Он засунул письма в карман сюртука, оставив деревянные фигурки на столе. «Дело сдвинулось с мертвой точки!», — подумал он, выходя на улицу Фонтен.
Рестораны и кафе еще не открылись. Виктор медленно шел по улице, и перед его мысленным взором мелькали картинки. Он миновал витрины с апельсинами, потом с фарфоровой посудой, с абажурами, с корсетами, но ничего не замечал. Погрузившись в свои мысли, он даже чуть не сшиб какую-то женщину. Ворча, она отскочила в сторону и перекрестилась при виде проезжающего катафалка.
Пройдя через площадь Пигаль, Виктор свернул на улицу Дюпере и остановился перед газетным киоском. Юный разносчик газет в фуражке набекрень, прижимая к груди кипу свежих газет, кричал что есть сил:
— Несчастный случай произошел вчера вечером недалеко от площади Бастилии! Женщина мертва, ее муж чудом спасся! Наверное, его спасло имя: если вас зовут Лазарем, вы вернетесь и с того света! Гигантская ваза из яшмы, подарок Франции от русского царя, прибыла в Париж, побывав проездом в Гавре!
Виктор купил у него свежий выпуск «Пасс-парту», почти полностью посвященный аресту Артона[122] в Лондоне. Тем не менее, заметка о гибели Рен Дюкудре, которую придавило одним из стеллажей на складе ее собственного магазина игрушек, была размещена на первой полосе.
Пораженный этой новостью, Виктор поспешил домой. По синеватому отблеску керосиновой лампы, падавшему в прихожую, он понял, что Таша уже встала, тихонько вошел и тут же услышал недовольный голос.
— Мадам, я уверяю вас, он вышел!
Таша в кофте, накинутой поверх ночной рубашки, держала в руке слуховую трубку столь нелюбимого ею телефона. Завидев мужа, она поспешно протянула ему трубку.
— Алло? Доброе утро, да, это я, не мог уснуть и вышел подышать… Сегодня?.. Прочтите мне это еще раз, пожалуйста. Право же, я думаю, вам следует принять предложение. Постарайтесь прибыть в Домон ровно в полдень, я тоже буду там, обещаю. До встречи, мадам.
Виктор повесил трубку, ощущая на себе подозрительный взгляд жены.
— Значит, теперь ты «Господин во фраке»! Браво! Пожалуй, настала моя очередь ревновать! Телефонный звонок от женщины в полвосьмого утра! И ты договариваешься с ней о свидании. Где оно будет?
— Ты же слышала, в Домоне, — ответил Виктор. — Это всего лишь клиентка, дорогая. Ей нужна помощь эксперта.
— Расскажи это кому-нибудь другому! Тогда почему она называла тебя «Господином во фраке»? Она что, не в своем уме?
Виктор засмеялся и попытался обнять жену, но она отстранилась, и он притворился, что обижен.
— Мне нечего добавить помимо того, что я сказал этой…
— Сюзанне Боске.
— Это дама полусвета, она хочет избавиться от библиотеки бывшего любовника.
— А что ты делал на улице в такой ранний час?
— Выпил чашечку кофе и собирался снова лечь спать, но поскольку ты так неласкова со мной, я исчезаю.
Прежде чем Таша успела возразить, он вышел во двор. До открытия магазина связываться с Жозефом бесполезно. Виктор отправился в кафе «Прогресс», чтобы позвонить компаньону оттуда.
— Сюзанна Боске… Сюзанна Боске, — бормотала Таша, рассеянно поглаживая Кошку. — Вспомнила! Кэндзи говорил мне о ней! Ее имя… как же он сказал… Оно было записано в блокноте Жозефа рядом с именем Эдокси Аллар!
Вопреки своему предубеждению против телефона, она сняла трубку. Кэндзи установил в своей квартире телефонный аппарат с персональным номером, и у нее была возможность попросить тестя проследить за Жозефом, с которым, Таша была в этом уверена, не замедлит связаться Виктор.
Трясясь в фиакре по дороге в Венсенн, Сюзанна Боске вертела в руках телеграмму, которую принесли на рассвете в ее особняк на улице Бель-Респиро. Не совершила ли она ошибку, связавшись с этим журналистом, Господином во фраке? Она ведь ничего о нем не знает. Но она не могла положиться на Амори, этот бесхарактерный человек вряд ли помог бы ей, он годился только на то, чтобы оплачивать счета!
— Я поступила правильно, — прошептала она. — Как бы там ни было, я уже еду, и Ида тоже, пора с этим покончить!
Час спустя Ида Бонваль, которую она практически силком вытащила из дома, уселась в экипаж. При виде нее Сюзанна с трудом сдержала улыбку.
