Ознакомительная версия.
– Я дал, – спокойно сообщил Патрик, – как многие мужчины, я шалею в магазинах. Ненавижу шопинг, всегда хочу побыстрее завершить процесс покупки, хватаю первое, что принесла продавщица. Иногда мне впаривают дивные вещи, как, например, многократно упомянутая жилетка. Спрашивается, где были мои глаза, когда я приобрел безрукавку? Но выкинуть вещь хорошего качества из натуральной шерсти я пожалел, вот и отдал ее Константину. Он примерил обновку и закапризничал:
– Кусается!
Но я его убедил:
– Ты в ней очень красивый, всем понравился. И Софье, и Даше, и Лене, и Ренате, и Светлане.
Он ушел, а потом вам историю про мой приказ выдал. Увы, у больного своя логика. Что-то вы бледная, устали?
– Нога ноет, – призналась я, – пойду лягу.
– Правильное решение, – кивнул Патрик, – черт! Костя повадился лазить на крышу, она плоская, там можно загорать. Надеюсь, он сейчас туда не пошел, это опасно. Ну ладно, спокойной ночи. Простите за назойливость, но мне не нравится ваш вид, бледность, синяки под глазами. И к ужину не появились. Ничего не случилось?
Мне абсолютно не хотелось сообщать Патрику про отвратительное поведение Бурдюка, поэтому я прикрыла ладонью глаза и пробубнила:
– Опять мигрень.
– Бедняжка, – посочувствовал Патрик, – оставляю вас в покое!
Я пошла в спальню и залезла в ванну. Теплая вода приятно согрела тело, мозг отключился от всех мыслей. Сколько времени длились водные процедуры, сказать не могу, часов на стене не было. В конце концов мне надоело мокнуть, я вылезла, накинула халат, высушила волосы, вышла в комнату и поняла – спать не хочется. От скуки я начала наводить порядок в своей сумке. Выбросила фантики, аккуратно разложила по отделениям мелочи, нашла кучу всяких вещей, включая ручку, обнаруженную в дупле дерева, попыталась ее расписать, поняла, что в ней засохла паста, сгребла мусор в карман халата и решила выбросить его. Увы, в спальне не было специальной корзинки. Ну ничего, схожу на кухню, а потом зайду в библиотеку за книгой – нечего почитать на ночь.
Я завязала потуже пояс халата и пошла по длинному коридору. Хотя глагол «пошла» неверный, скорее уж попрыгала. Костыли сильно натерли под мышками, Лаура находится в нерабочем состоянии, но библиотека недалеко, поэтому я поскакала на одной ноге, держась рукой за стену.
Не успела я преодолеть половину пути, как со второго этажа раздался сильный грохот и крик. Забыв про гипс, я ринулась к лестнице, птицей взлетела по ступенькам и увидела в коридорчике Костю, распростертого на полу.
Левую ногу скрутила боль, я поняла, что от испуга неслась вверх на двух конечностях, но тут парень застонал. Забыв про вывих, я приблизилась к нему, хотела сесть на корточки, но потеряла равновесие и шлепнулась рядом.
– Костик! Что с тобой?
Парень лежал молча, из носа и ушей текла кровь. Мне стало страшно, и я заорала во всю мощь легких:
– Помогите!
Внизу захлопали двери, раздались голоса, мужские и женские.
– Что случилось?
– Ночь на дворе!
– Кто кричит?
– Это Даша! – завопила я. – Костя заболел.
Заскрипели ступени, кто-то медленно шел наверх, юноша открыл глаза.
– Ари! Ты пришла!
– Да, милый, – кивнула я, – я не брошу тебя.
– Там пусто, – прошептал Костя, – Ари меня звала! Я упал.
– Бывает, лежи смирно, – попросила я, – сейчас врач приедет.
– Дядя Яша?
– Верно, – сказала я, – он самый.
– Ари, – простонал Костя, – она… нет… он… улица Власьевская, дом шесть, квартира двенадцать, отведите меня к маме, она заплатит.
Я наклонилась к парню и стала гладить его по голове. Внезапно ощутила знакомый запах, не духов, не мыла, чего-то непонятного. Но размышлять по этому поводу не пришлось: Костя опять застонал, а я наконец-то увидела Софью.
Следующие два часа в «Приюте доброй Клары» царила суматоха. Довольно быстро приехал врач, который осмотрел Костю и мрачно сказал:
– Предполагаю перелом позвоночника, необходима срочная транспортировка в больницу.
Эдик помчался за телефоном, Софья кинулась за пледом, чтобы укрыть бедного Костю, Вадим поспешил на кухню, приговаривая на ходу:
– Приготовлю ему термос с какао, очень полезный напиток.
Никто не сказал повару, что питье никак не поможет несчастному, а я почувствовала себя лишней. С одной стороны, мне очень хотелось помочь Косте, с другой – какой от меня толк?
