– Конечно, верь! У меня на душе наболело, и я сейчас очень искренняя. Наум Борисович не отличался какой-то нежностью, проявлением чувств, но он был человеком с хорошей памятью, и на каждый праздник, на каждую дату, которую мы отмечали, он дарил мне по золотому ювелирному украшению. Ему было так удобно, а зарплата это тоже легко позволяла. Так что можешь себе представить, сколько у меня украшенией скопилось за сорок лет совместной жизни…
– Представляю…
– Вот именно… Сама даже боюсь, иногда… не помню, что есть. А вот куда мне их в таком возрасте? Спина больная и ноги… куда я пойду? Целый сундук, как сокровища у пиратов. Слушай, а давай я тебе горсть подарю?! – внезапно оживилась вдова.
– Да вы что?! Зоя Федоровна, в самом деле! Что, значит, возьми горсть? Какая может быть горсть? – удивилась Настя.
– Там так все запущено, что можно брать горстями. Зачем мне все это? С собой не заберешь. Вот ты – славная девушка, я же могу тебе подарить некоторые украшения? Просто потому, что так хочу! Идем, выберешь, что захочешь! – уговаривала Настю Зоя Федоровна, но та на этот раз отказалась очень категорично. – Узнаю, и Петр был всегда такой же скромный. Тарелку супа лишнюю не съест, – пробубнила про себя Зоя Федоровна с большим сожалением в голосе.
Единственно, что в этой гостиной, куда хозяйка привела Настю, было современным, так это жидкокристаллический, широкоэкранный телевизор, который совсем не вписывался в интерьер.
– Подарок Петра, – перехватила ее взгляд Зоя Федоровна, – на прошлый день рождения спрашивал, что мне подарить? А я ответила, что телевизор побольше, чтобы видеть смогла хорошо, вот и привез… Не знаю, наверное, дорого стоит… я не думала, что он такой крутой купит. Петр всегда был очень внимателен ко мне…
– Интересная вы женщина… – засмеялась Настя.
– Спасибо, сочту за комплимент, – разгладила на круглом столе ажурную салфетку ручной работы Зоя Федоровна и искоса посмотрела на Настю. – А в последнее время меня несколько раз чуть не убили, – понизив голос, сообщила она.
После минутного молчания и переваривания информации Настя произнесла:
– Расскажите мне…
– Пообещай никому не говорить, чтобы меня не сочли сумасшедшей старухой, – попросила Зоя Федоровна.
– Обещаю, – подняла два скрещенных пальца Настя.
– Я и сама не знаю… Может, к старости такая подозрительная стала. Началось все с пустяка, – с милой улыбкой начала рассказывать Зоя Федоровна в стиле «Какая ерунда»! Но по бледности ее лица и дрожащим рукам Настя понимала, что она очень обеспокоена, даже встревожена. – Пошла я как-то раз по осени в магазин, просто за хлебом, и вдруг прямо на меня, на тротуар, выскочил автомобиль. До сих пор помню этот жуткий визг тормозов, пронизывающий насквозь гудок и крики окружающих людей. На какое-то мгновение я даже сознание чуть не потеряла.
– Как же вы спаслись? – ахнула Настя.
– Буквально чудом. Просто мимо проходил один бывший спортсмен – мужчина с очень хорошей реакцией и физической силой. Как он успел среагировать и вытащить меня из-под колес, одному Богу известно. Если бы не этот случайный прохожий, вашей покорной слуги уже не было бы. Я тогда сильно испугалась. А машина умчалась в неизвестном направлении с заляпанными грязью номерами. У меня душа в пятки ушла!
– Еще бы! Чего вы себя обвиняете в том, в чем не виноваты? Да на вашем месте любой бы человек испугался!
– Спасибо за понимание… Если бы я так рискнула жизнью один раз, то ничего страшного! Психика у меня крепкая, я бы восстановилась, но… – отвернулась к окну с тяжелыми атласными портьерами Зоя Федоровна.
– Были еще случаи?! – ужаснулась Анастасия.
– В том-то и дело… Не могло же мне это привидеться… Пошла я как-то опять на улицу… не помню уже зачем… в магазин или аптеку… Только вступила на лестницу, и все… как свет кто-то выключил. Я поскользнулась, полетела вниз, пересчитав все ступеньки, и потеряла сознание от боли.
– Какое несчастье… – искренне проговорила Настя.
– Если бы я стукнулась головой, то повторяю, мы бы с тобой здесь не сидели. Мне повезло, и весь удар пришелся на бок, а в результате перелом локтя и шейки бедра. В моем возрасте – это почти приговор, но тогда мне помог Петр, да и Дима тоже. Пригласили каких-то врачей, прооперировали меня, делали какие-то уколы для быстрого восстановления костной ткани, массажи на дом и так далее. Поэтому я сейчас хожу, хоть и с палочкой. Думаешь, с каждой могло случиться? Мол, оступилась! И под машину каждый может попасть. Но все дело в том, что на ступеньках была разлита какая-то маслянистая, очень скользкая жидкость. Случайность? А вдруг нет? Пока я лежала в гипсе, я много чего передумала и теперь боюсь выходить на улицу. Глупо, да?