«Хороша, нечего сказать! Шляпка надета криво, на платье не все пуговицы застегнуты! Да уж, она мне тоже не помощница! Но все равно должна присутствовать, в конце концов, мы с ней — одни из главных действующих лиц в этой пьесе! Не стоит говорить, что я вскрыла адресованную ей корреспонденцию. Это была отличная идея — отправить посыльного к консьержке на улицу Клиши. Хорошо, что то письмо я увидела первой, эта дуреха наверняка ударилась бы в панику. „Будьте начеку. Возможно, один из нас сводит счеты“. Неужели это действительно написал Эварист? Вряд ли, он же настоящая деревенщина, да и вообще уже сыграл в ящик».
— Мне кажется, мы поступаем опрометчиво, отправляясь к Гюго, — дрожащим голосом произнесла Ида. — А вдруг он и есть убийца?
— Думаешь, там нас ждет засада? Я и это предусмотрела, дорогая, — ответила Сюзанна, выхватывая из сумочки и направляя на Иду миниатюрный револьвер с перламутровой рукояткой.
Ида вздрогнула, а потом удивленно присвистнула.
— Неужели ты считаешь, что такого как Гюго можно напугать этой игрушкой! Да он справится с нами одной левой!
— Ошибаешься, это вполне серьезное оружие. А стрелять я умею, меня научил один из бывших любовников, он был полицейским осведомителем и многих отправил за решетку!
Ида отпрянула к дверце фиакра. Неужели та, кому она с детства привыкла доверять, способна спустить курок? Она зажмурила глаза, вверяя свою душу Богу.
— Ты что, решила вздремнуть? Самое время! — с иронией заметила Сюзанна.
Ида сделала над собой усилие и взглянула на подругу. Слава богу, револьвера у той в руках уже не было.
— Я плохо спала, кошмары замучили, — жалобно произнесла Ида.
— Если мы сегодня не покончим с этой историей, вся наша жизнь превратится в кошмар! Я долго размышляла, зачем Гюго понадобилось назначать нам встречу, и поняла: либо он знает разгадку, либо сам совершил все эти преступления и теперь хочет убить нас.
— Не говори так! — испуганно вскричала Ида. — Ведь когда-то Гюго ухлестывал за тобой.
— Да уж, у нашего Апорта были шаловливые ручонки. Не теперь он расточает ласки только своим псам.
— А как же я? Обо мне-то он не упоминал… Что это значит? Что я вне игры или что он невиновен?
— Ты же неуловима, как порыв ветра: взяла, да и улетела в провинцию распевать песенки. «Беглянка из Венсенна» — отличное название для дешевого романа! Осталось только узнать, вычислил тебя преступник или нет.
— Или преступница, — прошептала Ида.
— Ты имеешь в виду Рен Дюкудре? С трудом представляю ее в этой роли. Постой-ка… или ты подозреваешь меня?!
— А почему бы и нет, — промямлила Ида дрожащим голосом.
— Потому что, между нами говоря, ты вовсе не такая простушка, какой стараешься казаться…
Приблизившись к Северному вокзалу, экипаж замедлил ход. Сюзанна взглянула на вокзальные часы.
— Пойдем, посмотрим расписание. Я обещала этому журналисту, что мы будем у Гюго в полдень.
— Какому журналисту? — воскликнула Ида.
— Расскажу, когда будем в поезде, и ты убедишься в чистоте моих намерений. Где это видано, чтобы женщина, отправляясь совершать очередное убийство, сообщала репортеру имена своих будущих жертв и место преступления?
Ида молча пробиралась сквозь толпу пассажиров. Почему вместо того чтобы сбежать, она покорно тащится за Сюзанной через весь зал ожидания? Потому что иначе никогда не перестанет трястись от страха. Развязка неотвратима.
Внезапно до слуха женщин долетел звонкий голос мальчишки — разносчика газет:
— Необычная смерть! Читайте в «Пасс-парту»! Хозяйку магазина игрушек убили оловянные солдатики!
Жозеф что-то напевал себе под нос, когда в лавке появился мертвенно-бледный Симеон Дельма с мокрым зонтом в руке, и в тот же самый момент зазвонил телефон. Кэндзи схватил трубку прежде, чем Жожо успел подбежать к аппарату.
— Виктор? Рад вас слышать. Что, простите? Говорите громче, помехи на линии. Вы сегодня не почтите нас своим присутствием? Это печально. Хотите переговорить с Жозефом? Спешу передать ему трубку, в противном случае он вырвет ее у меня вместе с рукой.
— Алло, Виктор? Говорите громче! В Домоне, в полдень?.. Рен Дюкудре? Нет! Серьезно? Уже бегу! Да, в одиннадцать, на Северном вокзале, возле пригородных касс.
— Вижу, вы нас тоже покидаете? — поинтересовался Кэндзи.
Жозеф пустился в долгие и путаные объяснения о какой-то экспертизе в богом забытом захолустье.
Кэндзи собрался с мыслями. Успеет ли он поменять сиреневый галстук на темно-красную бабочку, пока Жозеф прощается с Айрис? Он решил, что да, и как только зять поднялся по лестнице, направился следом, крикнув на ходу Симеону:
