— Оп-па, — произнес Хукер.
Ракета взорвалась ослепительными искрами внутри главного салона, как фейерверк на День Независимости. Из зияющей дыры в тонированном окне доносился шум, и мы слышали шипение огня и вопли встревоженных людей.
Остолбенев и вытаращив глаза, мы сидели в полном молчании. Еще один маленький взрыв, затем треск огня, и стену салона начало лизать желтое пламя.
— О, черт, — прошептал Хукер. — Вот уж если не везет, так не везет во всем.
— В одном-то тебе точно повезло. У тебя есть я.
— Нет тебя у меня. Ты даже спать со мной не хочешь.
— Что правда, то правда, но сейчас-то я здесь, с тобой.
У Хукера появился тот самый взгляд.
— Нет, — предупредила я.
— Лучше привяжи якорь к моей лодыжке и сбрось его за борт.
— Есть идея получше. Как насчет того, чтобы слинять отсюда, пока нас кто-нибудь не засек?
Спустя пять минут мы пришвартовались к корме яхты, закрепили линь и выкарабкались из лодки. Через четыре пирса от нас стояли кареты «скорой помощи». Пожарные и спасатели. Полиция. Толпы людей. Мигалки. Неразборчивые разговоры по полицейской связи. На нас с Хукером никто не обращал внимания. И, слава богу, никакого дыма и выбросов пламени с яхты Уэво.
Хукер держался в тени, а я поближе подобралась к яхте. На бетонированной дорожке в сторонке стоял один из тех типов, что прилетели раньше на самолете, и наблюдал за происходящим. Я подошла, встала рядом и рукой показала на яхту:
— Что случилось?
Он пожал плечами:
— Что-то влетело в окно, начался пожар. Сильно не горело. На корабле все сделано из негорючих материалов.
На секунду я растерялась. Я ожидала услышать какой-нибудь иностранный акцент. Русский, к примеру. А у этого типа был выговор уроженца Нью-Джерси.
— Ух ты, — сказала я. — Зажигательная бомба?
— Понятия не имею. Ведется расследование. Я был внизу в каюте, когда все произошло. Почти ничего не видел.
Я шарила глазами по толпе, выискивая Рэя Уэво.
— Не могла не заметить, что вы одеты не по-местному. Только что прибыли во Флориду?
Он поглядел на свои шерстяные брюки:
— Прилетел с утра пораньше. Это был длинный день.
— Дайте догадаюсь. Вы из Джерси?
— Сто лет там не был.
— Но сами ведь оттуда, да?
— Да, полагаю, что от Джерси уже сроду не избавишься.
Я протянула руку:
— Алекс.
— Саймон.
— А где живете сейчас?
— На этой планете.
— Это сужает поиски, — заметила я.
— Мой хозяин путешествует, и я вместе с ним.
— Хозяин тоже родом из Нью-Джерси?
— Ага. Родом.
Он смерил меня взглядом, и некий признак в его глазах и кое-что в линии рта говорили, что я это уже раньше видела. Тот же взгляд, что у Хукера… хоть отбавляй.
— А сейчас? — спросила я.
— Вся планета.
— Ах, да, я и забыла.
Я видела, как желание заполучить подружку по играм для Мистера Игрунка перевешивает желание остаться инкогнито. Парень чуть подвинулся и наклонился ближе ко мне, и я поняла, что Мистер Игрунок победил.
— Последнюю пару лет мы базировались в Цюрихе, — сказал он.
— Тогда понятно, почему такой костюм.
— У нас возникли кое-какие проблемы, когда мы прилетели, и у меня не было времени переодеться. А как вы? Живете тут?
— Временами. По большей части я живу на планете.
— Пытаетесь посмеяться надо мной? — спросил он.
— Пытаюсь с вами заигрывать, — парировала я. Могла же я пустить в дело кое-какое оружие, имевшееся в моем арсенале, верно? Я только надеялась, что Хукер вооружен и держится поблизости.
Саймону понравилось, судя по улыбке.
— Отлично, — одобрил он.
И только для протокола: я совершенно убеждена, что он бы улыбался и сказал «отлично», будь у меня тело на две трети в коросте и задница, как у Фрэнсис Говорящей Лошади[29].
— Итак, чем вы занимаетесь в Цюрихе? — спросила я.
— Я толкач.
В моем округе в Балтиморе, «толкач» означает человека, обеспечивающего, чтобы дела двигались гладко. Например, если владелец бара не заплатил за «крышу» вовремя, толкач может с ним побеседовать и разбить коленные чашечки в качестве стимулирующего средства.
— Толкач, — повторила я. — И какого рода вещи вы толкаете?
— Задаете слишком много вопросов.
— Чтобы поддержать беседу. Я где-то читала, что мужчины любят, когда интересуются их работой.
Широкая улыбка.
