Ознакомительная версия.
— А вы каждое утро ловите здесь? — спросила я, решив, что мы со старичком достаточно подружились.
— Да считай каждое, если дождя нет.
— И вчера были?
— Конечно.
— А пришли рано?
— Что это ты точно следователь? — усмехнулся дед. — Скажи попросту, чего тебе надо, я и отвечу.
— Вчера утром был здесь илларионовский катер?
— Был. Отчалил часов в шесть. Я только устроился, и они тут как тут. Взяли одного пассажира и сразу отчалили.
— А пассажир как выглядел?
— Это кто-то из щелгуновской охраны, они ж все на одно лицо. Вот ведь: что у отца, что у сына людишки, точно близнецы. Ты городская, и видно, что образованная, скажи, как такое делается?
— Не знаю, — пожала я плечами и попробовала уточнить: — Вы пассажира хорошо видели?
— А чего мне на него смотреть? Стриженый, в костюме, в очках, взошел на катер и поминай как звали. Ясно, что щелгуновский, у нас таких нет. — Старичок замолчал, а я тяжело вздохнула: выходит, Саша все-таки покинул остров. Но не с ума же я сошла, в конце концов?
Простившись со стариком, я отправилась по тропинке в лес, изводя себя загадками, которые по большей части оставались без отгадок. Гуляла я не меньше часа и уже собралась возвращаться, когда услышала крик:
— Анфиса! — А вслед за этим увидела подружку, она стояла на огромном валуне и отчаянно размахивала руками. Дурак поймет: у нас скверные новости. Я бросилась к ней, она ко мне и с ходу выпалила: — За Русланом пришли.
— Кто? — не поняла я.
— Менты. Тут такие дела: Любиного мужа убили. В лесу, под кустом лежал. Голову проломили, а в руке зажата пуговица от рубахи Руслана.
— О господи…
— То-то. Самое интересное, что труп нашли не местные, а менты. Им кто-то позвонил, сообщил об убийстве, а также об утреннем скандале. Соображаешь?
— Подожди… Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что о стычке между ним и Любиным мужем знали только наши: ты, я, охрана, Мстислав и Лев Николаевич. И кто-то из этой публики решил от Руслана избавиться, вот и настучал ментам.
— Думаешь, Любиного мужа действительно убил Руслан?
— Конечно, на него это похоже.
— Чепуха, — покачала я головой. — Идем скорее.
В доме мы застали полный переполох — Руслан орал, Лев Николаевич возмущенно выговаривал милиционерам, а Мстислав, которому сам бог велел принять в происходящем самое деятельное участие, говорил вяло, неохотно и невпопад. Трое милиционеров в форме флегматично кивали головами, извинялись перед Львом Николаевичем, монотонно повторяя:
— Разберемся.
Ситуация для Руслана сложилась, прямо скажем, незавидная: оскорбленный муж, угроза, отсутствие в доме в момент убийства (Руслан сказал, что пошел прогуляться, но даже я в это не поверила), и пуговица от его рубашки, которая оказалась в ладони убитого. Сама рубашка валялась в комнате Руслана, а также окровавленный носовой платок, и лично я ничуть не удивлюсь, если окажется, что на платке кровь убитого.
Вот эти два обстоятельства сильно меня смущали. Конечно, Руслан вполне мог проломить голову человеку, оскорбившему его, это на него здорово похоже, но платок и пуговица… выходило, что Руслана нагло подставляли, о чем я не преминула сообщить милиции.
— Если вы имеете в виду пеструю шелковую рубашку, то на ней должно недоставать минимум двух пуговиц, потому что одну лично я оторвала ночью.
Менты слегка смутились, потому что рубашка оказалась та самая и на ней не хватает лишь одной пуговицы. Руслан утверждал, что рубашку сегодня не надевал, мы не могли это подтвердить, потому что утром видели Руслана в костюме и на рубашку не обратили внимания. Но я твердо стояла на том, что злосчастную пуговицу оторвала самолично. Коридор, где я ее выбросила, тщательно обследовали, но ее, разумеется, не нашли.
Тем временем прибыло милицейское подкрепление, и Руслана со скованными за спиной руками увели. Не успели они отбыть на катере, как в доме появились трое бравых ребят (надо полагать, долгожданное подкрепление), но, узнав о случившемся, один из них сразу же нас покинул, должно быть, отправился к руководству с докладом.
Лев Николаевич в печали от потери друга заперся в своей комнате, а Мстислав раз пять повторил, что у него важные дела в Питере и оставаться здесь он более не может. Дождавшись, когда шум понемногу уляжется, мы с Женькой покинули дом через калитку.
— Куда ты несешься? — сердилась подруга, пробираясь вслед за мной по тропинке по самой круче.
— К Любе, — пояснила я.
— Хочешь помочь Руслану? Понятно, хотя, по большому счету, ему в тюрьме самое место. Или у тебя другое мнение?
