Салли положил свою руку мне на спину, чтобы подтолкнуть вперед, и я подпрыгнула и заорала:
- Ай!
- Что такое? Что? – завопил Салли, оглядываясь в панике.
Я приложила ладонь к груди, туда, где билось сердце:
- Я чуточку нервная.
- И у меня в животе какая-то фигня творится, - заявил Салли. – Мне нужно выпить.
Идея показалась мне стоящей, поэтому я пристроилась в хвост Салли, направившемуся к бару. Всякий раз, как он пропихивался через толпу, на него оборачивались, глазели, и звучало:
- Эй, это же Салли Суит! Я его настоящий фанат.
А Салли в ответ:
- Черт, мужик, это ж круто.
- Что будешь пить? – спросил Салли.
- Бутылку пива.
Я прикинула, что если Сахарок атакует меня, я смогу съездить ему по мозгам бутылкой.
- Не знала, что ты такой знаменитый, - сказала я Салли. – Все эти люди узнают тебя.
- Ага, - согласился Салли, - наверно, половина народа в этом зале совала пятерки под мой пояс с подвязками. Я местная знаменитость.
- Сахарок где-то здесь, - сообщил бармен, передавая напитки Салли. – Он хотел, чтобы я передал тебе вот эту записку.
Записка была в таком же аккуратненьком небольшом конверте, смахивающем на приглашение, какой Сахарок вручил Бабуле. Салли распечатал конверт и прочел надпись на карточке.
-«Предатель».
- Что там? – спросила я.
- Это все, что там говорится. «Предатель». – Он потряс головой. – У него мозги съехали, мужик. Почище чем в «Песенках с приветом» («Looney Tunes» - мульти-сериал с кроликом Багсом Бани – Прим.пер.). Но «Песенки»-то забавные. А тут забавой и не пахнет.
Я сунула за пояс сзади бутылку и приказала себе сохранять спокойствие. Ладно, Сахарок немного вышел из себя. Могло быть хуже. Предположим, за мной гонялся бы тот парень, что болтается всюду и оттяпывает пальцы. Вот это точно была бы неприятность. Он уже кого-то укокошил. А вот насчет Сахарка, был ли он убийцей, у нас твердой уверенности не было. Если он поджигатель, то это не обязательно значит, что он убийца. Я имею в виду, что поджигатель – это совсем другое, верно? Так что не стоит преждевременно гнать волну.
Рядом возник Рейнжер.
- Йо, - поздоровался он.
- И тебе «йо».
- Тот мужик здесь?
- Видимо, здесь. Мы его еще не вычислили.
- Вооружена?
- Бутылкой пива.
Он одарил меня широкой ухмылкой:
- Рад узнать, что ты во всеоружии.
- Даром время не теряем, - произнесла я.
Я представила Рейнжера и Салли друг другу.
- Черт, - приговаривал Салли, глазея на Рейнжера. – Вот же черт, ей-богу.
- Расскажите, что мне искать, - потребовал Рейнжер.
Мы сами точно не знали.
- Парик Мэрилин Монро, короткое красное платье, - подсказал бармен.
Тот же прикид, что Сахарок носил на сцене.
- Ладно, - сказал Рейнжер. – Мы прогуляемся по залу и поищем этого парня. Притворитесь, что меня здесь нет.
- Снова станешь ветром? – спросила я.
Рейнжер усмехнулся:
- Острячка.
Женщины проливали выпивку и наталкивались на стены при виде этой усмешки Рейнжера. Хорошо, что он не захотел быть ветром. Коснись хоть ветерком этих меньшинств, и будешь отбывать долгий тюремный срок.
Мы осторожно протиснулись, орудуя локтями, в глубь зала, где танцевали. Женщины танцевали с женщинами. Мужчины танцевали с мужчинами. А двое старичков, мужчина и женщина в возрасте за семьдесят, которые, должно быть, летели с разных планет и случайно попали на Землю, танцевали вместе.
Двое парней остановили Салли и сообщили, что его искал Сахарок.
- Спасибо, - поблагодарил Салли с посеревшим лицом.
Десять минут спустя мы обошли зал и вернулись ни с чем.
- Мне нужно еще выпить, - заявил Салли. – Мне позарез требуется наркота.
Упоминание о наркотиках навело на мысль о миссис Новики. Никто за ней не следил. Я просто уповала на Господа, чтобы она задержалась из-за похода к врачу. Приоритеты, твердила я себе. Что будет толку от денег за задержание, если меня прикончат.
Салли удалился в бар, а я пошла в дамскую комнату. Я толкнула дверь с надписью «Туалеты» и прошла по короткому коридору. На одной стороне был мужской туалет. А в другом конце – женский. В конце коридора еще один выход. Дверь за мной с шумом захлопнулась.
