Ознакомительная версия.
На следующий день в шесть вечера две особы неопределенного возраста вошли в подъезд Вероники Мефодиевны. Подруги долго выбирали, во что бы им такое принарядиться, чтобы выглядеть достаточно пристойно для данного общества, и решили, что, чем незаметнее они будут, тем быстрее на них махнут рукой, то есть ни присматриваться, ни выспрашивать ни о чем не станут. Ведь перед серыми мышками не принято стесняться и осторожничать – гости Вероники будут лепить, что в голову придет. Ну и, конечно, никто не заподозрит в каких-то полинявших бабках матерых волчиц сыска.
Поэтому на Люсе были надеты скромные вельветовые джинсы, сохранившиеся со времен застоя, и рубашечка в мелкую синюю клетку. Василиса же вырядилась в серый балахон, за которым совершенно не проглядывалась фигура, а убранство завершали новые сапоги с длиннющими носами, которые Василиса Олеговна не собиралась снимать ни при каких обстоятельствах. Более того, она даже специально прихватила из дома кусок марли, чтобы вытереть подошвы и не переобуваться в гостях. Возле порога квартиры подруги несколько затормозили. Дело в том, что дверь была открыта. Нет, не настежь, а так – на пришедшего. Просто не захлопнута, и все. Несмотря на то что встреча с молодежью должна была начаться два часа назад, за дверью веселья не прослушивалось.
Чуть подумав, Василиса толкнула дверь и тут же натолкнулась на молоденькую девицу в красной коротенькой кофточке с непомерно длинными рукавами.
– Здра-а-авствуйте, – улыбаясь, запела Вася, но девица скользнула по ней взглядом, точно по обоям, и устремилась в ванную. – Хамка. – Да и ладно, чего ты, – дернула Люся подругу, – не выпендривайся, заходи, будто мы уже давно здесь.
Подруги прошли дальше. В комнате находилось человек десять-двенадцать гостей, но все они занимались какими-то своими делами, причем самой хозяйки не наблюдалось. В углу горели свечки, и на журнальном столике три дамы довольно глуповатого вида гоняли блюдечко по нарисованному кругу. При этом их нисколько не смущала люстра, которая уже в шесть часов горела в восемь рожков. На диване развалился тощий мужичок с почерневшим лицом. Сколько ему лет, даже примерно угадать было невозможно. Одна нога мужчины воняла черным от грязи носком, а другая была абсолютно босая и немытая. Мужичок лежал так тихо, что было не ясно, спит он или уже отошел к праотцам. В углу попыхивал трубкой и дергался, как паралитик, волосатый детина в наушниках. Возле балкона обнимались двое юношей, причем один из них нежно называл другого Наташей, а другой величал любимого Танечкой. Еще был какой-то пузатый старикан, который восседал за столом и читал неизвестно кому лекцию про спасение души и яростно призывал готовиться к Армагеддону. На столе была выставлена скромная закуска и три вычурные бутылки, к которым дядька то и дело прикладывался. Остальные гости не больно рвались к столу. Всем было замечательно.
– Где Виктория Мефодиевна? – невежливо перебила толстого дядьку Люся.
– Вероника Мефодиевна? А какое это имеет значение? Сейчас нас, а в первую очередь вас должно волновать совсем не это, а то, как можно достойно подготовить себя к новой миссии! К Армагеддону! – отчего-то осерчал пузан.
– А с чего вдруг именно меня в первую очередь? – оскорбилась Люся, но тут в комнату вплыла девица в красном. – Девушка, подскажите, где Вероника Мефодиевна?
– Мефо… А кто это? – блаженно улыбнулась девица.
– Хозяйка. Где хозяйка квартиры?
– Хи-хи… Хозяйка! – в кулачок рассмеялась девушка.
– У нас здесь нет хозяев! – гордо рыкнул животастый и прилип к горлышку темной длинной бутылки.
Подруги прошли в другую комнату и только там увидели разложенную на кровати Веронику Мефодиевну. Женщина была облачена в нарядный шелковый халат с павлинами и неподвижно пялилась в пыльный потолок. Двигаться она не могла по той причине, что лицо у нее лоснилось от неизвестной пакости, которой кто-то намазал его в изобилии.
– Вероника Мефодиевна, мы вам принесли чудный крем… – начала было Василиса, но откуда-то принеслась женщина неряшливого вида и набросилась на подруг:
– Чего надо? Видите, Вероника Мефодиевна маску наклала! Омоложение у ее сейчас, ступайте отседова!
Да уж, готовиться к Армагеддону, вероятно, хозяйка не жаждала, а напротив, пыталась всеми правдами и неправдами вернуть былую восхитительность.
– Ну, ступайте, кому говорят?! – опять накинулась на них женщина.