— Может, и место, но Любиного мужа он не убивал. Эти дурацкие улики никуда не годятся. Ясно, что парня подставили.
— Не волнуйся, он из тех парней, что из любой водички выходят сухими.
— Не в этом дело, я просто хочу разобраться…
— Понятно, — вздохнула Женька. — А как тебе такая идея. Руслан его убил, а кто-то решил этим воспользоваться и подложить ему свинью…
— Возможно. Вот это и предстоит узнать. Мы с тобой видели, как он покинул дом. То, что он прогуливался, маловероятно, где-то он был. Вариантов не так много, логично предположить, что он навещал Любу.
— Вот что значит детективы писать, — восхитилась Женька. — Однако у меня большие сомнения, захочет ли Люба с нами разговаривать.
— Интервью — это уже по твоей части, — не осталась я в долгу.
Дом выглядел необитаемым. Мы долго стучали без всякого толка, переглянулись, и Женька заметила:
— Возможно, она уехала вместе… с трупом, то есть с мужем, — испуганно поправилась подруга.
Мы обошли дом по кругу и обнаружили еще одну дверь, выходящую в огород, она была не заперта. Пробормотав что-то о незаконном вторжении, Женька вошла первой, а вслед за ней я. По темной лестнице мы поднялись в сени, Женька заметила настежь распахнутую дверь и устремилась туда.
Люба лежала на кровати за печкой, в первое мгновение я здорово перепугалась, решив, что она… в общем, я ожидала самого худшего и Женька, как видно, тоже, потому что шарахнулась в сторону при виде открывшегося нам зрелища. В этот момент женщина подняла голову, а мы с облегчением вздохнули.
— Чего вам? — спросила она растерянно, проведя ладонью по заплаканному лицу.
— Извините, — кашлянув, сказала Женька. — Мы пришли… может быть, вам…
— Мне ничего не надо. Уходите.
— Нам надо поговорить, — твердо заявила я. Она вдруг засмеялась и зло сказала:
— Хотите его вытащить? Ничего не выйдет. Пусть сдохнет в тюрьме. Я так и сказала, это он убил, он… он, негодяй. Слышите? Вы сами скоро поймете, это сейчас он перед вами танцует.
— Пойду-ка я чайник поставлю, — вздохнула Женька. — Посидим, поговорим…
— Что? — не поняла Люба.
— Я тоже думаю, что Руслану в тюрьме самое место, — пожала я плечами. — Но боюсь, что вашего мужа убил другой человек.
— Конечно. Сам он рук пачкать не станет. Послал кого-то. Он и ко мне пришел для того, чтоб больнее было, для того, чтоб я на суде свидетельствовала, что он у меня во время убийства был. Понимаете? Он же… он же… — Она заплакала, а я принялась гладить ее по плечу, пытаясь понять, что оплакивает Люба: гибель мужа или своих иллюзий. Скорее всего и то и другое. Женька сноровисто собрала на стол и принесла Любе чашку чая.
— Выпейте, станет легче. И расскажите все, как было. Вам здесь вряд ли есть с кем поделиться, а с нами можно.
Люба покорно отпила несколько глотков и отдала чашку мне.
— Утром Руслан был у вас?
— Был. Я проснулась, Вити нет, это муж мой… Испугалась, потому что поняла, куда он пошел. Надо было промолчать, соврать, а я… о господи… И тут Руслан. Не знаю, что со мной сделалось, ведь не хотела его в дом пускать, да подумала…
— Зачем он приходил?
— Грозил, конечно. Сказал, если я проболтаюсь… мог бы и не стараться, что ж я про этот срам буду людям рассказывать, да уж лучше…
— Но мужу вы все-таки рассказали?
— Я… он обычно крепко спит, выпивает он… выпивал… я в дом прошмыгну, он и не догадывался… А вчера бегу, а он на крыльце сидит, курит. Посмотрел на меня, будто все ему известно. Мне бы соврать, а я точно с ума сошла, вот все про мерзавца этого и рассказала.
— Люба, что произошло вчера? — как можно спокойнее спросила я.
— Вы ж видели, — пряча лицо, пробормотала она.
— Я не думаю, что вы… что вам… вы из-за денег? — Я тут же пожалела, что задала этот вопрос. Лицо Любы сделалось белым от гнева, она сцепила руки, а я, схватив ее за локоть, попросила: — Расскажите, как все произошло. Мы не просто так спрашиваем, в этом доме черт знает что творится, должен кто-то разобраться…
— Я его любила. И он… сначала… такие мне слова говорил. И вдруг ни с того ни с сего как отрезало, в мою сторону даже не смотрит. А тут еще вы приехали, я же видела, как он вокруг вас кружит, и все думала: ну чем я ему не угодила? Ну, красивая вы, а я что, уродина?
Ознакомительная версия.
