— А где юбка? — с претензией поинтересовалась моя подруга.
— Юбки сейчас не носят, — машинально процитировала Свету я. — Вернее, носят, но без комбинации. То есть не в той комбинации.
Настя хмыкнула и ткнула перстом в миниатюрное одеяние:
— И она полагает, ты в это влезешь? Может, тебя намылить?
Намыливать меня, как ни странно, не пришлось, поскольку материал оказался на прорезиненной основе. Зато при взгляде в зеркало выяснилась страшная вещь, заставившая меня оцепенеть. Свитерочек определенно претендовал на роль платья! В одном из прочитанных мною современных детективов из библиотеки фигурировала проститутка, дома изображавшая невинную девочку и носившая там скромную юбочку «всего на пару мужских ладоней выше колен». При чтении я громко хохотала, и лишь теперь поняла, одежду какой длины носила эта дама на работе.
— Зато тебя не должно волновать, как гладят бархат, — попыталась утешить меня Настя.
И она была совершенно права. Возможно, на более худощавой Свете платьице и сумело бы найти повод продемонстрировать неуместные складки, на мне же оно демонстрировало исключительно меня. Особенно мой бюст. Именно он составляет основное отличие моей фигуры от Светиной.
— Хорошо, что я не мужчина, — задумчиво заметила моя подруга.
Я, нисколько в этом не сомневающаяся, тем не менее автоматически поинтересовалась:
— Почему?
— Не хотелось бы попасть в тюрьму за изнасилование.
— Никуда я в таком виде не пойду, — сделала вывод я. — И Света прекрасно это понимает. Меня арестует первый встречный милиционер. Наверное, это все-таки розыгрыш.
Настя неуверенно пожала плечами:
— Ну, арестовывать, наверное, не за что. И вообще, на улице ты ведь будешь в плаще. Если Света способна на подобные розыгрыши, значит, я ничего не понимаю в людях. Давай-ка посмотрим ее записку! Так, адрес, время… — она перевернула бумажку и протянула ее мне: — Смотри!
Светино обращение ко мне отличалось эмоциональностью и лаконизмом.
«Катя! Ты выдашь себя за меня! Не забудь про парик! Веди себя, как я! Никто не должен заподозрить! А то меня посадят! А что делать?»
Один из вечных русских вопросов в очередной раз поставил меня в тупик. Действительно, а что делать? Шуткой явно не пахнет. Светка опять влипла, а с нею и я. Не могу ж я ей отказать, если действительно надо!
— Светка опять влипла, — словно прочла мои мысли Настя. — Все-таки у нее талант!
И она была права. Света действительно обладала феноменальным талантом по попаданию в криминальные ситуации — и не менее феноменальным по выпутыванию из них. Нападали на нее в этом году три раза. Первый — в восемь вечера почти у порога ее родного офиса. Ткнули в ребра пистолет и потребовали шубу и сумку. Как пояснила потом сама Света, она сочла более умным убедить себя, что пистолет игрушечный, и бодро завопила: «Охрана, ко мне!» Охрана, разумеется, не почесалась, зато бандиты моментально исчезли, оставив у ног потерпевшей свое оружие (кстати, вполне настоящее). Потом ей сообщили в милиции, что в тот день подобным образом было ограблено не менее десяти человек, из них половина — мужчины, видимо, не сумевшие убедить себя в игрушечности наставляемого на них пистолета. Вскоре в подъезде на мою несчастную подругу набросился сексуальный маньяк. Распространяться не буду, но побила она его так, что сломала себе руку. А маньяк, надеюсь, зарекся после этого приставать к беззащитным женщинам. Третий раз был самый скучный — какой-то дурак попытался вырвать у Светы сумку. Нашел, у кого, ха!
Дважды за последнее время грабили ее квартиру. Вначале старую, перед переездом, и потому сумели поживиться лишь продуктами из холодильника да парой бутылок мартини — ничего более ценного уже не оставалось. Света тут же поставила на новой квартире железную дверь, однако это не помогло. Придя как-то с работы, она обнаружила, что замок заело, его пришлось выпиливать, и, попав после долгих мытарств домой, она с горечью заметила, что осталась без видеоцентра, аэрогриля, компьютера, а также всевозможных документов. Это я вспомнила лишь самые вопиющие примеры из Светиной биографии. А сколько раз она влипала по мелочам, не сосчитать даже мне — кандидату физ-мат наук!
Я вздохнула и натянула на голову парик. Если подруге требуется алиби, по мере сил я ей его обеспечу, и бог мне судья!
— А тебе идет, — обрадовалась Настя. — Теперь давай тебя красить.
