в голову не попал, урод.
Ознакомительная версия.
