Вячеслав Яцко - Убийство профессора

- Какой кошмар! – воскликнула Снегова и, не колеблясь, поставила свою подпись. Она даже выразила желание помочь "бедняжке".

Вдохновлённый успехом, я поехал к следующему потерпевшему. Было четверть двенадцатого, но студенты так рано спать не ложатся. Во всяком случае, нормальные студенты. Я почему-то был уверен, что Олег Ручко – самый правильный студент, который ещё бодрствовал, но действительность превзошла мои ожидания.

Я стоял на лестничной площадке, безрезультатно нажимая в десятый раз на кнопку звонка. Трель звонка тонула в громыхающей за дверью громкой музыке. От злости я пнул в дверь, которая траурно заскрипела и открылась: она не была заперта. Я вошел и почувствовал крепкий запах спиртного, смешанный с терпким запахом табака. Это была стандартная двушка с длинным коридором. В его конце прямо передо мной виднелась дверь ванной, слева от неё располагалась кухня, справа – спальня, а рядом с входной дверью, в стене справа, была двустворчатая дверь в зал.

Судя по количеству кожаных курток на вешалке в квартире должно было быть не меньше шести человек, но никто не вышел меня встретить. Мне ничего не оставалось делать, как самостоятельно обследовать территорию.

Я открыл дверь в зал и увидел голые мужское и женское тела, сплетённые в позе, которая в Камасутре обозначается номером 42. И тихо закрыл дверь. Если даже парень и был Олегом Ручко, я нее имел никакого права прерывать процесс.

Еще один парень в костюме Адама с красным лицом и всклоченными волосами (на голове) вывалился из ванной. Он заметил меня и пробормотал:

- Ты…апа…апаз…даааллл

- Я понимаю, что уже поздно, но мне нужно срочно увидеть Олега Ручко.

- Сииильно ап…паз…гад, - упрямо продолжил парень, пьяно погрозив мне пальцем.

Я понял, что общаться нормальным языком в такой обстановке бесполезно, и пора перейти на язык племени мумба-юмба.

- Я, - крикнул я, тыкая себя в грудь пальцем, - Алекс! – А ты? – я упёр палец в его грудь.

- Олег, - ответил он.

- Ручко?

Парень кивнул

- У меня для тебя что-то есть – крикнул я и затолкнул его обратно в ванную.

Ванна была занята погружённой в воду голой девицей, которая, увидев меня, не выказала никакого удивления, поскольку находилась в таком же состоянии, что и парень.

Я снял душ, наклонил Ручко над ванной и направил на голову струю холодной воды. Тот запыхтел, отплёвываясь и издавая нечленораздельные звуки, затем крикнул:

- Хватит!

Когда он поднял голову, стало видно, что его взгляд прояснился, а на лице появилось осмысленное выражение.

- У меня для тебя что-то есть, - повторил я.

Он кивнул и энергично растёр голову полотенцем, а затем вышел из ванной и направился в спальню. Когда он открыл дверь, свет лампы в коридоре выхватил из сумрака спальни живописные ягодицы женщины, склонившейся в позе, которую не описывает Камасутра. В квартире бурлила и била ключом сексуальная жизнь, лилась через край половая активность.

Ручко безнадёжно махнул рукой, обвязал вокруг чресел полотенце и направился на кухню. Там никого не было, но она не была пустой. Мойка была завалена грязными тарелками, стаканами, ложками, вилками. На столе выстроились ряды бутылок, красовались блюдца, заполненные окурками.

- По глазам вижу, что ты правильный мужик! – заявил Ручко. – Давай выпьем.

Он сел за стол, пододвинул два стакана и наклонил бутылку. Из неё упала скудная капля. Парень удивлённо заглянул в горлышко, как бы стараясь понять, куда делось содержимое.

- Ты опоздал! – завёл он снова свою шарманку и ударил кулаком по столу. Несколько бутылок, подпрыгнув, упали на пол.

- По глазам вижу, что ты парень что надо! – сказал я, снова меняя тактику, и хлопнул Ручко по плечу. – Ты меня уважаешь?

- А то!

- Тогда подпиши эту бумажку, - я подсунул ему отказ от претензий и вложил в пальцы ручку.

Парень бессмысленно уставился на бумагу.

- Эээ, нет. Моя мама всегда учила меня не подписывать никаких бумаг. – Он отодвинул бумагу и ручку в сторону. - А в чём дело-то?

Я напомнил ему о событиях в ресторане.

Лицо Ручко прояснилось.

- Ну да, мы отмечали день рождения Вована, а эта чикса грохнулась со сцены и разбила весь стол, - он ухмыльнулся. – А ещё эта чокнутая баба, жена профессора.

