Ознакомительная версия.
После такой телятины отказать Аветику в просьбе было невозможно, тем более что он никогда, или почти никогда, ни о чем не просил.
Да еще и любопытство…
Неизвестно, какой из двух мотивов сыграл более важную роль, но Лазоревский взял в руку свой мобильный телефон и набрал семизначный номер, отпечатанный на карточке.
— Здравствуйте, Владимир Борисович, — тут же отозвался незнакомый, довольно приятный мужской голос, — вы разговариваете по защищенной линии?
Ваш телефон не могут прослушивать?
— Линия защищена, — подтвердил Лазоревский и взглянул на Асланяна, глазами велев ему выйти.
Повар мгновенно удалился, и Лазоревский проговорил:
— Я вас слушаю. У вас две минуты, чтобы кратко изложить суть дела.
— Мне хватит и минуты, — ответил незнакомец, — только сначала все-таки подключите скремблер: разговор действительно очень серьезный.
Почувствовав к неизвестному собеседнику невольное уважение, Лазоревский перешел к письменному столу и достал из верхнего ящика скремблер — насадку на телефон, предназначенную для шифровки и дешифровки речи. Его собеседник должен подключить к своему телефону такое же устройство, оно будет расшифровывать слова Лазоревского, а все, кто попытаются подслушать их разговор, услышат только бессвязный набор звуков.
Лазоревский включил скремблер и снова повторил.
— Я вас слушаю.
— По вполне понятным причинам я не могу представиться, — начал собеседник Голос его, искаженный скремблером, стал механическим и каким-то квакающим, но слова понять было очень легко. — Недавно у вас кое-что пропало…
Лазоревский напрягся. Этот человек относился к самому худшему разряду: это был шантажист.
— У меня ничего не пропадало, — холодно возразил собеседнику Владимир Борисович.
Он сожалел, что искаженный скремблером голос не передает его холодную, презрительную интонацию.
— Не будем играть в кошки-мышки, — ответил квакающий голос, — мы оба знаем, о чем идет речь, и незачем терять время на…
— Вот именно, незачем, — раздраженно прервал его Лазоревский, — у меня ничего не пропадало, и если вам больше нечего сказать, я отключаюсь.
— Если бы вы не были серьезно заинтересованы предметом нашего разговора, вы бы уже давно отключились, однако вы продолжаете меня слушать и выслушаете до конца..
Лазоревский промолчал, вынужденный признать правоту своего невидимого собеседника.
Тот продолжил:
— Я не буду называть тот предмет, о котором мы говорим, это весьма небезопасно. Скажу только, что его хотели передать.., другому заинтересованному лицу. Я был против такого сценария, и эта передача не состоялась. Теперь известный вам предмет находится у меня, и я хотел бы возвратить его вам.
— Есть ли в этом смысл? — зло проговорил Лазоревский. — Уйдя из моих рук, даже на время, этот предмет обесценен…
— Вовсе нет, — быстро возразил квакающий голос, — никто не.., никто его не вскрывал, вы легко сможете в этом убедиться, так что его тайна сохранена. Более того, вы можете извлечь из происшествия большую пользу: могут распространиться слухи о его пропаже.., или похищении, вы можете по своим каналам подогреть эти слухи. Тем самым начнется крупная игра, в которой у вас на руках будут все козыри… , — Большой блеф… — задумчиво проговорил Лазоревский.
— Большой блеф, — подтвердил его собеседник, — все игроки будут думать, что у вас пустые руки, а у вас на руках — все козыри! Согласитесь, это дает, вам огромные шансы!
— Каковы ваши условия? — проговорил Лазоревский после недолгого раздумья.
— Вы переведете шесть миллионов евро на номерной счет в мюнхенском «Аква-банке». Номер я вам сообщу. Ваш доверенный человек встретится со мной один на один завтра, в четырнадцать часов сорок минут. Место встречи я также сообщу за полчаса до встречи. Убедившись, что предмет у меня, он сообщит об этом вам, вы завизируете перевод денег.
Мой доверенный человек сообщит мне из банка, что деньги поступили на счет, и я отдам.., предмет сделки.
— Шесть миллионов? — проговорил Лазоревский задумчиво.
— Да, и вы понимаете, что это очень невысокая цена! Другой покупатель готов заплатить гораздо больше!
Маркиз блефовал. Он не знал в точности, на какую сумму договорился со своим покупателем покойный Хорек. Те миллионы, которые он обещал в Париже участникам памятной встречи, нельзя было воспринимать всерьез — Хорек, конечно, не собирался платить исполнителям, он с самого начала планировал разделаться с ними.