– Даже не знаю, что сказать… Я бы на вашем месте тоже бы насторожилась, – ответила Анастасия.
– Правда?! – воодушевилась Зоя Федоровна.
– Конечно! Два случая подряд, при котором вы испытали реальную угрозу своей жизни! А вы кому-нибудь говорили об этом? Этому же Петру? – спросила Настя.
– Пете точно нет! Зачем я его буду озадачивать всякими глупостями? А вот участковому милиционеру пожаловалась. Я же знаю порядки, вот и пошла посоветоваться с ним.
– И что?
– Да ничего! Успокойтесь, говорит, гражданочка, в вашем возрасте волноваться вредно. Как я тебе и говорила, счел за бред старухи, да и объективно я ему ничего не могу предъявить, ни с какими «черными риелторами» я переговоров не вела, ни с какими подозрительными лицами я не общалась, никаких подписей нигде не ставила…
– То есть убивать-то вас по большому счету было не выгодно никому? – спросила Настя.
– Точно!
– Вернее, я не так сказала, не установлено лицо, которому была бы выгодна ваша смерть, – поправила сама себя Анастасия.
– Так никому и не выгодно! – развела руками Зоя Федоровна.
– Кому-то все-таки выгодно, если два раза вы чуть не отправились на тот свет, – возразила Настя. – Установив это лицо, мы бы сразу поняли, кому это выгодно.
– А как его установить? Ну это лицо? – спросила вдова.
– Я сейчас как раз думаю над этим… Кто, кто сможет нам помочь? Митя улетает… – задумалась Анастасия.
– Кто это? – прервала ее Зоя Федоровна.
– Это мой друг, на которого я всегда могла полностью положиться, – пояснила Настя, пребывавшая в задумчивости. – Петр в изоляторе… Константин Львович слишком пожилого возраста, чтобы я втягивала его во все это… Знаете, а у меня есть знакомый следователь, вот к нему я обращусь! Может, он нам в чем-то поможет? – воодушевилась она.
– Не отвлекай серьезных людей от работы всякой ерундой, – откликнулась вдова.
– Какая же это ерунда?! Надо разобраться, – не согласилась с ней Настя.
– Я так рада, что я доверилась тебе, – заулыбалась Зоя Федоровна, как-то сразу расслабившись, – мне прямо полегчало, прямо камень с души. А может, ты останешься со мной? В смысле, жить… или у тебя есть семья? Я имею в виду, пока Петр в изоляторе, ты можешь жить со мной.
Анастасия, уже открывшая рот, чтобы отказать, на секунду задумалась и поняла, что Зоя Федоровна предложила ей такое не просто так.
«Она же боится… эта бедная, пожилая женщина просто смертельно боится, что ее убьют за все это добро и эту квартиру. Она храбрится, размахивает этим страшным и бесполезным оружием, строит из себя этакого опытного следователя. А на самом деле она абсолютно одинока и беззащитна».
– Знаете, мне в последнее время почему-то целая группа людей предлагает жилье… – рассмеялась Настя. – Словно я выгляжу бомжом. Петр тоже предлагал жить в его доме, не требуя взамен даже ждать его. Только как он себе это представлял? Пока он в тюрьме, я живу у него в доме с каким-то мужиком и с тоской зачеркиваю дни в календарике, отмечая, когда хозяин дома выйдет на волю, и нам с любовником придется покинуть «теплое гнездышко». Или я там буду на правах сторожихи хаты, пока хозяин в тюрьме? А еще мои друзья, постоянно предлагающие пожить у них в квартирах…
– Одно из двух, либо вы очень хороший человек, либо вы правильно выбираете друзей. Но если учесть, что я, совершенно посторонний человек, предложила тебе пожить у меня тоже, значит, это ты внушаешь такое доверие и расположение, – вздохнула вдова, следуя логическому размышлению.
– Говорите, говорите, очень приятно, – разулыбалась Настя и подмигнула Зое Федоровне. – Здорово я всем дурю голову? Из всех приглашений я, пожалуй, приму ваше предложение – плохо знакомой женщины, естественно, в надежде прибрать все это добро к рукам. Приумножить состояние Петра, пока он в тюрьме.
Зоя Федоровна оценила ее шутку и несказанно обрадовалась, что Настя согласилась остановиться у нее. Она засуетилась, побежала стелить ей постель со старинным бельем, вышитым вручную и обшитым кружевами.
– Будешь почивать как королева, – заверила она Настю.
– Честное слово, я не хотел пускать этого человека, но он прорвался сюда сам, – оправдывался перед Настей ее бывший педагог Константин Львович, когда она с утра тридцатого декабря пришла к нему на работу, где вела группу детей.