Он нахмурился и добавил:

- Ну ты жох! Ты должен возместить. У меня все джинсы испачкались. – Он снова пригрозил мне пальцем.

- Без проблем. Сколько я должен? – Я вытащил бумажник.

- Не, так не пойдёт. Ты видишь у нас горючка закончилась? – Он повел рукой в сторону пустых бутылок. – Ящик водки – и мы в расчёте.

- Могу я увидеть Марину Сотову? – поинтересовался я.

- Марку? Да ты только что видел её задницу, - он небрежно махнул в сторону спальни. – Она сделает всё, что я скажу.

Мне потребовалось около получаса, чтобы найти ближайший круглосуточный магазин, купить и привести ящик водки и получить в обмен два подписанных отказа от претензий. Из квартиры Ручко я вышел почти счастливый. Когда я подходил к машине, в голове у меня что-то взорвалось, и я упал.

Я очнулся и увидел склонившуюся надо мной голову немецкой овчарки. Изо рта у неё свисал язык, с которого на мой галстук капала слюна.

Послышался человеческий голос:

- Вы живы?

Я попробовал приподняться и почувствовал острую боль в затылке. Кто-то подхватил меня под руки и помог встать на ноги.

- Я выгуливал Джима и увидел, как на вас напал человек с дубинкой, - взволнованно сообщил пожилой человек. – Вы представляете? Если бы не Джим, он бы забил вас до смерти!

"Воронин!", - пронеслось у меня в голове. – "Это был Воронин. Я о нем совсем забыл"

- Большое спасибо, - сказал я, морщась от боли. – Не могли бы вы помочь добраться до машины?

Через минуту, опираясь на плечо своего спасителя, я подошёл к машине и забрался на водительское сидение.

Голова кружилась, меня подташнивало. Часы на панели приборов показывали 1:20. Пора было навестить ресторан Ответ. Я включил лампочку на потолке, откинул солнцезащитный козырек и открыл встроенное зеркало, включив подсветку. Из зеркала на меня смотрело грязное лицо со спутанными волосами, смятым воротничком рубашки. Я постарался привести себя в порядок, насколько это было возможно, и запустил двигатель.

Господин Зильберман пристально и с некоторым сомнением смотрел на меня. Поскольку он был деловым человеком, я начал наш разговор, представившись и вручив свою визитную карточку. Он внимательно её прочитал

- Я слышал о вас, господин Ларин. Спасибо за карточку. Вполне возможно когда-нибудь мне придётся прибегнуть к вашим услугам.

- В данный момент я хочу вас попросить об услуге, - ответил я, криво улыбнувшись. – Я имею в виду инцидент с госпожой Смирновой прошлым вечером. Я представляю её интересы.

- Смирнова? Но та дама назвалась другим именем. Смирнова… Это жена профессора Смирнова? Тогда понятно. Случай достаточно неприятный. Кроме Снеговой пострадало ещё четверо человек.

- Четверо? – уточнил я

- Да, они сидели за столиком, который сломался.

"Странно", - подумал я. - "Полиция зафиксировала только две жалобы"

- А какой ущерб был нанесён ресторану? – спросил я вслух.

- Да не так уж чтобы очень большой, - ответил менеджер. – Давайте посмотрим…Сломанный стол, разбитые тарелки, бокалы; ложки и вилки были погнуты, скатерть порвана. Что ж, всего получается восемнадцать тысяч рублей.

Я вытащил бумажник, который за этот вечер дистрофично похудел, и отсчитал деньги. Зильберман подписал отказ, не задавая лишних вопросов.

В два часа ночи полицейский участок номер 11 был заполнен хулиганами, проститутками, бомжами и прочими нарушителями порядка и преступными элементами. Постоянно прибывали патрульные, доставляя новых задержанных - работа была в полном разгаре. Я давно заметил, что самые посещаемые места в ночное время – рестораны и полицейские участки. Причём их функционирование взаимосвязано: часть посетителей ресторанов закономерно оказываются в полицейских участках.

Капитан Муркин приветствовал меня как старого знакомого. Он внимательно прочитал бумаги и связался с неизменным Сидоровым, приказав доставить Смирнову из третьей камеры к нему в офис со всеми вещами.

Вскоре появилась Ольга. На ней была короткая узкая юбка, блузка и плащ. Волосы на голове были взъерошены, и она выглядела довольно помято, но весьма привлекательно.

- И где же ты был всё это время, подлец? – искренне приветствовала она меня. – Где ты был, когда меня допрашивали, затем возили в морг на опознание Смирнова, а потом ещё и арестовывали в этом чёртовом ресторане? А затем, в этом вонючем свинарнике, меня обыскали и сняли отпечатки пальцев. А этот недоумок, - она показала пальцем на Муркина, - заявил, что я - проститутка, что я - не русская, и что я – преступница!