Салли вприпрыжку пересек стоянку на длинных, как ходули, ногах, поблескивая сережками в ушах, потряхивая при ходьбе крысиным гнездом на голове. Он вошел в большие стеклянные двери и повернул в сторону продуктового отдела. На мгновение я потеряла его из виду, а потом он снова возник в поле зрения, направляясь обратно к выходу.
— Она там, — сказал он, втискиваясь в маленькую машину. — Я увидел ее. Стояла у яблок. Ее не пропустишь с этой толстенной повязкой на голове. Она прикрыла ее шарфом, но все равно повязка видна.
Я выбрала место стоянки в стороне за фургоном, чтобы нас было не так заметно. Мы молча наблюдали за дверью.
— Вот! — завопил Салли. — Она выходит!
Мы припали к сиденьям, но в этом не было необходимости. Миссис Новики припарковалась в другой стороне стоянки. И не соблюдала осторожность. Просто еще один день из жизни домохозяйки. Съездить за покупками, перехватить косячок у Бизнесмена Берни.
Она водила старый побитый «форд эскорт». Если у нее и была куча фальшивых денег, то она ее точно не потратила на приобретение транспорта. Я дала ей немного отъехать, а затем тайком отправилась следом. Спустя полмили у меня возникло смутное ощущение, что я догадываюсь, куда она направилась. Еще полмили спустя я уже была точно уверена. Она ехала домой. Максин не была Альбертом Эйнштейном, но я не думала, что она тупа настолько, чтобы спрятаться в доме матери.
Миссис Новики припарковалась перед домом и прошаркала внутрь. Думай я, что Максин в доме, то имела бы право, как охотник за головами, вышибить дверь и войти с пистолетом наизготовку. Но я не собиралась этого делать прежде всего потому, что оружия у меня с собой не было. А во-вторых, не хотела чувствовать себя идиоткой.
— Полагаю, не помешает поболтать с ней, — произнесла я.
Мы с Салли постучали в дверь, и показалась миссис Новики.
— Гляньте, что за грязные личности тут шляются, — поприветствовала нас она.
— Как ваша голова? — так я пыталась применить дружелюбный подход, предназначенный пробить защиту захмелевшей от травки миссис Новики.
Она затянулась сигаретой:
— Голова замечательно. Как ваша машина?
Вот и обменялись любезностями.
— Страховая компания прониклась ко мне сочувствием, поэтому они выделили мне вот этот «порше».
— Да иди ты, — произнесла она. — «Порше» принадлежит тому уроду.
— Максин недавно не видали?
— Только не с тех пор, как она слиняла с пляжа.
— Вы рано покинули домик.
— Вусмерть устала от песка, — подтвердила мамаша Максин. — Ну и чего вам надо?
Я двинулась мимо нее в гостиную.
— Не возражаете, если я тут осмотрюсь?
— Вы добыли ордер на обыск?
— А он не нужен.
Ее взгляд следовал за мной, пока я прохаживалась по дому.
— Это произвол.
Дом представлял собой небольшое бунгало. Все на одном этаже. Легко было увидеть, что Максин здесь нет.
— Похоже, вы пакуете вещи.
— Ага, избавляюсь от моего дерьма фирмы Диор. Решила с этого момента носить только Версаче.
— Если увидите Максин…
— Правильно. Я должна позвонить вам.
У двери находились столик и стул. На столе лежал тридцать восьмой.
— Думаете, это вам понадобится? — спросила я.
Миссис Новики погасила окурок в пепельнице рядом с пистолетом.
— Осторожность не повредит.
Мы вернулись в машину, и тут запищал пейджер, высветив номер матушки.
На звонок ответила Бабуля.
— Мы просто хотели узнать, явишься ли ты домой к обеду, — сообщила она.
— Наверно.
— А что насчет Салли?
— Салли тоже.
— Я видела, он надел фальшивые бриллианты, когда выходил сегодня. Как ты думаешь, мне стоит нарядиться к ужину?
— Никакой необходимости.
Я выехала со стоянки и решила вернуться в супермаркет. Мне нужно было прояснить у Берни одну деталь.
Мы с Салли нетвердой походкой протащились по жаре в магазин с кондиционером. Берни обрывал листья с кочанов салата, когда увидел нас. Глаза его вылезли из орбит, и к тому времени, когда мы подошли к нему, он уже приплясывал на месте, не в силах устоять.
— Черт возьми, — приговаривал Берни, — вы вернулись! Ну и дела! — Он сверлил взглядом Салли, тряся ему руку. — Мне показалось, что я узнал вас, но не был уверен. А тут только увидел, так сразу узнал! Вы Салли Суит! Боже, я ваш большой поклонник. Просто большой фан! Все время хожу в ваш клуб. Люблю эти концерты, где выступают одни девочки. Черт возьми, ваши парни великолепны. А эта Сахарок. Она самая лучшая. Она так мне нравится. Самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел.