Мы извлекли из бархатной сумочки кучу косметики, и я с отвращением взялась за помаду. Терпеть не могу ощущение чего-то инородного на губах! Так и тянет вытащить носовой платок и стереть. Ну, тушь и тени для век — это еще ладно. Лак для ногтей тоже переживу. А это что за штучка? Подводка для глаз, что ли? Ладно, если она предназначена для чего-то другого, Света сама виновата — надо было вложить инструкцию. Так, румяна… честно говоря, при моем нервном состоянии скорее были бы кстати белила… впрочем, и они имеются — точнее, тональный крем. Господи, и как женщины выдерживают подобное издевательство над своей кожей ежедневно? Надеюсь, это все?
— Слушай, — изумилась Настя, — никогда не замечала, как вы с ней похожи! Просто фантастика!
— Не фантастика, а косметика, — буркнула я. — Все становятся на одно лицо. Тем не менее надеюсь, что в этом новом офисе Свету и впрямь никто не видел. Чтобы нас перепутать, надо быть слепым. Придумала какой-то бред, а я теперь отдувайся!
Я бы наговорила еще многое, если б наш тет-а-тет не прервали самым беспардонным образом.
— Анастасия Васильевна! — прорычал громовой бас. — Я уже написал сочинение. Мне можно домой? А… — и уверенный рык сменился задавленным хрипением. Еще бы! Бедный юнец узрел меня, современной Венерой восседающей на краю бассейна под сверкающим никелем душем.
Настя схватилась за голову:
— Уже шесть! Ты опоздаешь! А я уже опоздала! Ну, ни пуха тебе, ни пера!
— К черту, — искренне ответила я и отправилась в путь.
Признаюсь, шла я, как на голгофу. Чтобы полностью охарактеризовать мое настроение, сообщу лишь, что какой-то праздношатающийся индивид бодро окликнул меня, предложив:
— Эй, девушка! Костыли нужны? За бутылку отдам!
Лишь тут я сообразила, что не мешало бы выпрямиться и перестать волочить ноги. Я холодно отказалась от костылей и почти недрогнувшей рукой нажала кнопку звонка под астрономической вывеской «Эридан». Не знаю, почему фирмы так тянет к названиям звезд?
— Кто? — подозрительно осведомились из-за двери.
— Светлана Барская, — после минутного замешательства сообщила я, тайно надеясь, что от меня потребуют удостоверения личности и за неимением такового выгонят вон.
Не выгнали. Железная дверь распахнулась, и за ней предстали трое — два амбала в осточертевшей коже и маленький толстенький человечек, весь обшитый галунами. Честное слово! Или, возможно, это были позументы. По крайней мере, не малиновый, а почему-то зеленый пиджак субъекта сиял от золотых нашивок, под которыми было почти не видно ткани. Субъект прижимал к животу мобильник. Опешив, я даже забыла поздороваться и лишь с изумлением изучала галуны. Видимо, такая политика была правильной. По крайней мере, меня взяли под руку и втянули внутрь.
Новый офис фирмы явно подвергся недавно процедуре, носящей загадочное название евроремонт. Слава богу, я уже сталкивалась с его последствиями. Это случилось, когда в институте меня послали замещать заболевшего преподавателя на гуманитарный факультет. Наличие гуманитарного факультета в Техническом институте уже само по себе явилось для меня откровением, вторым же откровением стало то, что самостоятельно проникнуть в назначенную для занятий аудиторию я не сумела. Мне помогли студенты, не забыв любезно пояснить, что ручки дверей, как, впрочем, и все остальное, сделаны по европейским стандартам. К слову, фамилии студентов показались мне знакомыми, но лишь на следующий день я поняла, где встречала эти фамилии раньше. На кабинетах наших проректоров.
Таким образом, благодаря полученному опыту я сумела просочиться в следующую комнату, не утруждая мужчин просьбой открыть мне дверь. Боюсь, эта просьба весьма бы их удивила.
Оглядевшись, я с горечью поняла, что, придя вовремя, явно явилась слишком рано. Видимо, пунктуальность здесь не в почете. По крайней мере, гости слонялись в ожидании начала презентации и не знали, куда себя деть. Я наметила мягкое на вид кресло и только собиралась в него усесться, как с ужасом вспомнила, что изображаю из себя Свету. А как поступила бы она в подобной ситуации, я, к сожалению, знала твердо. Она отправилась бы помогать на кухню.
Кухня встретила меня обилием приятных запахов, моментально напомнивших моему организму, что, за исключением мюсли и пары бутербродов, он сегодня не сумел поживиться ничем. Наверное, какой-то из окружающих меня агрегатов был фритюрницей, а какой-то аэрогрилем. Знакомая с этими достижениями цивилизации лишь по рекламным картинкам, я не сумела их опознать, безошибочно идентифицировав лишь микроволновую печь — она имелась в Доме Культуры. Правда, пользоваться ею мне ни разу не приходилось, однако уверяют, что это просто.