С другой стороны, Леня понимал, что если такой человек, как Лазоревский, хранил чемоданчик в особом сейфе, возил за собой, не расставаясь с ним даже на несколько дней, берег как зеницу ока, значит, он куда дороже всех его акций и вложений, всех его коллекций антиквариата и произведений искусства, и олигарх не станет скупиться.
— Хорошо, — проговорил наконец Лазоревский, — как я с вами завтра смогу связаться?
— Позвоните мне завтра в четырнадцать часов по этому же телефону.
На следующий день ровно в четырнадцать ноль-ноль Владимир Борисович Лазоревский сидел в своем кабинете, окруженный избранными сотрудниками службы безопасности. Он взглянул на минутную стрелку и набрал номер своего вчерашнего собеседника.
— Встреча состоится на платформе прибытия поездов станции метро «Купчино», — коротко сообщил квакающий, искаженный скремблером голос. Затем он быстро и четко продиктовал номер счета в мюнхенском банке.
Отключившись, Лазоревский переглянулся со своими приближенными.
— Номер определить не удалось, — доложил специалист по связи, — у него установлена блокирующая аппаратура.
— Ничего, — отмахнулся Лазоревский, — если бы вы и установили номер, это все равно ничего не дает. Телефон явно зарегистрирован на подставное лицо, а после операции его выбросят. Поедешь ты, — повернулся он к своему начальнику службы безопасности, — возьми с собой двоих надежных ребят, больше не нужно, только заметнее будут и поднимут лишний шум.
Отставной генерал-майор ФСБ Лаврентий Георгиевич Урушадзе повелительно махнул рукой двоим опытным, проверенным бойцам и быстро спустился в гараж. До встречи оставалось всего тридцать пять минут, а ехать им было достаточно далеко.
За минуту до назначенного времени Лаврентий Урушадзе стоял на полупустой платформе станции метро «Купчино». Высокий, слегка начинающий полнеть шестидесятилетний мужчина, отставной генерал элитного ведомства, он редко сам занимался оперативной работой, считая, что это ему не подходит по возрасту и по рангу, но Лазоревский приказал ему самостоятельно произвести обмен, а приказы Самого не обсуждались.
Склонный по профессиональной привычке анализировать любое слово и действие окружающих, выискивая их тайные мотивы и побуждения, Урушадзе по дороге на встречу думал о том, что заставило Владимира Борисовича послать его, высококлассного специалиста, занимавшегося обычно только подбором персонала и разработкой планов, на активную внешнюю операцию.
Этому было как минимум два объяснения.
Во-первых, Лазоревский показывал тем самым ту крайнюю важность, которую имел для него чемоданчик, то значение, которое он придавал ему, давал понять, что ошибка, неудача здесь недопустима.
Во-вторых, он хотел тем самым показать «своему» генералу, что тот здорово прокололся, не уследив за бесценным предметом, и в какой-то мере наказать его за эту непростительную ошибку.
Это был нехороший признак, Лаврентий подумал, что Сам перестал ему доверять. Это было скверно.
Урушадзе ушел из своего ведомства с громким скандалом, ему грозило служебное расследование, связанное с исчезновением огромной суммы денег из особого фонда, предназначенного для финансирования секретных, зачастую незаконных операций, так называемого фонда "Z".
Лазоревский взял его под свое крыло, назначил ему сказочный оклад, в несколько раз превышающий его генеральское жалованье, дал ему в подчинение большой, хорошо подготовленный штат, самую современную технику.
Лаврентий работал активно и энергично, защищая интересы своего нового хозяина, при этом часто он перебегал дорогу бывшим сослуживцам, попортив им много крови. В бывшем его ведомстве давно уже с ненавистью вспоминали «генерала-перебежчика», «наймита частного капитала», и только огромные деньги и связанная с ними огромная власть, находившаяся в руках Лазоревского, обеспечивали безопасность Лаврентия Урушадзе.
Если Сам охладеет к нему, если он утратит веру в его преданность и в его способности, выкинет его на улицу, дни Лаврентия будут сочтены — бывшие коллеги разделаются с ним, как с бешеной собакой.
Поэтому сегодняшняя операция должна пройти совершенно безупречно, вернув Лаврентию доверие босса.
* * *
Станция метро «Купчино» — наземная, платформы метро расположены параллельно с железнодорожными платформами, разделены путями, перейти с одной платформы на другую можно только по подземному переходу.
Ознакомительная версия.