— Сахарок — гей, — сказала я.
— Да бросьте!
— Эй, — произнесла я. — Я-то такие вещи знаю.
— О, черт. Я и забыл. Вы выглядите такой нормальной.
— Франсин расплатилась еще одной двадцаткой?
— Ага. Вот она, прямо здесь.
Он вынул бумажку из кармана рубашки.
— И я сделал так, как вы сказали. Дал ей только пару ломтиков фруктов. Такая жалость, ей-богу, потому что мог бы сорвать настоящий куш. У нее с собой была куча денег. Она вытащила пачку двадцаток такую огромную, что впору лошади подавиться.
Я взяла у него двадцатку и рассмотрела. В уголке был след от царапины.
Берни встал на цыпочки, пытаясь разглядеть банкноту:
— Что там интересного в двадцатке? Она помечена или еще чего?
— Нет. Просто смотрю, настоящая ли.
— Ну и как? Настоящая?
— Ага.
Настоящая подделка.
— Нам нужно сейчас идти, — сообщила я. — Спасибо за звонок.
— Это вам спасибо.
Он снова вытаращился на Салли.
— Был рад с вами повидаться, — сказал он. — Даже не надеюсь на автограф.
Салли вытащил черный фломастер из кармана рубашки Берни и великодушно написал «С наилучшими пожеланиями от Салли Суит» на верхушке лысого купола Берни.
— Вот, получи, чувак, — добавил Салли.
— Боже, — восклицал Берни, казалось, он сейчас взорвется от счастья. — Боже! Это так здорово.
— Частенько этим занимаешься? — спросила я Салли.
— Да, но обычно, когда пишу на чьей-нибудь башке, то умещается гораздо меньше.
— Хмм.
Я прошлась между полок с печеньем, чтобы подобрать что-нибудь на ланч, и подумала, интересно, а Морелли все еще следит за «Севен-Илевен»? Я могла бы спасти его от кучи проблем. Поскольку была сильно уверена, что фальшивые двадцатки поставляла туда мамаша Новики. Это был ближайший к ней магазин. И, кажется, она не стеснялась этих паршивых купюр. С одной стороны, расскажи я Морелли, что Франсин расплатилась еще одной фальшивой двадцаткой, и он, наверно, бросит магазин и отправится со мной повидать Франсин. Но с другой стороны, ежели что произойдет, я не уверена, что он привлечет меня. А если он арестует Максин, а я не окажусь поблизости, то ни Винни, ни я не получим наших денег.
Мы с Салли остановились на пачке печенья «Фиг ньютонс» и паре банок содовой. Расплатились на кассе и стали есть в машине.
— Ну и одурачили вы меня с этой женитьбой, — сказал Салли. — Всегда думал, что Морелли просто трахает тебя.
— Мы не женаты. И он не трахает меня.
— Ага, точно.
— Ладно, раньше он в какой-то степени трахал меня. Ну, фактически, трахал короткое время. И это не совсем траханье. «Трахал меня» звучит так, словно мне делали пирсинг. Что у нас было, так это… э, секс по обоюдному согласию.
— Секс по обоюдному согласию — это здорово.
Я утвердительно кивнула и засунула еще одно печенье в рот.
— Думаю, однако, ты получаешь с Морелли что-то стоящее, а?
— Я не знаю. Что-то в этом есть. Я просто еще не определила, что именно.
Мы жевали печенье и какое-то время размышляли над этим.
— Знаешь, что я никак не пойму? — сказал вдруг Салли. — Не понимаю, на кой черт все так старались сбить нас со следа пять дней назад, а теперь старуха Новики возвращается в свой дом. Мы являемся прямо к ней, а она и в ус не дует.
Он был прав. Что-то явно изменилось. И боюсь, что Максин помахала нам ручкой. Если Максин в безопасности на пути к новой жизни, то миссис Новики могла позволить себе испытать судьбу. Так же, как и Марджи. Я не побывала у Марджи, но была уверена, что она пакует пожитки, объясняя коту, почему мамочка собирается уехать на долгое-долгое время. И, наверно, расплачиваясь с соседкой за сидение с котом фальшивыми двадцатками.
Впрочем, разумеется, она еще не готова уехать. У нее назначен поход к врачу. Как и у Франсин. Мне повезло, потому что меня напрягало следить за ними. Я ведь не федерал. У меня нет никакого крутого оборудования для слежки. В данном случае у меня не было даже машины. Серебристый «порше», «пятьдесят третий бьюик» и красный «файерберд» не справились бы с ролью супертранспорта-невидимки. Мне требовалось найти машину не столь заметную, чтобы я могла посидеть завтра перед домом Новики.