И тут в коридоре показалась Лена, одетая весьма странным образом. На Приваловой было тонкое шифоновое платье с короткой плиссированной юбкой и вызывающе глубоким декольте, его дополняли сапоги-ботфорты и курточка из синей кожи. Ну согласитесь, нелепо так наряжаться после полуночи, собираясь лечь спать в своей комнате.
– Что произошло? – спросила она. – Почему вы гудите?
Софья, успевшая принести одеяло и укрыть Костю, выпрямилась.
– Думаю, парень полез на чердак.
По ступенькам поднимался Эдик, я увидела сына хозяйки и почему-то вздрогнула.
Лена указала пальцем вверх и спросила:
– По лестнице?
Я подняла голову и только сейчас заметила хлипкую конструкцию, свисавшую с потолка, в правом углу. Она представляла собой железные перекладины-прутья, приваренные к длинным металлическим боковинам. Наверное, кое-кто из вас видел подобные лесенки. У них не предусмотрены перила, карабкаться вверх или спускаться приходится с крайней осторожностью.
– С такой легко свалиться, – протянула я.
Софья заломила руки.
– Мы в свое время сэкономили место, не стали продлевать стационарную лестницу на чердак и сберегли деньги. Такой вариант нам предложил архитектор. Наверх ведет люк в потолке. Вы подходите сюда, нажимаете на кнопку, крышка люка открывается, из него спускается складная лесенка, а когда вы покидаете чердак, она убирается внутрь. Я пару раз попользовалась ею и поняла, что она опасна.
– К сожалению, Костя в последнее время полюбил бывать на крыше, – сказал бесшумно подошедший к нам Патрик. – Это я виноват! Зимой был сильный снегопад, мы наняли гастарбайтеров, которые сбивали сосульки и сбрасывали снег.
– Давно не случалось такого февраля, – подхватила Софья. – Навалило гигантские сугробы.
– Таджики подавили часть черепицы, – журчал Патрик, – надо было поменять несколько штук. У нас есть запас, я решил сам провести ремонт: снять осколки, а на их место положить новое покрытие способен любой. Ну и полез на крышу в начале мая. Вышел к трубам, работаю спокойно, вдруг слышу вопль: «Здорово!»
Я обернулся: батюшки! Почти на самом краю сидит Костя!
Софья всплеснула руками.
– Когда Патрик мне об этом рассказал, я так испугалась! Бедный, неразумный мальчик! Он же мог запросто свалиться!
Психолог кивнул.
– Точно. Я взял с Константина честное слово, что он никогда не полезет на чердак. Но парень его постоянно нарушал, ему очень понравилось на крыше.
– Наивный, – всхлипнула хозяйка, – не понимал, что может упасть! И в конце концов это случилось. Лестница-то неудобная. И еще хорошо, что он не угодил на эту красоту.
Я покосилась на железную скульптуру, громоздившуюся в десяти сантиметрах от лестницы. Софья совершенно права, складная конструкция не самая безопасная, пользоваться ею надо с осторожностью. Подозреваю, что Костя не думал об опасности. И кто догадался поставить здесь отвратительную композицию из прутьев, которые обычно используют при создании бетонных блоков? Ужас просто, а не предмет интерьера!
Патрику нельзя отказать в наблюдательности. Он заметил мой взгляд, устремленный на «шедевр», и тут же заявил:
– Страшное уродство! Один из наших спонсоров, очень богатый и достойный человек, во время очередной поездки в Париж посетил музей современной скульптуры. Что его туда повлекло, непонятно, ранее олигарх не был замечен в любви к искусству. Но он погулял по залам и решил, что тоже так ваять сможет, приобрел помещение для мастерской и соорудил вот это!
– Называется «Весна в разгаре», – вздохнула Софья.
Я окинула взглядом шедевр олигарха.
– Шикарная весна! А почему она стоит именно тут?
Хозяйка потупила взор.
– Безвозмездный дар спонсора. Игорь давно нам помогает деньгами. Мы ему очень благодарны и…
– Ну что мы могли сказать такому человеку, когда он протягивает вязанку железяк и говорит: «Специально для «Приюта доброй Клары» создал «Весну в разгаре», – перебил ее Патрик. – Софья вообще хотела ее поместить в гостиной, дескать, Игорь обидится, если презент подальше запихнуть. Но я настоял на своем, и железная жуть живет в укромном углу второго этажа.
– Ваще-то она всегда у кресла стояла, – вдруг сказала Лена, – в противоположном конце холла, а сейчас почти под лестницей очутилась!
– Ох уж этот Костя, – вздохнула Софья, – несчетное количество раз ему повторяла: убираешь помещение, ничего не переставляй. Но, к сожалению, у мальчика в одно ухо влетает, из другого вылетает.
Ознакомительная версия.