— Парень, на которого я работаю, занят в импортно-экспортом бизнесе. Я содействую процессу.
— А что он экспортирует? Карбюраторы?
— Может, продолжим разговор где-нибудь в другом месте, — предложил он. — Типа переместимся в бар.
Рассчитывая на ночные забавы. Напоив наивную цыпочку.
— Конечно, — согласилась я.
Мы прошли немного и поднялись по лестнице, ведущей к дверям бара, примыкавшего к «Монти». Там оседлали пару стульев и заказали выпивку. Глядя поверх плеча Саймона, я увидела Хукера, наблюдавшего из переулка и изображавшего рукой петлю на шее.
— Простите, — извинилась я. — Я сейчас вернусь.
Я последовала за Хукером по переулку и завернула за угол.
— И что все это значит? — спросила я.
— Ты заказала выпивку?
— Ага.
— О черт, ты собираешься надраться, а потом мне придется спасать тебя от Кинг Конга. Он же килограмм на пятнадцать тяжелее меня. Будет скверно.
— Я не собираюсь напиваться.
— Милочка, ты самая худшая пьяница, которую я видел. Да ты пьянеешь, стоит тебе понюхать пробку от бутылки. Что ты заказала? Спорим, какой-нибудь из этих финтифлюшных коктейлей с фруктами и зонтиком.
— Я взяла пиво.
— Безалкогольное пиво?
Я сощурила глаза:
— Ты хочешь, чтобы я вытянула информацию из этого парня или как?
Хукер подбоченился. С несчастным видом.
— Соглашаюсь на это по единственной причине: я же знаю, как ты горазда говорить «нет».
Я вернулась в бар.
— Итак, поболтаем, — предложила я Саймону. — Расскажите-ка мне об импорте-экспорте. Я так представляю, что вы импортируете и экспортируете болиды.
— Болиды?
— Ну вы же гостите на яхте Уэво, вот я и предположила, что вы имеете отношение к гонкам.
— Ни чуточки. «Уэво Индастриз» запускает лапы во многие пироги.
Пил он виски «Джек Дэниелс» со льдом. Он опрокинул остатки и впился в меня взглядом. Я же потихоньку потягивала пиво, как леди. У парня был такой вид, словно ему хотелось меня поторопить, но он сдержался и заказал еще одну порцию виски.
— Чем ты занимаешься? — спросил он.
— Продаю женское белье.
Понятия не имею, откуда я это взяла. Просто выскочило. И по выражению на его лице я поняла, что выбор правильный. Куда лучше, чем признаться, что я механик, к примеру.
— Вроде «Виктория Сикрет»? — спросил он.
— Угу, это по моей части. Я леди «Виктория Сикрет».
От второй порции он окосел.
— Всегда хотел встретить леди «Виктория Сикрет».
— Ну, сегодня тебе повезло.
Он слегка толкнул меня коленом по моей коленке.
— Мне нравится, как это звучит. И насколько мне сегодня повезет, как ты думаешь?
— Да ты можешь поймать настоящую удачу за хвост.
Ну уж нет.
Я повернулась на стуле и посмотрела, как уезжает пожарная машина. «Скорая» уже исчезла. Единственный спасательный транспорт, что оставался на месте — одинокая полицейская машина. Большая часть толпы рассосалась, а экипаж слонялся по первой палубе.
— Похоже, все вернулись на яхту, — сказала я. — Надеюсь, повреждения незначительные.
На барной стойке, как по волшебству, возник третий «Джек Дэниелс».
— Да наплевать, если эта чертова яхта совсем сгинет, — заявил Саймон. — Эта операция и так идет крахом. По мне, так я бы списал ее со счетов и отправился домой.
— А твой хозяин так не считает?
— У хозяина миссия.
— Бьюсь об заклад, этот пожар пришелся Рэю Уэво не по вкусу. Удивительно, что он не бросился спасаться вместе со всеми с корабля.
— Рэя там нет. Он уехал из города. Он и его два клоуна.
Перед нами стоял бармен и протирал стаканы:
— Если вы о Родригесе и Лукке, то только что видел их на парковке. Выносил мешок с мусором и прошел мимо них.
Саймон обратил все свое внимание на бармена:
— Вы уверены?
— Ага, сидели в своей машине. В черном «БМВ».
Ура! Отличненько! Мы с Хукером можем выследить их и спасти Проглота.
— Мне нужно с ними поговорить, — заявил Саймон.
Нет! Ни за что. «Поговорить» — значит заставить их мистическим образом исчезнуть, если они не дадут правильных ответов. А это воспрепятствует моим намерениям спасти Проглота. И еще мне нужно, чтобы полиция нашла Родригеса и Лукку с орудием убийства.
— Наверно, просто обознались, — выразила я сомнение.
— Видел татуировку на шее, — возразил бармен.