В женском туалете было прохладно и довольно тихо. На мгновение меня охватило мрачное предчувствие, когда я увидела, как здесь пусто. Я заглянула под двери трех кабинок. Никаких красных туфель десятого размера. Это глупо, подумала я. Сахарок не пошел бы в женский туалет. В конце концов, он же мужчина. Я прошла в кабинку и закрыла дверь. Пока я сидела там и наслаждалась одиночеством, открылась дверь, и в туалет вошла какая-то женщина.
Спустя мгновение я поняла, что не слышу никаких характерных звуков. Шаги замерли посреди комнаты. Не слышалось звука открываемой сумочки. Шума бегущей воды из-под крана. Или как открылась и закрылась дверь кабинки. Посреди туалета кто-то молча стоял. Великолепно. Меня застали в туалете со спущенными трусиками. Самый худший кошмар из жизни женщины.
Сдается, у меня излишне богатое воображение. Я глубоко вздохнула и постаралась унять сердцебиение. Но сердце не желало успокаиваться, а легкие пылали, как в огне. Я провела инвентаризацию в своей сумочке и поняла, что единственным настоящим оружием в ней значился газовый баллончик.
Раздался стук каблуков по кафельному полу, и в поле зрения попала пара туфель. Красных.
Черт! Я зажала ладонью рот, чтобы не захныкать. Сейчас я уже была на ногах. Полностью одета. И чувствовала в желудке тошноту.
- Пора. Выходи, - произнес Сахарок.
Я потянулась за сумкой, висевшей с обратной стороны двери на крючке, но прежде, чем успела ее схватить, засов отдал концы, и дверь рывком распахнулась, утащив сумку у меня из-под носа.
- Я все для него делал, - пожаловался Сахарок, слезы струились у него по щекам. – Квартиру держал в чистоте, готовил его любимые блюда. И это хорошо работало – пока ты не появилась. Я ему нравился. Я знаю, что нравился. Ты все разрушила. Сейчас все, о чем он думает, только охота за головами. Я спать по ночам не могу. Все время беспокоюсь, что его убьют или покалечат. А ему и дела нет с этой охотой.
Одной рукой он держал пистолет, а другой размазывал слезы по лицу. Руки его тряслись, и меня он пугал до чертиков. Я сомневалась, что он способен на убийство, но ранение от случайного выстрела столь же смертельно, сколь и от умышленного.
- Ты все не так воспринимаешь, - произнесла я. – Салли просто расшифровывает для меня записки. Он не участвует ни в чем опасном. И, кроме того, ты ему действительно нравишься. Он считает, что ты потрясный. Он там, в зале. Ищет тебя весь вечер.
- Я все твердо решил, - сказал Сахарок. – Вот как все будет. Я от тебя избавлюсь. Только так я смогу защитить Салли. И это единственный способ его вернуть. - Он мотнул пистолетом в сторону двери. – Пошли-ка, выйдем наружу.
Что ж, прекрасно, подумала я. Выйти наружу хоть какая-то отсрочка. Когда мы пойдем через зал, Рейнжер его прикончит. Я осторожно подошла к двери и вступила в темный коридор, двигаясь медленно, дабы не нервировать Сахарка.
- Нет, нет, - возмутился Сахарок. – Ты не туда собралась. - И указал на дверь в другом конце коридора. - Вот сюда.
Проклятье.
- И не думай выкинуть какую-нибудь глупость. Тут же пристрелю, - предупредил он. - Я ведь могу, не сомневайся. Ради Салли я на все пойду.
- У тебя и так неприятности. Ты же не захочешь добавить к ним еще и убийство.
- Ах, я и на убийство пойду, - произнес он. – Я зашел уже слишком далеко. Меня ищет каждый коп в Трентоне. А ты же знаешь, что будет со мной, если меня арестуют. Никто не будет церемониться. Уж лучше попасть в камеру смертников. Им хоть причитается отдельная камера. Я слышал, там даже есть телевизор.
- Да, но в конечном итоге тебя же казнят!
Слезы струились по его щекам, но подводка даже не размазалась. Этот мужик знал толк в макияже.
- Хватит болтать, - сказал он, взводя курок на револьвере. – Выходи наружу. Сейчас же. Или я застрелю тебя здесь. Клянусь, застрелю.
Я открыла дверь и выглянула. С правой стороны находилась маленькая служебная парковка, а с левой два мусорных бака. Площадку освещала единственная лампочка. За баками проходила подъездная асфальтовая дорожка. Затем газон и дом престарелых. Действительно удобное место, чтобы застрелить меня. Уединенное, и шума отсюда не слышно. А у Сахарка имелось несколько отходов для бегства. Он мог даже вернуться назад в клуб.
Сердце мое выдавало тук-тук, тук-тук, а голова впитывала все, как губка.
- Погоди минутку, - сказала я. – Мне нужно вернуться внутрь. Я забыла сумку.
Он закрыл за собой дверью
- Тебе не понадобится сумка там, куда ты отправишься.
- И куда же это?
- Ну, я точно не знаю. Куда бы ты там не отправилась, когда умрешь. Полезай-ка в мусорный бак, чтобы я мог тебя застрелить.