– Позвольте… – с ядовитой ухмылкой произнесла Василиса и нагло плюхнулась на пуфик. – А вы, собственно, кем приходитесь данной гражданке? Мы, допустим, из Центра косметологии. К нам обратились родственники Вероники Мефодиевны с просьбой провести оздоровительный сеанс, чтобы, так сказать, отсеять всяких шарлатанов. Так вот и хотелось бы узнать, какой мерзостью вы испохабили лицо уважаемой дамы, да еще и уложили ее на неопределенный срок?
Однако тетку не так легко было сбить с толку. Уперев руки в бока, она противно заголосила:
– Ой-е-ей! Знаем мы этих родственников! Небось Оська-извращенец на мать врачих наслал. Ага, из центра вы! У тех завсегда морды разрисованы, как в журнале, а вы даже губы не украсили!
Василиса задохнулась, и только Люсина сдержанность помогла разрулить ситуацию.
– Ну почему обязательно Оська? Нас Тарасов прислал.
– Что еще за Тарасов?
– Его-о-рка, – промурлыкала девчонка из соседней комнаты.
Люся ринулась к ней:
– Правильно, Егорка. А где он сейчас?
– Не знаю. Он с Ломом приходил… Они раньше вместе ходили, а теперь сюда вообще из приличных никто не ходит.
– Сама ты дура! – перекинулась на нее настырная тетка. – Сейчас самый народ и ходит. Кто тут раньше ошивался? Корова эта костромская да Колька-лилипут. Так те из-за Арины тут крутились, думаешь, из-за тебя, что ли… Ну еще кто пару раз заскакивал. А сейчас самая постоянная компания. И ни каких вытяпистых нам не надо! А Лом и так прибегает. Кстати, ты, если тебе тут не глянется, можешь и не приходить.
– Что за корова такая? – полюбопытствовала Василиса.
– Не твое дело! Такая же надутая, как и ты! То ей не так, это не эдак… А какого тогда хрена сюда таскалась?
– И правда, какого? – допытывалась Люся.
Девчонка уже не лезла в разговоры. Она, вероятно, в ванной позаботилась о своем хорошем настроении и теперь смотрела на мир совершенно влюбленными глазами.
– Ой, Ломчик идет… – счастливо оповестила она, выглянув в окно.
Подруги сориентировались моментально. Василиса прилипла к кровати хозяйки, раскидала вокруг тюбики с кремами и принялась самозабвенно ляпать на лицо маску. Маска имела насыщенно фиолетовый цвет и меняла внешность поразительно. Люся же в мгновение ока прыгнула за стол к пухлому мужику и, уставившись ему в рот, сгребла на лбу морщины.
– Так что вы там говорили, куда надо готовиться?
– Мы должны достойно подготовиться к самому яркому событию!
– Простите мне мою неосведомленность, но насколько я знаю, Армагеддон – это конец света. И я вижу, присутствующие к нему достаточно подготовлены. Я даже больше скажу – здесь конец света уже наступил. Посмотрите, девушка, которая бегает колоться в ванную, парнишки, которые лобызаются тут полчаса без передыху, а вон товарищ то ли спит, то ли витает где-то…
– Вот это самое банальное заблуждение! – взревел пузатый, и Люся еще внимательнее прониклась его рыком, потому что услышала, как в комнату входит новый гость.
Люся прямо спиной почувствовала его взгляд.
– Ой, Ломик, – мяукнула девчонка.
– Цыть, Крыса, – послышался сдержанный шепот. – Кто это?
Вероятно, пришедший указал на Люсю, потому что девчонка пренебрежительно отмахнулась:
– А, бабки какие-то. К Верке пришли из больницы, вроде как их родственники направили.
– Фигня, – прошипел Лом. – Кому она нужна, чтобы о ее здоровье трястись!
– Вот и я говорю, – подскочила противная тетка откуда-то из кухни. – Чего приперлись? Я уж их выгоняла, как ты велел, а они ни в какую! Еще и помазилки какие-то свои раскидали. Наглые такие!
– Вы должны благовествовать! – стукнул кулаком по столу уже изрядно пьяненький толстяк.
Люся напряглась, пытаясь расслышать, о чем там говорит Лом, но мужик за столом орал, как больной медведь, и тыкал в лицо Люсе кривой палец.
– Ладно, вы меня не видели, – отчетливо расслышала Люся.
– А куда ты? Лом… Ломик! – крикнула девица, но дверь захлопнулась.
– Нечо орать! – грубо оборвала ее тетка. – Сказано тебе – не видали, и затыкнись.
Да, что-то, видимо, спугнуло пришедшего Ломика, а жаль, подругам очень хотелось поближе с ним пообщаться.
Атмосфера в помещении становилась все муторней. Мужик орал, три тетки с остервенением катали посуду по листу, волосатый трясся, парни целовались, девица ныла… Люсе больше не хотелось задерживаться в этом болоте. Из комнаты выплыла Василиса в фиолетовой маске.
Ознакомительная версия.
