она и так не сомневалась, что и с маникюром, и с макияжем там все было так же замечательно и хорошо.
Бухгалтерши, между тем навалившись на стол руками, прильнули к захватывающему зрелищу и даже перестали есть.
– Он был для нас примером, – продолжала Лариса Аркадьевна. – Примером того, как надо трудиться, относиться к людям и вообще жить. И как печально осознавать, что это слово к нему больше не относится.
– Ну-ну, – иронично заметила Галина Михайловна и, к разочарованию Даши, опять заткнулась.
Слушать Ларису Аркадьевну дальше Дарье было неинтересно, и она стала оглядывать зал без особого удовольствия и надежды увидеть там что-либо впечатляющее. Но она ошиблась.
Во-первых, она заметила, что в нем отсутствуют Нонна и Павел Плетневы. И это было слишком странно, учитывая, что они и друзья, и партнеры. Причем, самые близкие.
Во-вторых, некоторые из присутствующих, то ли забывшись, а то ли и на самом деле так чувствующие, выражали своим видом полное равнодушие, если не сказать больше.
Видеть за поминальным столом смеющиеся физиономии Даше было очень неприятно.
Далее.
Ее собственная начальница – начальник юридического отдела Олеся Георгиевна Соболевская, так вообще вышла из-за стола и очень эмоционально разговаривала у входа в зал с каким-то неизвестным неприятным типом.
Да, – невесело подумала Даша, – для того, чтобы узнать, как к тебе в действительности относятся окружающие, надо, как минимум, умереть.
Она собралась уже было снова заскучать, как вдруг увидела, что начальница ее, которую она только что с таким интересом лицезрела, прямиком направляется к ней. Даша и хотела бы ошибиться и на этот раз, но похоже дело было в шляпе.
– Залесская, – громогласно послышалось за спиной, и Даша невольно обернулась. – Пойдем, надо поговорить! – Олеся Георгиевна сделала Даше знак рукой и безоглядно отправилась на выход.
В фойе ресторана аккуратно располагались разные диванчики, как будто специально предназначенные для экстренных ситуаций, и Олеся Георгиевна, подойдя к крайнему из них, уселась сама и то же самое предложила сделать и Дарье.
Она хотела сначала закурить и вроде уже достала для этого сигарету, но потом, словно передумав, засунула ее обратно. Сигарету в пачку, а пачку в сумочку.
Именно в такой последовательности Дарья, не имея никакого представления, о чем пойдет речь, наблюдала хотя бы за тем, что вокруг нее происходит.
Тем временем Олеся Георгиевна зачем-то достала свой сотовый телефон, покрутила его в руке и опять, также как сигареты, отправила обратно в сумку.
Все говорило о том, что разговор предстоял непростой, и Даша это почувствовала кожей.
– Даша, – вдруг неофициально обратилась к ней Олеся Георгиевна, и тут Даша окончательно поняла, что это не сулит ей ничего хорошего.
Олеся Георгиевна была женщиной средних лет, с большим практическим опытом работы по специальности и, соответственно, огромным уважением в коллективе.
Помимо всего прочего, была она строгих правил, и коллеги ее откровенно побаивались.
Обычно Олеся Георгиевна обращалась к ней, Даше, по фамилии, реже – по имени-отчеству и совсем никогда – по имени. Сейчас это, пожалуй, произошло впервые.
– Скажи, – беспристрастно продолжала она, – ты оформляла договор от лица нашей компании с «РегионФинансом»?
– Да, – без запинки ответила Даша. – А что, смахивает на «Рога и копыта», да?
– Не торопись, – отмахнулась Олеся Георгиевна. – Сейчас мы не будем это анализировать. Ты мне вот что скажи… К тебе директор их подходил? Ну, может быть, обсудить какие-то пункты?
– Да, подходил, – с готовностью ответила Даша. – Я как раз замечания по условиям договора написала, так он и приходил…
Олеся Георгиевна заметно встревожилась и это передалось и Даше.
– А что, что такое? – в свою очередь спросила она.
Начальница немного помедлила, а потом, словно нехотя, пояснила:
– Даша, я боюсь, что ты в опасности. Получается, что кроме тебя его больше никто не видел.
– Как так? – не поняла Даша. – А другие сотрудники, а камеры у нас в конторе, да охранники, в конце-то концов? И вообще, в чем, собственно, дело?
– Все не так просто, – опять помрачнела Олеся Георгиевна. – Записи стерты, сотрудников в кабинете, похоже, не было, ну а охранникам, им, как ты понимаешь, все на одно лицо.
– Жесть! – простонала Даша. – И что теперь будет?
– Комитет будет решать. Сотрудник оттуда, – начальница показала пальцем вверх, – только что здесь был. Тебя, кстати, вызовут, я думаю.
Даша на миг затормозила, но тут же опомнилась:
– Так все-таки, я не поняла, а что, что с этим договором?
– По нему сняли все деньги с нашей компании.
– ?!
Хорошо, что Дарья сидела, а то могла бы и упасть, но снова всколыхнулась.
«Ну уж нет, – сердито подумала она про себя, – который раз кряду, это уже через чур». А вслух процедила:
– Значит все-таки «Рога и копыта» …
– Похоже на то, – смягчилась Олеся Георгиевна, – но я бы не стала торопиться с выводами…
На горизонте замаячил ужасный Иван Иванович и Даша вмиг досадливо прикусила губу. Приспичило вам всем покурить, раздраженно подумала она. Но начальница, к удивлению своей подчиненной, наоборот заговорила с ним таким ласковым и приятным тоном, что Дарья натурально обалдела.
А все почему? А потому что ее, Дарью Валерьевну Залесскую, надо было срочно доставить домой в целости и сохранности.
Был у Петра и еще один друг. Майор полиции Женька Агалаков.
Выросли они в одном дворе, потом вместе уехали поступать учиться, потом все время держали себя в поле зрения друг друга.
Женька всегда мечтал поступить на юридический, а Петр, хоть и не был ботаником, грезил программированием.
В итоге они поступили в один университет, только на разные факультеты: Евгений на юридический, как и хотел, а Петр на компьютерные технологии.
Студенческая жизнь двух земляков в те времена била ключом: оба они жили в одной общаге и зачастую вместе проводили залихватское время по вечерам, при том, что учились они несмотря ни на что на отлично. Оба играли в футбол за университет, а, как известно, спорт сближает людей, и, следовательно, и по этой линии они тоже тесно общались. Ну и конечно, личная жизнь не была у них друг от друга секретом.
Женька почти сразу женился на сокурснице Лоле, в девичестве Аристаевой, а Петр время от времени погуливал с Нонной Петровой, тоже сокурсницей.
Время от времени, потому что Нонна студенческой поры была совсем не та, что теперь.
Теперь это замужняя женщина, мать, хозяйка, партнер и т. д. и т. п.
А тогда, по мнению Петра, она была слишком высокого мнения о себе, и это ему не нравилось.
Когда им случалось рассориться, она в
